Чернованова Валерия - Наследие Велены (п3)
Эмпат растерялся еще больше. Уверена, в тот момент перед глазами парня промелькнула вся его короткая жизнь.
Я продолжала стонать и охать, вознамерившись довести мага до нужной кондиции, и принялась снова изображать предродовые муки.
- Ну что ты пялишься?! - брыкнула ногой эмпата. - Или беги за лекарем, или готовься сам принимать роды!
Маг в нерешительности глянул на ларец, стоящий на столе, затем на меня, корчащуюся от боли, и, выкрикнув:
- Я мигом! - выскочил за дверь.
Дождавшись, когда шаги на лестнице стихнут, я вытащила из карманчика своего балахонного наряда четыре флакона, идентичные тем, что хранились в ящичке и, не теряя времени, совершила подмену. Листы с заклинаниями запихнула в лиф платья.
К тому времени, как всклоченный и раскрасневшийся юноша вернулся в сопровождении Морта, я успела досконально изучить лабораторию, выглянуть на лестницу и полюбоваться открывающимся из окна пейзажем.
- Я вижу, вам уже лучше, - с облегчением проговорил эскулап, а маг вопросительно вперился в мой живот.
- Наверное, передумал вылазить, - подмигнула я горе-охраннику. - Может, подозревает, что детская еще не готова? А может, стоит прислушаться к вашему совету и подыскать более подходящее помещение для моего малыша. Я подумаю.
Позволив Морту меня проводить, стала осторожно спускаться по лестнице. Что ж, первая часть плана прошла довольно успешно. Оставалось надеяться, что и с остальным справимся не хуже.
Нарин
В сопровождении двух магов Лонар вошел в комнату и замер в паре метров от меня. Его охрана пристроилась рядом. Видимо, в одиночку заглядывать ко мне старейшина опасался.
Как ни странно, эмпат совсем не выглядел опечаленным из-за смерти внука. Ни покрасневших тебе век, ни скорбного выражения. Лишь неприкрытая ненависть к убийце Элека читалась в его колючем взгляде.
- Совет принял решение относительно вашей дальнейшей судьбы, - внимательно разглядывая меня, будто видел впервые в жизни, произнес эмпат. Выдержав паузу, с усмешкой добавил: - И боюсь, вам оно не понравится.
Стараясь не выказывать страх, отбила подачу:
- А вас, значит, отправили мне его сообщить. Что ж, я вся - внимание.
Старейшина покачал головой.
- О своем наказании вы узнаете в присутствии ваших подданных. Поднимайтесь, Нарин, маги вас проводят. - И развернувшись на каблуках, зашагал прочь.
Проклятье! Решили подвергнуть меня публичному унижению! Ну, ничего, я им еще припомню… Если, конечно, выберусь живой из этой передряги.
Мои охранники находились в полной боевой готовности, дабы вовремя деморализовать меня, если мне вдруг придет в голову очередная блажь; типа, поджарить их заживо, расколотить о стены их пустые головы или еще что-нибудь в этом роде.
Поправив мятую юбку и вздернув подбородок, с тяжелым сердцем отправилась навстречу грядущему. Судя по словам Лонара, будущее меня ожидало еще то.
В коридорах Ирриэтона было необычайно тихо. Сейчас все его обитатели находились в тронном зале, чтобы из первых уст услышать приговор, вынесенный их государыне.Бывшейгосударыне. А вечером, больше чем уверена, они отметят это грандиозное событие и оторвутся по полной.
В просторном помещении собрались все сливки общества. Пестрая толпа, негромко переговариваясь, ожидала моего появления. Старейшины расположились за длинным столом, напротив которого установили непрезентабельного вида скамью, по всей видимости, предназначенную для подсудимой. Только решетки вокруг нее не хватало. Пустой трон сиротливо стоял в темном алькове. Эх, недолго же я на нем восседала…
Друзей нигде видно не было. Повсюду мелькали только озлобленные лица моих недавних подданных. Если бы взглядами можно было убить, мое бездыханное тело уже бы валялось недалеко от порога.
Как же так? Ни за что не поверю, что эльфы бросили меня на произвол судьбы. Скорее всего, их тоже взяли под стражу или вообще выставили из Драгонии. А значит, помощи ждать не от кого.
Ни Эдель, ни Воллэн тоже нигде не просматривались. То ли были на меня настолько обижены, что даже не пожелали присутствовать при оглашении приговора, то ли им просто запретили здесь появляться. В последнее верилось с трудом.
На сердце кошки скребли. Особенно противно было смотреть на окружавших меня сплошь и рядом законченных лицемеров. Еще пару дней назад придворные лебезили передо мной, раскланивались и осыпали пригоршнями лести, а сейчас готовы были растоптать, смешать с грязью, уничтожить. И я еще пыталась их спасти. К чему, спрашивается…
- Присаживайтесь, Нарин, - с холодной учтивостью предложил Мерилл, когда я закончила свое унизительное шествие.
- Спасибо, я постою, - ответила сдержанно и замерла, сфокусировав взгляд на ближайшем окне.
Октябрьское утро подарило нам очередной ливень. Небо полыхало вспышками молний, в его вышине звучали раскаты грома, то отдаляясь, то приближаясь вновь, отчего в окнах звенели стекла, грозясь разлететься вдребезги. Некоторые эмпаты с опаской поглядывали на меня, наверное, предполагали, что разбушевавшаяся стихия - это моих рук дело. К сожалению, я была бессильна. Одна сокрушить сплоченное противостояние магов я не могла, не могла разнести в пух и прах воздвигнутую ими защиту.
- Немало времени ушло, чтобы определить для вас, Нарин, справедливое наказание, - высокопарно заявил Мерилл. - На наших глазах вы лишили жизни Элека де Ранвальма; вместе со своим сообщником, Верховным магом Драгонии, так внезапно исчезнувшим после вашего ареста, убили иллара…
Вот это да! Им и о Солэне известно! И как только пронюхали?
Старейшина продолжал обличать меня во всех смертных грехах. Некоторые заявления, вроде "одержимость демонами" или "наведение порчи на эмпатов" звучали просто абсурдно. Так и хотелось крикнуть, что нельзя апеллировать к глупым сплетням, но разве это способно было хоть что-то изменить? Нет, для старейшин как нельзя кстати подвернулся удачный повод, чтобы сместить меня с трона, и им не преминули воспользоваться.
- И, наконец, - возгласил Мерилл, обведя притихшую публику торжествующим, а меня - испепеляющим, взглядом, - вы, Нарин, хранили у себя источники опаснейшей в мире магии. Только тот, кто наделен демоническими силами, способен завладеть этим поистине смертоносным оружием. Поздравляю, Нарин, вы превзошли самого Эрота!
Вот ведь придурок! Сравнить меня с Эротом!
- Мы не имеем права подвергать народ Драгонии такому риску, особенно в столь трудные для нас времена, - не переставал бубнить толстяк. - Поэтому было решено приговорить вас к пожизненному заключению. Находясь под надежной магической охраной, вы не сможете воспользоваться своими силами во вред окружающим.
В голове возникла нелепая картина. Заточенная в заколдованном замке, я дни напролет кукую в башне, пялюсь в окно, высматривая благородного рыцаря, который бы прискакал на белом коне и увез меня с собой. И, конечно же, этим рыцарем оказался бы Дорриэн. Жаль, хеппи-энды случаются только в сказках…
- Завтра на рассвете вы покинете Эсферон. - На этой печальной ноте старейшина закончил свое выступление.
И только хотел вернуться на место, как двери с грохотом распахнулись. Расчищая себе дорогу локтями, ко мне спешил Воллэн.
- Вам придется пересмотреть свое решение! - В наступившей тишине заявление советника прозвучало грому подобно.
- С какой стати?! - тут же подскочил Лонар и, обернувшись к страже, противно завизжал: - Остановите его!
Повинуясь приказу, те ринулись к советнику, но им наперерез бросились близнецы, неожиданно выскочившие из толпы. Как боевое оружие, эльфы выхватили из-за поясов флакончики с оборотным зельем, взятые в безвозвратное пользование все из того же подаренного мне чемоданчика, и, издав боевой клич, слаженно отвинтили крышки…
Последовавшие за этим события напоминали последний день Помпеи. Ей-богу, ничего подобного мне прежде видеть не доводилось. Из кучи малы, образовавшейся в центе зала, выскакивали невиданные зверушки, взмывали к потолку и бились в окна пестрокрылые птички. Повсюду раздавались визг, писк, хрюканье, блеянье и грозный рык. В воздухе взрывались фейерверки, дрожали стены, мебель ходила ходуном. Тронный зал постепенно превращался в "поле чудес", только в худшем его варианте.
Я уже успела позабыть о вынесенном приговоре и даже в какой-то мере взбодрилась, поглощенная созерцанием творившегося бедлама. Эльфы щедро поливали народ волшебной водичкой, стараясь никого не обойти своим вниманием.
