А. Бобровников - Повесть о бедных марсианах
— Пусть она даст обильные всходы, — сказал он, бросая ассигнацию на дно ямы.
Джо опустился рядом с Тэдом.
— Вот единственное оружие, охранявшее нашу экспедицию. — С этими словами он бросил в яму пистолет. — Теперь эта чертова штука вряд ли нам пригодится.
— И пусть он не дает всходов. — добавил Тэд.
Лори, смущенно улыбаясь, доставал что-то из складок своего наряда.
— Мой талисман лучше ваших. Он нам пригодится еще разок. — В его руках блеснула фляжка с виски.
Тэд взял ее и бросил в яму.
— Нет, не пригодится. Вы подумали о том, что скажут добрые жители этом планеты, если от нас будет разить водкой?
Умоляющий взгляд Лори встретил стальные глаза Тэда и Джо. С прошлым было покончено.
С трудом свороченный камень увенчал могилу.
— Теперь в путь, — сказал Тэд.
И три фигуры двинулись на восток, где в сумеречном небе уже появились первые звезды. А между ними была и их путеводная звезда — Марс.
Глава VII
О ТОМ, КОГО ПРИЮТИЛ ДОБРЫЙ СВЯЩЕННИК
Одни лишь шарики пыли на дороге напоминали о прошедшем дожде. Необычный в это время года, он не напоил земли, но жара к вечеру спала.
Священник поселка, преподобный Иеремия Джонс, сидя в кресле-качалке на веранде своего дома, беседовал с мистером Питсом, владельцем мелочной лавки для индейцев, единственным белым, кроме священника, живущим в этой дыре.
— Вчера в Новом Вифлееме только и говорили, что об этом взрыве, — рассказывал Питс, цедя из стакана.
— Мы спали и ничего не слышали, — сказала миссис Джонс. — Может быть, стороной прошла гроза?
— Разговор был об этом взрыве, — повторил Питс. — Роб слушал радио и клянется, что в приемнике не было никаких разрядов, когда на западе вспыхнуло зарево и послышался глухой удар. Миссис Тортон, жена налогового инспектора, тоже видела вспышку. Она пила чай, и стакан подскочил на блюдце.
— Мы уже спали, а у этих дикарей ничего не узнаешь, — пробурчал священник. — Но мне думается, что это все же была гроза.
— У миссис Тортон стакан подскочил на блюдце, — упрямо твердил Питс. — В Новом Вифлееме все очень обеспокоены. Не станут же делать ядерные испытания у нас под боком?
— Милосердному богу виднее, что это могло быть, — сказал мистер Джонс.
— А что, если это упал их новый спутник? — миссис Джонс подняла глаза от вязания и испуганно взглянула на мужа.
— Милосердному богу виднее, но зачем же спутнику так взрываться? Кроме того, я, признаться, никогда не верил во все эти штуки, придуманные газетами, чтобы пугать добрых людей.
— Как летающие тарелки, о которых когда-то так много болтали, — робко вставила миссис Джонс.
— Напрасно говорите. — Мистер Питс отставил стакан и наклонился к собеседнику. — Они управляются по радио.
— И начинены атомами? — воскликнула миссис Джонс, опуская руки.
— Об этом я читал давно, но помню, там было подробно все сказано об этих штуках. Отец Патрик еще тогда упомянул об этом в проповеди. Это только вы, мистер Джонс, со своими дикарями забыли, что вы белый человек.
Отец Иеремия побагровел и стал придумывать достойный ответ, но в это время внимание его привлек неясный шум.
— Опять у них драка, — сказал он, всматриваясь туда, где в конце ряда глинобитных хижин виднелась растущая куча мальчишек и доносился собачий лай. — Пойду разберусь, в чем дело.
— Посидел бы спокойно, там обойдутся без тебя, — остановила его жена.
— Пойду разберусь. Я им все же отец, — сердито сказал преподобный Иеремия и, отодвинув стул, спустился с веранды.
В конце улицы царило необычное оживление. Детвора, одетая в пестрые лохмотья, и тощие собаки с любопытством глазели на что-то, чего мистер Джонс не мог разглядеть. То, что он увидел, пройдя сквозь расступившуюся толпу, было до того необычно, что преподобный отец прирос к земле.
Три нечеловеческие фигуры стояли у входа в хижину. Странного покроя комбинезоны из какой-то полупрозрачной муаровой и, казалось, флуоресцирующей ткани облегали их тела. Израненные, покрытые пылью ноги были обуты в сандалии из легкой металлической сетки. Сквозь шарообразные стеклянные колпаки виднелись лысые головы и изможденные, лишенные бровей и всякой растительности лица.
Женщина вынесла из хижины глиняный кувшин. Один из странных люден, отвернув свой колпак, достал из прореза костюма изогнутою металлическую трубку и стал жадно втягивать в себя воду. То же сделали остальные.
Наконец мистер Джонс сумел выдавить из себя нечто вроде «э… э» и шагнул вперед.
Необыкновенные люди заметили его и залопотали на каком-то щелкающем, птичьем языке.
— С кем имею честь? — с достоинством осведомился мистер Джонс.
Пришельцы снова залопотали и несколько раз смешно подпрыгнули. Один из них поднял руку к небу, издав свистящий звук.
Преподобный Иеремия снова выдавил из себя «э… э», подыскивая подходящую к данному случаю фразу.
— Was wollen Sic? Schprcchen Sie deutsch? — наконец выпалил ой. — Usted comprendes espanol? Что вы хотите?
Ему снова послужило ответом неясное щебетание. Роясь в скудном запасе иностранных слов, мистер Джонс вдруг пришел к блестящей догадке. Сдерживая нервную дрожь, отец Иеремия расплылся в улыбке и стал знаками приглашать незнакомцев следовать за собой. Странная процессия, окруженная сбежавшимися со всего селения детьми и вертящимися между их ног собаками, двинулась к дому.
Взойдя на веранду, мистер Джонс застал лишь жену, убиравшую со стола бутылки. При виде вошедших она вздрогнула, и бутылка, выпав из ее рук, издала жалобный звон.
— Успокойся, Сара, — сказал священник. — Эти джентльмены наши гости, кто бы они ли были. Долг христианина велит нам покормить и приютить путников.
Вслед за пятящейся женой отец Иеремия вошел в комнату, оставив гостей на веранде. За закрытой дверью был слышен быстрый шепот и треск вертящеюся телефонного диска. Спустя некоторое время миссис Джоне в сопровождении мужа появилась с подносом в руках.
Гости сидели кучкой на полу в углу веранды. Хозяин пригласил их к столу, отодвинув стулья, но они, казалось, не поняли приглашения. Тогда мистер Джонс сел, потом встал, показывая, что нужно сделать то же.
Тот из пришельцев, который казался старше, встал и неуверенно подошел к столу, потом взгромоздился с ногами на стул и улыбнулся. Остальные последовали его примеру. Три фигуры, как странные птицы, возвышались вокруг стола. Миссис Джонс жестами приглашала есть.
Незнакомцы потянулись к тарелкам и стали беззастенчиво нюхать их содержимое. Они совершенно отказались от ветчины с бобами, лопоча что-то по-своему. Живо расправились с яйцами, а потом, понюхав хлеб, накрошили его в стаканы с фруктовым соком и стали втягивать эту смесь через свои трубки.
Миссис Джонс смотрела на все это широко раскрытыми голубыми глазами, и только присутствие мужа заставляло ее не кричать от страха.
Летние сумерки переходили в ночь. Дружный храп сотрясал веранду. Миссис Джонс, пересилив страх, выглянула из дверей. Пришельцы спали. В наступающей темноте ровным голубым светом светилась их одежда.
На стуле, загородив вход, сидел огромный добродушным негр Том с двустволкой на коленях. Во дворе взад и вперед ходил мистер Питс с огромным пистолетом у пояса и преподобный Иеремия, забыв про ссору, оживленно рассказывал ему что-то, едва поспевая за его шагами.
Один из пришельцев повернулся, бормоча что-то во сне. Миссис Джонс послышались слова, похожие на явное ругательство. Она не могла поверить своим ушам и больно укусила себя за палец, чтобы проснуться. Но это вовсе не был сон.
Глава VIII
О НЕОБЫКНОВЕННОМ ОТКРЫТИИ МАЙКА
Джон Джемс, которого все называли Малюткой Джоном, шеф полиции Нового Вифлеема, резко повесил телефонную трубку, и по тому, как он уставился на аппарат, было видно, что он пытается что-то сообразить. Потом он глухо выругался и закурил сигарету.
— Если этот старый осел ничего не напутал, то дело серьезное и нужно немедленно звонить в город.
Но принять всерьез то, что плел почтенный отец Иеремия, считавшийся во всей округе человеком вздорным, годным только чтобы просвещать туземцев, было так нелепо, что, приняв это всерьез, можно было стать общей мишенью для насмешек.
Когда сигарета была докурена, мистер Джемс взялся было за вторую, но скомкал ее и надел висящий ни спинке стуле пиджак.
«В самом деле, лучше всего поехать и убедиться во всем самому».
Войдя в свою канцелярию, Малютка Джон растолкал спящего на столе Джона II, мальчишку-метиса, исполнявшего в этом учреждении роль рассыльного и прислуги, и велел ему немедленно разыскать Гарри и Роба, двух городских полисменов.
— И пусть они выведут машину и подъедут к заправочной станции на площади, где я буду ждать их в баре.
