Виктор Колупаев - Рассказы

Бимон согласился.

- Почему мы сейчас с тобой ничего не боимся? Потому что я не боюсь смерти? Хохота? Выстрела из бластера? Прыжка дикого зверя? Мне нечего бояться. И теперь _оно_ надо мной не властно. А ты?

- Я спокоен. Меня сейчас интересуют только две вещи: твое здоровье и суть того, что мы называем _оно_.

- Моему здоровью ни ты, ни я помочь не сможем. Я слишком стар. А у Стиса слишком крепкие кулаки. И потом... я очень устал. Устал вообще, устал от всего, устал от жизни... Нет. Давай говорить только о _нем_.

- Согласен.

- _Оно_ действует на нас только страхом. Страхом, повод к которому мы ему сами же и выдаем на тарелочке. Стоит испугаться одному, как все оказываются под гнетом тех же страхов. Я бы назвал это усилением страха. Ведь ничто, кроме того, что мы сами придумали, нас не мучило! Даже тот убитый человек.

- Да. Эго сказал, что он убил человека. Это ему показалось. Ведь он даже не стрелял.

- Но он испугался того, что убил человека. А _оно_ предъявило нам доказательства этого.

- Это не доказательства.

- Пожалуй, ты прав. Мы-то знаем, что этого не могло быть. Но для Эго с его страхами это было неопровержимым доказательством. И он не выдержал. Так происходит везде. _Они_ усиливают наши страхи. Но что _они_ такое? Неизвестное поле или чуждое нашему сознание? Сознание, у которого есть только один метод борьбы?

- Ройд, когда-нибудь раньше случалось такое?

- Нет, я не слышал. Не знаю. В экспедициях всегда кто-нибудь оказывается слабее других. Но его поддерживают остальные. Те, кто оказался сильнее. И он постепенно мужает. Сейчас же все наоборот. И началось это пять лет назад.

- Хорошо, что не раньше. Раньше не было катапультирования на Землю. Что бы делали экипажи экспедиций, не имей они сейчас возможности в любое время вернуться на Землю? Все бы посходили с ума.

- Да. Хорошо, что есть катапультирование.

Ройд закрыл глаза. Было видно, что этот разговор отнял у него все силы.

- Мне плохо, Бимон. Я приношу теперь только вред. Бластер, Бимон, или укол. Я не...

Он не договорил, потеряв сознание.

Ройд снова бредил страхами за Землю. Его видения передавались Бимону с такой отчетливостью, словно происходили наяву. Исчезли стены корабля. Исчезла Агриколь-4. Только горячая рука Ройда удерживала его на грани помешательства.

Он не знал, сколько времени это продолжалось.

Внезапно Ройд очнулся. Слабеющей рукой прикоснулся он к щеке Бимона.

- Бимон, _оно_ в нас. Я не могу больше.

Рука Бимона повисла в воздухе. Ройда рядом с ним не было. Сначала Бимон ничего не понял. Потом восхитился: вот это старик! Даже в бреду он удерживал себя от желания очутиться на Земле. Даже когда он был без сознания. И только когда он убедился, что не может катапультироваться на Землю, боль и случайная фраза, совпавшая с его желанием, перенесли старика на Землю.

Ройд выпал из четырехмерного пространства на операционный стол.

- Инструменты, - сказал хирург. - У него раздроблена височная кость.

Бимон невольно восхитился выдержкой и силой воли старика. А в следующее мгновение до него дошло, что это _его_ система катапультирования вышла из строя и что он остался один на один с _ними_.

Сначала его охватил ужас, но он сумел овладеть собой. Нельзя поддаваться страху. Страх будет все усиливаться и усиливаться. Нужно держать себя в руках. И ему удалось остановиться. Страхи, правда, теснили его со всех сторон, но он не поддавался им. Он запел песню. Любимую песню Эго. Он выпрямился. Он даже усмехнулся. И страх стал проходить. Тогда он вышел из комнаты Ройда, вышел из корабля. Он не взял с собой бластера. Его не прикрывал колпак силового поля.

Солнце вставало над планетой. Краешек его уже показался из-за горизонта.

Постепенно страхи Бимона исчезли окончательно. Он шел к восходу, пока солнце не поднялось настолько, что стало жарко. Тогда он снял рубашку и повернул назад. Он вернулся на корабль и начал работать. Спасатели с Земли все равно придут. Надо только выдержать два месяца. Почему выдержать? Ведь сейчас ему было легко и радостно. И пережитые страхи теперь только смешили его.

Он сварил себе кофе и приготовил обед. А после обеда начал изучать материалы, которые накопили автоматы-исследователи. Вечером он вышел погулять и в лесу обнаружил странные, непохожие на земные цветы и нарвал целый букет.

После ужина он просмотрел ролики-дубли, на которых было заснято и записано все, что произошло с ними на Агриколе-4.

И на следующее утро у него было прекрасное настроение, и даже нудный шестичасовой дождь не испортил его.

Но что бы он ни делал, его мысли возвращались к одному: что же это такое было? В чем смысл этого?

И постепенно мысли его складывались в гипотезу, постепенно возникала уверенность, что он разгадал тайну _этого_.

Ему помогли и ролики-дубли, и память, воскрешавшая в мельчайших подробностях все его мысли, чувства и поступки. И отчеты предыдущих экспедиций, и рассказы, слышанные им когда-то. И слова Ройда.

Он переворошил многое и сделал первое открытие. _Это_ появилось в областях, контролируемых Землей, одновременно с введением системы катапультирования. И произошло это сначала в одном-единственном месте. Что там произошло конкретно, он не знал, да это было и неважно. И пока об этом событии не узнали другие экспедиции, _это_ никого не тревожило. А потом началась лавина.

Экспедиция, находившаяся на переднем крае фронта Дальнего Космоса, не выдерживала. Она узнавала, что появилось _это_. Но никто не знал, что именно. И случайный страх одного из членов экспедиции, усиленный во много раз, передавался другим. Возникали новые страхи, снова усиливались и передавались на Землю. И тогда наступала очередь тех, кто был ближе к Земле. Теперь они оставались один на один с неизвестным. И новые экспедиции сыпались на Землю. И создавалось впечатление, что что-то неумолимое и враждебное стягивает узел вокруг Земли.

Второе открытие он взял у Ройда. _Это_ являлось усилителем страха. Усиление страха было единственным признаком _этого_. Не существовало ничего, что являлось причиной страха. Вернее, существовало лишь в воображении перепуганных насмерть людей. Бимон тщательно изучил ролики. В них были и Эго, и Стис, и Ройд, и сам Бимон, и выстрел с "Клеопатры". Но теперь в роликах не было хохота, не было мерзкого гада на краю поляны, не было выстрела из бластера, не было человека, лежащего со смертельной раной под левым соском. Все это исчезло вместе с исчезновением страха.

"_Они_ в нас", - сказал Ройд.

Третье открытие заключалось в том, что поводом для атак _этого_ всегда являлся страх самого человека.

Четвертое открытие касалось причины явления. Бимон пришел к выводу, что усилителем страха являлась система катапультирования. _Оно_ появилось одновременно с введением систем катапультирования. Да разве он сам с его страхами не доказательство этого? Пока здесь были другие люди, их усиленные страхи передавались ему. И с ними невозможно было справиться, пока человек, излучавший страх, не катапультировался на Землю. А когда он, Бимон, остался один, никаких страхов не стало. Так и должно было быть. Ведь он не включен в систему катапультирования. Он такой же человек, как и миллиарды других на Земле, как и космолетчики прошлых десятилетий.

Бимон понимал, что с его системой катапультирования произошла нелепая ошибка. Но какая ошибка! Ведь именно она поможет человечеству справиться с _этим_. Ну что ж. Возможно, придется отказаться от системы катапультирования. И космолетчики будут осваивать Дальний Космос как и прежде. Будут жертвы. Наверняка будут. Но зато не остановится движение вперед.

И он сам снова уйдет в Дальний Космос.

Система катапультирования. На одной ее стороне - полная безопасность. На другой - страх. Так они и будут вечно соседствовать друг с другом.

Он провел на Агриколе-4 неделю.

А на восьмой день рядом с "Клеопатрой" опустился еще один корабль. И из него вышли люди.

- _Этого_ больше нет! - крикнул Бимон и рассказал им все.

- Похоже, что наш эксперимент был правильным, - сказал один из вновь прибывших.

- Так, значит, неполадка в моей системе катапультирования была запланирована?! - закричал Бимон. Но закричал без гнева, просто от удивления.

- Да, неполадка была запланирована. Иначе бы мы не прилетели так быстро. Ведь автомат ушел только через два месяца после вашего отлета. А мы - через неделю.

- Я хочу на Землю. Я хочу видеть Сибиллу. Я хочу видеть всех!

- И своего сына?

- Сына? У меня родился сын?! Ни минуты больше на этой планете! Немедленно старт! Три месяца... Я не выдержу такого длинного перелета. Я надеюсь, ваш корабль предназначен для обратных перелетов?

Командир корабля с улыбкой покачал головой:

- Нет, не предназначен.

- Мы вернемся на Землю мгновенно, - сказал другой.