Райдо Витич - Анатомия Комплексов (Ч. 1)
Рэйс смолк на минуту, поглядывая на Алену так, словно для него было очень важно ее понимание. Однако она и смотреть на него не могла, отворачивала лицо и мечтала провалиться куда подальше, пусть и в нижнее царство, лишь бы не в одной комнате с этим упырем находиться, лишь бы не слышать его красивые, но пустые слова.
–– Ты, кажется, студентка? Историю изучала? Сколько лет?
–– Два, –– нехотя ответила она, понимая, что парень сейчас подискутирует и на эту тему.
–– Гениально! Два года! Тогда, что тебя так потрясло в нашем обряде? То, что в отличие от землян, мы не страдаем лицемерием и не боимся смерти? Вспомни историю Земли, посмотри на ваш сегодняшний день –– все тоже самое, только хорошо завуалированное, надежно прикрытое покровами патриотизма и прочей мишурой, а, по сути, те же жертвоприношения, но в гораздо большем количестве и к алтарю, заметь, не бога, а человека. Когда жрец приносит человеческую жертву, он действует не по собственной прихоти или садистских побуждений –– он спасает племя, продляет жизнь, защищает, вымаливает процветание, просит избавить от несчастий. Так поступали ваши язычники, поступают некоторые африканские племена до сих пор,…так поступаем мы, а ради чего, поясни мне, конкистадоры убивали ацтеков, инков? Ради золота! –– Рэй склонился к Алене, презрительно щурясь и заглядывая ей в лицо, язвительно спросил. –– Наверное, они жить без него не могли? Наверное, это было жизненно необходимо? А может быть, я плохо разобрался в вашем менталитете и слишком предвзят? Наверняка, другие убийства, войны и завоевания были совершены во имя благого дела. Например, английские колонисты, решившие массе отсталых индийских племен, каст и общин выказать прелести цивилизованной жизни, подарить им свет знаний, просто не знали, как без насилия и физического уничтожения это сделать? А аборигены были настолько глупы, что никак не желали понять и принять прелестей существования по законам высокоразвитого, прогрессивного общества, а не природы!
–– А вы сами? Чем лучше?
–– Ничем, кроме одного: мы называем все своими именами, не создаем фальшивых лозунгов и не делим события, поступки, людей на хороших и плохих!
–– Ах, какая ‘красивая’ речь! Прямо Гуманоид- Цицерон! –– скривилась девушка, гордо вскинув подбородок. –– Обличаешь отсталую цивилизацию? А сам … упырь из упырей! Да какоетыимеешь право судить о нас? Все это у нас было, а у вас есть! Мы только встали на путь прогресса и развития, только начали давать оценку прошлым событиям и всеми силами стараемся их не повторить! Мы развиваемся, начинаем ‘взрослеть’ понимать, стремимся к гармонии и миру, а вы… достигли в техническом плане немыслимых высот, но абсолютно деградировали в духовном плане! Вы –– нелюди, застрявшие в каменном веке! Рабы, жертвоприношения и философия….эгоистов, нет, бесчувственных, жестоких эгоцентристов!
–– Ты слишком наивна, милая. Вы не идете к гармонии, а уходите от нее. Рветесь к заоблачным далям прогресса и процветания, не осознав простой истины: любой прогресс –– это начало регресса. Как только вы достигнете пика вашей ‘горы всех благ’, вам придется, как бы долго ни поднимались, как бы долго ни стояли на вершине, как бы вы этому ни противились, увы, спуститься. Это закон мироздания. Единый для всех. Что в вашей галактике, что в нашей, что в любой другой. Вы идете той же дорогой, что прошли когда-то мы, шаг в шаг повторяя пройденный нами маршрут. О, эпоха процветания у нас была прекрасной, изумительной и…опустошительной. Мы поднимались веками, а спустились вмиг. Отрезвление было очень болезненно. Мы, так же как и вы, зарыли своих языческих богов, устремились к духовным и техническим вершинам, сами уподобились богам, достигнув необычайных высот в знаниях ….во всех сферах жизнедеятельности и … поплатились за это. Сначала ушла вода. За семь дней у нас остался океан. Соленый океан. Все. Пресная вода ушла. Теперь ее добывают в шахтах, как вы добываете свои полезные ископаемые. У нас больше нет ни рек, ни озер, ни водопадов, только голограммы, иллюзия, память о прошлом великолепии. Зато то, что вы так цените, лежит на поверхности и стоит мизер, даже меньше… Но с одними проблемами можно справиться, а как справиться с другими? Флэт вымирает. Боги отказали нам в том бесценном даре, что еще остается при вас, –– Рэйс качнул головой, стряхивая неприятные воспоминания, и посмотрел на жену: понимает ли она то, что он пытается ей объяснить? Нет, взгляд непримиримый, настороженный. –– Дети, милая, мы не можем иметь детей. Мы не боимся смерти, у нас невероятный, по вашим меркам, интеллект, мы знаем то, что вам на данный период развития и не снилось, наши тела почти совершенны. Мы с легкостью обходимся без сна, пищи, воды, не чувствуем боли, не реагируем на холод, мгновенно восстанавливаемся… У нас нет бедных и богатых, общество делится на сословия и соответственно обеспечивается, и даже тэн не знает забот о хлебе насущном, но любой из нас с радостью поменяет и свою жизнь, и данные достижения ради …родного ребенка.
–– Не правда. Я же ношу твоего ребенка.
–– Ты. И не одного, милая, двух.
–– Двух?!
Алена потрясенно посмотрела на парня, а потом, стряхнув с колен драгоценности, встала и нервно заходила по комнате. Эта новость лишила ее права выбора, окончательно привязывала к этому нелюдю. Двое детей. С таким грузом не побегаешь. Долгие годы, пока они не вырастут, ей придется находиться здесь и не только растить их, но и оберегать от родного папаши.
–– Это уже слишком, –– покачала головой Алена.
–– Отнюдь. Модраш благословил нас…
–– Модраш?! Да причем тут твой кровожадный божок?! Ты такой весь… все знающий, все умеющий, а веришь в бога! Бред! Ты мне еще про святое зачатие акафист зачитай!
–– Ты атеистка? Я думал, ты христианка...
–– Я и так христианка!
–– Тогда в чем дело? Я с уважением отнесся к твоему вероисповеданию, будь так любезна, с почтением относиться к моей вере. Я был предельно откровенен с тобой….
–– Зачем?!
–– Ты долго будешь меня перебивать? Мы закончим разговор на следующей неделе или все ж поднатужимся и поставим точку сейчас? –– Рэй насмешливо прищурился и подошел к жене, прерывая ее забег на короткую дистанцию - от окна к окну. Алена и слова поперек сказать не решилась, оказавшись в опасной близости от парня, закивала согласно, прислонилась к стене и стала рассеянно разглядывать пол, думая о своем. Но Лоан требовал сосредоточенного внимания на собственной персоне, ораторствующей на глобальные темы. Он просто взял жену за подбородок, приподнял, заставляя посмотреть в его голубые глаза, и вкрадчивым тоном сообщил:
–– Я не желаю, чтоб ты, как большинство женщин, создала в своей душе фальшивый образ светлого рыцаря, идеал и нарекла его моим именем, а потом в связи с несоответствием оригинала и его копии сетовала на свою загубленную жизнь. Видишь ли, ваши фантазии, как правило, изрядно отличаются от действительности и осложняют жизнь и вам, и нам. Я хочу, чтоб ты четко и ясно осознавала, с кем тебе предстоит провести оставшиеся годы жизни. Теперь ты знаешь, на что я способен, имеешь представление о моем характере, складе ума, особенностях моей веры и, надеюсь, ты сделаешь правильные выводы. На всякий случай поясню: я человек трезвомыслящий, достаточно жесткий и решительный, а в гневе устрашающе неприятен и резок, но ни тебя, ни детей это не коснется. У любого флэтонца семья на первом месте, все остальное - второстепенно, и я не исключение. Что бы я ни делал, прежде всего, будет сделано для вашего блага, а чтобы ни сотворила ты ….ты всегда сможешь найти и прощение, и понимание в моем лице и, конечно, безотлагательную помощь по любому поводу.
Рэй гордо выпрямился и с добрейшей улыбочкой воззрился на девушку сверху вниз. Благодетель! Алена за те месяцы, что пробыла в его обществе, знала, что слово Рэйсли с делом не расходится, и потому озадачилась:
–– А если я …убью твоего папеньку?
Парень хмыкнул, в глазах заплясали лукавые огоньки. Он с полминуты рассматривал лицо жены и, чуть склонившись к ней, шепнул:
–– Только не убейся при этом сама.
–– И тебе не жалко его? –– ужаснулась Алена.
–– Милая, флэтонца не так легко убить, к тому же, фантазии и действительность –– разные вещи. В своих мечтах ты убила меня уже раз 200, не меньше, но, как видишь, я до сих пор жив, –– он откровенно смеялся над ней, и девушку это задело.
–– У меня просто нет оружия, –– нашла она оправдание. Рэй без слов вынул кинжал из ножен и протянул Алене:
–– Возьми.
Она посмотрела на сверкающее лезвие с темно-серой вязью на клинке, растерянно моргнула и отвернулась.
–– Вот видишь? Ты не можешь никого убить, ты женщина и создана для возрождения, продления жизни, для тепла, добра и света. А убийство, милая, мужское искусство –– оставь его нам. Хорошо?
