Борис Карлов - Остров Голубой Звезды
— Хорошо, — сказал директор. (Драка в шахте закончилась полным разгромом механиков, и теперь они заправляли «блюдце» керосином. Ещё двое роботов и двое коротышек встретились с первыми. Челнок вот-вот должен был подняться в небо.) — Хорошо. Сейчас я должен уйти, вы останетесь здесь. Шестой! (На пороге возник «Шестой».) Останешься за меня. Это наш союзник. — Директор кивнул в сторону Пончика. — Хочет с нами сотрудничать. Следить за ним в оба! Если через час не дам о себе знать, ступай в кратер. Там разберёшься по обстановке.
— Всё понял, хозяин! — радостно отрапортовал «Шестой».
— Да, кстати, — у самых дверей директор задержался, обратившись к Пончику. — Кстати, на всякий случай: вы не слышали, о чём там говорили эти двое, Нос и Костыль?
Пончик моментально догадался, о ком идёт речь.
— Они всё время говорили о деньгах… да, только о деньгах и о богатстве, больше ни о чём, — ответил он с готовностью.
— Почему же они оставили мешок с золотом на поляне?
— Они пошли за этим… за каким-то колёсиком. Курносик вздрогнул и дико посмотрел на Пончика.
— Что?!! — заорал он так, что замигали мониторы, а «Шестой» прикрыл рукою глаза и сделал вид, что ему дурно.
— Да, да, — торопливо подтвердил Пончик, — они говорили о каком-то колёсике… но я не понял… я правда не понял…
— Шестой!!!
Робот с готовностью подскочил к Курносику.
— Прикажете изловить? — поинтересовался он с готовностью.
— Бегом! Сию секунду!! И с этого… глаз не спускать!
«Летающее блюдце» на экране взметнуло столб пламени и пропало из виду. Курносик в отчаянии махнул рукой и выскочил за дверь.
«Шестой» позвал из коридора стражников.
— Идите с этим коротышкой, — приказал он, — найдите и приведите сюда тех, на кого он укажет.
Стражники молча вытянулись по стойке «смирно», а Пончик, боязливо на них косясь, поспешил по коридору к выходу.
— Глаз с него не спускать! — крикнул «Шестой» уже вдогонку.
Глава семьдесят пятая
«ШЕСТОЙ» УГОВАРИВАЕТ, ПОНЧИК ПЫТАЕТСЯ ВСЁ ОБЪЯСНИТЬ
Когда Знайка и Винтик оказались в кабинете директора, Пончик уже вновь находился там, а Нос и Костыль сидели в изоляторе. «Шестой» же, в отсутствие своего господина, буквально упивался властью. Непонятно, откуда в нём появились замашки настоящего диктатора, умного и коварного.
Итак, с появлением Пончика на освещённом участке кабинета «Шестой» умолк и отступил в тень.
— Да, вот такие дела, братцы… — сказал Пончик. Он находился в состоянии неловкости, граничащей с ужасом. Подобной очной ставки он не предвидел, а то ни за что не пустился бы в эту опасную и нелепую- авантюру… Но раз уж всё сложилось именно так, необходимо было объяснить друзьям, что он не предатель, что он находится здесь в качестве разведчика, рискуя, может быть, всем на свете… И Пончик, не находя другой возможности объясниться, принялся отчаянно подмигивать друзьям, неестественным образом отвернув лицо от «Шестого», чтобы тот ничего не заметил.
Однако ни Винтик, ни Знайка его не поняли. После всего, что натворил Пончик, было вполне естественно ожидать от него какой-нибудь очередной гадости, но никак не героического поступка. Дёрганье глаза и неестественный поворот головы они приписали нервному тику, вполне закономерно постигшему Пончика после всех его гадостей и глупостей.
— Вы понимаете, мне тут кое-что объяснили, — продолжал Пончик свою двойную игру.
Он уже не просто подмигивал, а отчаянно гримасничал, отворачиваясь от «Шестого».
— Я вам советую того… сотрудничать с господином директором.
Знайка и Винтик молчали. Сейчас им до мурашек хотелось наброситься на Пончика и оттаскать его за всё, что можно ухватить: волосы, уши, противные толстые губы…
Но они были пленниками, и руки у них были крепко связаны за спиной.
Отступивший в тень при появлении Пончика «Шестой» вновь вынырнул на свет. С развязной непринуждённостью он присел на край стола и сказал:
— Ну, я вижу, что вы уже почти поладили. Коротышки вы, конечно, сообразительные, своей выгоды не упустите!
Пока «Шестой» разглагольствовал, Пончик у него за спиной принялся жестикулировать с утроенной энергией. Он делал энергичные жесты руками и беззвучно шевелил губами, но всё тщетно — Винтик и Знайка смотрели на него с недоумением.
— Но как же так?! — «Шестой» вдруг подскочил и заметался по комнате. — Что же это?! Нашим дорогим гостям даже не предложили сесть! С них не сняли эти ужасные верёвки!!!
Никаких стульев, за исключением директорского кресла, в кабинете не было и в помине. Верёвки с пленных «Шестой» тоже и не подумал снимать.
— Скоро, скоро с вас падут эти ужасные оковы! — воскликнул он с гордым воодушевлением. — Вам предоставят наилучшие, наикомфортабельнейшие условия! И никто, никто не посмеет вас обидеть! Хотите золото? — внезапно понизил он голос.
— Много золота, целые кучи, миллионы, миллиарды?..
И, раскрыв принесённый Пончиком мешок, «Шестой» начал горстями подбрасывать золотые монеты, осыпая пленников звонким золотым дождём.
Те стояли не шелохнувшись и опустив головы.
— Вам не нужно золота?! Но тогда чего же? А-а-а… — протянул он понимающе. — Наверное, вам хочется власти. Вам тоже хочется власти! Действительно, что может быть прекраснее, что может быть упоительнее, чем власть? Ведь власть над себе подобными дороже всего золота Вселенной! И это у нас есть! Вы это получите сегодня же! Сегодня же вы получите власть над другими пленниками! Повсюду вас будет сопровождать охрана, наши лучшие, наши надёжнейшие кадры! Все! все! будут вас бояться! Вы будете бесконечно наслаждаться, вы будете упиваться своей властью!!! — «Шестой» вскинул руки к потолку, задрал голову и закатил глаза от восторга. Затем он неожиданно повернулся к Пончику.
Тот, застигнутый врасплох в момент отчаянной жестикуляции, испуганно замер.
Однако «Шестой» сделал вид, что ничего такого не заметил.
— Я прав, господин Пончик? — поинтересовался он ласково и дружелюбно. — Или нет… нет… Лучше я буду называть вас «дорогой друг». Это не слишком дерзко с моей стороны? Не обидит ли это вас, дорогой друг?
Пончик энергично замотал головой, испуганно вытаращив глаза.
— Вот видите, как всё замечательно устраивается! — «Шестой» восторженно всплеснул руками. — А вы, господин Винтик, и вы, господин Знайка, позволите ли вы называть мне каждого из вас «дорогой друг»? Вы позволите мне это делать?
Знайка и Винтик молча и хмуро смотрели на «Шестого». Тот же, вопросительно вскинув брови и склонив голову набок, дожидался ответа. Но тут взгляд его остановился на одном из экранов, и выражение его лица изменилось: оно сделалось удивлённо-испуганным. Робот подбежал к монитору и щёлкнул выключателем. Экран погас до того, как Винтик и Знайка успели обернуться. А Пончик, у которого все экраны давно уже плыли перед глазами, ничего не разобрал.
Не произнеся ни слова, «Шестой» выбежал за дверь.
Некоторое время Винтик и Знайка молча смотрели на Пончика. Потом они, не сговариваясь, с очень нехорошими выражениями на лицах, шагнули к Пончику, заходя с двух сторон вокруг письменного стола.
— Погодите, братцы, — залепетал Пончик. — Я сейчас все объясню! Я сейчас все…
Неожиданно он проворно юркнул под стол и выскочил с другой стороны. Начались метания по кабинету. Пончик имел то преимущество, что не был связан, однако преследователей было двое. У Пончика всё смешалось в голове, он нёс какую-то околесицу. Он утверждал, что является инвалидом и героем космических исследований, что он когда-то помогал Винтику красить кузов автомобиля и что всё подстроил Незнайка. Ничего не помогало. Винтик и Знайка, со связанными за спинами руками, молча сопя, преследовали его с упрямством коротышек, долго копивших в себе злобу. Наконец Пончика загнали в угол и началась расправа.
— Вот тебе за «сотрудничество», — Винтик боднул предателя головой в живот.
— Ох!.. — Пончик схватился за живот.
— Вот тебе за «дорогого друга»! — налетел на него плечом Знайка.
— Аи!.. — Пончик припечатался к стене.
— Вот тебе за «Стрекозу»! — Винтик отвесил ему сокрушительного пинка ногой пониже спины…
Жестокая экзекуция продолжалась до тех пор, пока Пончик не заплакал и не взмолил о пощаде, а у самих экзекуторов полностью не иссякли силы. Хлюпая носом и вытирая слёзы, Пончик освободил Винтика, а тот Знайку от верёвок. Потом он сбивчиво рассказал обо всём, что на самом деле произошло с ним после того, как он покинул лагерь и отправился за Незнайкой и Пёстреньким. Он всё время упирал на то, что с самого начала намеревался совершить героический поступок и что всё случившееся здесь было всего лишь военной хитростью… Что вместо того, чтобы разобраться как следует, с ним обошлись так жестоко.
