Джефф Карлсон - Проклятая война
Учитывая, что китайцы вели еще одну войну в Гималаях, они не могли пойти на такой риск, даже если бы русские решились. А без союзников и русским придется сдать позиции.
— Подумайте о том, что сделали с нами эти ублюдки, — сказал Шог. — И вы хотите позволить им удержать за собой Калифорнию?
— Какую-то ее часть. На время. Разве это имеет значение?
— Это наш дом! Наша земля.
— Они сами вернутся домой, если мы им позволим. Если дадим им немного времени. Они уберутся к себе, или я их уничтожу. Только их, неужели вы не понимаете?
Рут знала, что способна создать новую чуму, которая сотрет врага с лица земли. Только их, всех до одного — «умную» наночастицу, чувствительную к расстояниям. Паразит был лишь первым шагом к новому, потрясающему уровню нанотехнологий.
— Тогда сделайте это сейчас, — потребовал Карузо. — Убейте их сейчас.
— Нет.
Рут наконец-то поняла, что он вымотался не меньше других. С начала вторжения его преследовали сплошные неудачи. Карузо схватился бы за любую соломинку, но Рут никогда бы не решилась на геноцид, пока оставался другой выход. Даже новая чума не способна была убивать мгновенно. Китайцам хватило бы времени на запуск ракет.
Отчаявшиеся народы по всему земному шару просто больше не могли воевать. Цена была слишком высока, и другого конца, кроме тотального уничтожения, этому не предвиделось.
— Где-то это должно остановиться, — сказала Рут с грустью и непреклонной верой. — Это прекратится сегодня.
25
На горе собралась толпа — мельтешение темных точек на более светлом фоне земли. Сотни людей выстроились в две медленно движущиеся цепочки, следуя V-образному изгибу двух прорезавших склон оврагов. Десятки других спускались прямо по предгорьям, не заходя в ущелья. Солнечный свет поблескивал на оружии и снаряжении. Предвечернее солнце уже почти ушло с восточного склона Скалистых Гор, и его пологие лучи превращали все в игру искр и теней.
Кэм неподвижно стоял на краю невысокого утеса и щурился на свет.
— Как много солдат, — произнес он.
Эллисон ухмыльнулась.
— Это хорошо.
Кэм покачал головой. Похоже, из Гранд-Лейк дезертировала значительная часть бойцов. Их военная форма только увеличивала общий беспорядок. Большинство сняли фуражки и шлемы и облачились в штатские куртки и шапки. И все же, несмотря на попытки слиться с толпой, они по-прежнему держались вместе. В людском потоке резко выделялись группки цвета хаки или пятнистая униформа морпехов. Другие беженцы старались держаться от них подальше, что было практически невозможно, поэтому повсеместно возникали заторы.
Кэм не заметил никаких драк. Все были слишком озабочены, нагружены тюками и рюкзаками, но вот толчея там стояла неимоверная. В ближайшее ущелье вел крутой спуск. Люди то и дело спотыкались и падали, расталкивая по пути других. Кэм полагал, что это только вопрос времени — чье-нибудь раздражение непременно приведет к кровопролитию. Его беспокоило то, что многие солдаты все еще шли организованными отрядами. А особенно юношу интересовали одиночки и небольшие группки, которые предпочитали передвигаться по скалам за пределами ущелий. Не все они направлялись вниз. То тут, то там крошечные фигурки карабкались вверх, против общего потока. Зачем? Эллисон думала, что они сдались и решили не рисковать. Другие, возможно, искали защищенные от ветра места для ночевки, но девушка соглашалась с тем, что некоторые могли быть охотниками — их послал Гранд-Лейк, чтобы первым добраться до Рут.
Кэм нервно потеребил ремень карабина. Затем он перевел бинокль на другого часового, стоявшего на пригорке на противоположном конце склона. Одного из людей Эллисон. Кэм вытянул руку вбок и стоял в такой позе, пока мужчина не заметил его и не ответил таким же жестом. Это означало «я ничего не видел».
«Черт», — подумал Кэм.
Надо было организовать встречу с Рут где-то еще. Этот перевал превратился в настоящий сумасшедший дом, хотя Кэм не знал, лучше ли в других местах. Даже на западном склоне Скалистых Гор должно быть столпотворение. Рут могла пройти прямо у них под носом, и они бы ее не заметили — но вслух Кэм не жаловался. Эллисон и ее старосты сделали куда больше, чем он был вправе от них ожидать. Они собрали почти сорок вооруженных часовых, готовых стоять на дежурстве. До Дир-Ридж, ближайшего города, где можно было укрыться от ледяных ночей, оставалось не меньше дня пути — а тем временем ушедшие вперед беженцы наверняка растащат всю пищу, одежду и прочее снаряжение.
— Надо попробовать поговорить с ними, — сказала Эллисон.
Кэм понял, что она имеет в виду солдат. Девушка смотрела вниз, в овраг, где в людской толчее шагали четверо в защитной форме и в куртках со знаками различия ВВС. От очередной самоуверенной усмешки на покрытых шрамами щеках Эллисон заиграли ямочки, и Кэм ухмыльнулся.
Если Рут удастся освободить, то во многом благодаря усилиям Эллисон. Кэм чувствовал признательность. Девушка могла спокойно уйти, но была достаточно самоотверженной, чтобы по-своему отблагодарить Рут. И достаточно сообразительной, чтобы разглядеть выпавшую ей возможность.
Прошло три дня с тех пор, как Рут вошла в командный бункер и остановила войну. Кэм отключил мобильник, чтобы его не смогли отследить, но из радиопередач они знали, что демонстрация силы прошла успешно. Один из американских самолетов сбили прежде, чем он сумел доставить паразита до места, и истребитель рухнул где-то в глуши. Зато в трех других точках китайцы и русские внезапно обнаружили, что их пожирает техночума. Некоторые из них выжили. Это только способствовало осуществлению плана Рут. Посадить самолеты захватчиков в горах Аризоны и Калифорнии помешали их собственные люди, но они все же сумели найти безопасные площадки, приземляясь на одиноких вершинах, — и продолжали рапортовать о том, что выжили.
Через несколько часов было установлено перемирие. Отступление началось на следующий день. Во время переговоров Рут оставалась в командном бункере. Она сумела остановить двух американских офицеров, которые хотели загнать врага обратно в пустыню. Кэм еще два раза говорил с ней, включив телефон в полночь второго дня и в полдень на третий день. Рут была в порядке. А затем ее выпустили.
— Идем со мной, — сказала Эллисон, игриво потянув Кэма за оружейный ремень.
Ее голубые глаза призывно блеснули, но Кэм, не отрываясь от бинокля, продолжал обшаривать взглядом горный склон.
— Давай подождем еще час, — ответил он.
— Стемнеет раньше.
— Ты можешь поговорить с этими ребятами после того, как они разобьют лагерь. Сейчас они все равно не станут тебя слушать.
— Идем со мной, — повторила Эллисон и притянула Кэма так близко, что он, несмотря на ветер, ощутил ее сладкий женский аромат. — Оставаться тут ночью вдвоем небезопасно.
Люди внизу шагали все поспешней. Некоторые группки уже застолбили участки поровнее на дне ущелий и теперь мешали продвижению остальных, ставя палатки и навесы. Дров для костров не было. Еды не было тоже, не считая того, что они принесли с собой, а также травы и мха. По оврагам текла пара-тройка грязноватых родников, но Кэм заметил отряд мужчин и женщин в армейской форме — они устроились рядом с одним ручьем, не пуская к нему никого.
Вчера на рассвете солнечные лучи коснулись нескольких окоченевших тел, лежавших среди тех, кто еще дышал. Война закончилась, но люди продолжали умирать. Не все больные и раненые способны были перенести спуск с гор. Соратники Эллисон окопались рядом с невысоким бугром, в стороне от ущелий. Они сложили каменные стены, защищавшие от ветра, и наполнили водой из собственного ключа все канистры, чашки, кастрюли и пластиковые пакеты, предлагая воду и добрый совет другим беженцам в обмен на сотрудничество.
Эллисон продолжала обнимать Кэма за талию.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказала она. — Мы делаем все, что можем. Если она доберется сюда, мы ее найдем.
— Да.
Очень многое могло пойти не так. Гранд-Лейк мог схватить Рут сразу же после ее последнего звонка, сделав ставку на то, что Кэм не решится выпустить паразита. Или отследить ее со спутника или самолета, несмотря на его предупреждение не делать этого. Беженцы помогали ей спрятаться, но, с другой стороны, толпа тоже представляла собой опасность. Одинокая женщина — потенциальная жертва.
Кэм постоянно жалел о том, что они не вышли навстречу Рут, но Эллисон была занята устройством лагеря. А возвращаться в Гранд-Лейк в одиночку было нельзя. Он все еще нес контейнер с наночастицами и не доверил бы этот груз никому другому. Люди Эллисон готовы были приветствовать Рут как спасителя, потому что она заставила правительство заключить мир, но о его участии ничего не знали. Кэм сказал им, что Рут все сделала сама.
