Сомниум - Михаил Викторович Гречанников
— Как мило! Миша и Маша! И кто, по-твоему, должен быть первым? Миша или Маша? Кто из них первым умрёт на твоих глазах? Или мне бить их обоих сразу? Они на фото такие маленькие — голова каждого поместится в моей ладони. Вот в этой огромной волосатой ладони.
Артур приблизился к Гайнце и показал ему руку.
— Я могу взять голову Миши — или Маши — и сжать её в кулаке вот так! — Артур сжал кулак, и Гайнце вздрогнул. — Я уверен, что смогу раздавить маленькую головку этой рукой. А ты будешь смотреть на то, что ты так любишь изучать — на мозги. Только это будут раздавленные мозги твоих детей, которых я убью на теле твоей забитой до смерти жены.
— Ты не сможешь! — сипло возразил Гайнце. — Ты такого не сделаешь.
— Да что ты говоришь? — Артур усмехнулся, вид у него был совершенно безумный. — Ты правда так думаешь? Ещё утром ты и представить себе не мог, что в больницу явится твой бывший пациент в чужом теле, а ты отвезёшь его домой. И ты всё ещё думаешь, что я чего-то не сделаю?
Гайнце смотрел в глаза Артура несколько секунд, пытаясь найти в них фальшь, блеф, а потом, закричав, вскочил и бросился к окну. Пробежав три шага, он рухнул на пол — Артур швырнул в него изогнутой кочергой. Не успел доктор встать, как почувствовал, что его поднимают. Артур бросил Гайнце на диван и склонился над ним.
— Пожалуйста! — заверещал тот. — Прошу!
Артур дал ему пощёчину, но это не подействовало. Лишь после третьей затрещины доктор взял себя в руки.
— Ты скажешь мне, где живёт твой брат, и как я могу с ним встретиться, — повторил Артур. — Или я убью всю твою семью у тебя на глазах. Медленно и мучительно. А потом убью тебя. Тоже медленно и мучительно.
Гайнце вдруг понял, что обмочился. Когда это произошло, он не заметил, лишь почувствовал сырость в паху, а потом заметил серое пятно на брюках. Происходившее напоминало ему кошмарный сон. Это никак не могло быть реальностью, той реальностью, к которой он привык и в которой жил всю жизнь. Он не мог себе и представить, что в один ужасный день окажется в руках безумца, который сможет сделать с ним всё, что захочет.
— Я скажу тебе! Скажу! — зарыдал Гайнце. — Скажу, только не трогай мою семью! Пожалуйста! Прошу!
Артур вздохнул. Разумеется, он не собирался делать ничего из того, чем угрожал Гайнце. Он лишился тела по вине этих людей, стал законсервированным разумом, но при этом не забыл, что он ещё человек. Пусть те, кто считает себя таковыми, и забрали его жизнь, его свободу, его будущее — сам он ни в коем случае не должен становиться таким же.
Когда Гайнце завершил звонок, Артур подумал и сказал:
— Ты поедешь со мной.
— Я? — испугался тот. — Зачем?
— Затем, что ты его брат. Он тебе доверяет. Мне это будет на руку. Пошли.
Жизнь снаружи почти не изменилась. Старушка-соседка уже ушла, по тротуару вдоль дороги носились дети на самокатах, а в небе реял розовый воздушный змей, запущенный кем-то невидимым в паре участков от них.
Когда машина тронулась, Артур позволил себе немного расслабиться. Он смотрел на проплывающие мимо дома и счастливых людей и раз за разом возвращался мыслями к своей судьбе. Своей маленькой искусственной жизни. Всё, что у него было прежде — это рабочее место и место для сна. Он не знал не только того, как устроена жизнь в стране, но даже и своего города, ведь перемещаться он мог только по ограниченной зоне. Артура не отпускало ощущение, что он проснулся после долгого и тяжёлого сна. И было невыносимо тоскливо от мысли, что проснулся он слишком поздно — впрочем, другого способа проснуться, возможно, и вовсе не существовало.
— Подъезжаем, — нервно сказал Гайнце.
Артур отвлёкся от своих мыслей и понял, что они уже какое-то время едут по городской улочке. У одного из домов доктор остановил машину.
— Нам обязательно идти туда вместе? — снова спросил он.
— Тебе обязательно снова задавать тупые вопросы? — огрызнулся Артур. — Пошли.
Под давлением Артура Гайнце назначил брату встречу в кафе. Как оказалось, братья любили посидеть за чашкой кофе в приятной нерабочей обстановке. Поболтать о жизни, выбросив из головы то, что приходится делать с людьми в рабочие часы.
В полупустом зале Артур сразу увидел Николая — тот сидел в такой же расслабленной позе, как и некогда в кабинете брата, и так же курил с задумчивым видом. Вместо мундира на нём были рубашка и светлые брюки, а лукавый взгляд скользил по фигуре официантки. Завидев доктора, он оживился, но улыбка его чуть померкла, как только он заметил второго человека. Он не спускал с Артура настороженного взгляда, пока тот не сел за столик.
— Здрасьте! — поздоровался Артур.
— Добрый день, — кивнул Николай. — Володя, ты не предупредил, что с тобой будет... друг. Познакомишь нас?
Он бросил взгляд на доктора и сразу напрягся. У того был откровенно жалкий вид: он бледнел, губы и руки у него дрожали, а в глазах читалось отчаяние. Николай быстро сообразил, что к чему, не спеша потушил сигарету, а потом прыгнул на Артура.
Именно что прыгнул. Эффекта это не имело, впрочем, никакого — Артур инстинктивно врезал нападавшему кулаком в грудь. Николай рухнул на пол и скорчился в позе эмбриона, пытаясь сделать вдох. Он так натужно хватал ртом воздух, что напоминал рыбу, вытащенную из воды.
Официантка вскрикнула. Артур не стал больше терять время, схватил обоих братьев за воротники и потащил их к выходу. На улице затолкал на заднее сиденье Николая, сел рядом с ним и рявкнул на доктора:
— За руль! Живо, ну!
Доктор бросил взгляд на брата, который только начал приходить в себя, и поспешил исполнить приказ. Машина рывком дёрнулась с места, и в этот момент Николай снова попытался напасть на Артура. Тот снова саданул ему кулаком — на этот раз в живот — и Николай снова скрючился пополам.
— Куда мы едем?! — истерично спросил Гайнце за рулём.
— Езжай пока прямо.
— Прямо улица кончается! Там стена!
И правда, дорогу перегораживала кирпичная стена. Артур понимал, где они находятся, и помнил эту
