Роберт Сильверберг - Стархэвен
У него был хорошо тренированный мозг аналитика. В той же степени он был одаренным экстраполятором. Капли пота выступили у него на лбу, пока он старался найти взаимосвязь между запутанными событиями этого дня.
Прошло несколько минут. Мимо него проплывали разодетые в умопомрачительные одежды земляне, они шли парами, иногда по трое, тихо обсуждая между собой выставленные картины. Эвинг мучительно плюсовал факты в своем мозгу. Наконец, стала вырисовываться определенная картина, основанная на догадках, и тем не менее это было полезное руководство для будущих его действий.
Присутствие здесь, на Земле, сирианцев не предвещало ничего хорошего. Возможно, они намеревались превратить планету-прародину в свою вотчину. Допустив это, легко можно было бы предугадать, что неожиданное прибытие сюда колонистов из глубин космоса могло стать потенциальной угрозой в осуществлении их планов.
На горизонте вырисовывались новые тени. Вероятно, Фирник подозревал его в том, что он намерен составить заговор с учеными, направленный против Сириуса. Несомненно, за приглашением Майрака стояло именно такое намерение. В таком случае…
— Мистер Эвинг? — раздался внезапно спокойный голос.
Он обернулся. За ним стоял робот ростом с человека, без рук и с лицом из пластика.
— Да. Меня зовут Эвинг. Что такое?
— Я говорю с вами от имени генерал-губернатора Медлиса, главы правительства Земли. Генерал-губернатор Медлис просит, чтобы вы посетили столицу и по возможности быстрее.
— Но как я туда доберусь?
— Если вы желаете, я провожу вас туда, — промурлыкал робот.
— Да, желаю, — сказал Эвинг. — Проводите меня туда прямо сейчас.
Глава 5
Снаружи гостиницы их поджидал ракетомобиль. Обтекаемый, сияющий лаком, он тем не менее показался Эвингу старомодным.
Робот открыл заднюю дверцу, и Эвинг забрался вовнутрь машины.
К его удивлению, робот не присоединился к нему. Он закрыл дверь и исчез в сгущавшихся сумерках. Эвингу это не понравилось. Он покрутил ручку дверцы и обнаружил, что заперт.
Раздался бесстрастный голос робота:
— Куда ехать, говорите, пожалуйста.
Эвинг заколебался.
— Э… отвезите меня к генерал-губернатору Медлису.
Ответом было урчание турбогенератора автомобиля. Машина слегка колыхнулась и двинулась плавно, будто скользя по хорошо смазанной рельсовой дорожке.
Эвинг не ощущал движения, однако космопорт и башня гостиницы становились позади него все меньше и меньше. Вскоре ракетомобиль выехал на широкое двенадцатирядное супершоссе, расположенное на уровне тридцати метров над землей.
Эвинг нервно вглядывался в панораму за окном.
— Где размещается резиденция генерал-губернатора? — спросил он, обращаясь к передней приборной панели. В машине даже не было сиденья для водителя, отметил он, как и органов ручного управления. Она действовала всецело автоматически.
— Резиденция генерал-губернатора Медлиса находится в столице, Кэпитал-сити, — последовал точный, размеренный ответ. — Она расположена в трехстах километрах к северу от Валлон-сити. Мы прибудем туда через сорок одну минуту.
Ракетомобиль двигался точно по графику. Ровно через сорок одну минуту он свернул с супершоссе на дорогу поуже, которая постепенно шла под уклон. Впереди Эвинг увидел огромный город, состоявший из огромных зданий, расположенных на значительном расстоянии друг от друга и выстроившихся по кругу, в центре которого стоял огромный серебристый дворец.
Через несколько минут машина разом остановилась, отчего Эвинг резко подался вперед.
Раздался голос робота.
— Это дворец генерал-губернатора. Дверь слева от вас открыта. Пожалуйста, выйдите из машины и вы будете приняты адъютантом генерала.
Эвинг толкнул дверцу и вышел наружу. Ночной воздух был прохладен и свеж. Дворец был мягко освещен снизу. Это аккумуляторная батарея, расположенная под мостовой, отдавала световую энергию, накопленную за день под лучами солнца.
— Пройдите, пожалуйста, сюда, — раздался голос еще одного робота.
Его быстро провели через вращающуюся дверь и протолкнули в лифт, тотчас рванувшийся вверх. Через несколько секунд кабина открылась, и Эвинг очутился в большой, весьма скромно обставленной комнате.
В центре ее стоял невысокий человек. У него были седые волосы, однако на лице не было морщин, а на теле не было видно следов каких-либо хирургических операций, столь обычных сейчас среди землян. Он вежливо улыбнулся.
— Я генерал-губернатор Медлис, — представился он. Голос у него был звучный и раскатистый, вполне подходящий для выступлений перед публикой. — Входите, пожалуйста.
Эвинг поблагодарил и вошел в кабинет. Двери тотчас же закрылись за ним.
Медлис сделал несколько шагов вперед — он едва достигал середины груди Эвинга — и протянул бокал. Эвинг взял его. В нем была искрящаяся пурпурная жидкость, слегка насыщенная углекислотой. Он удобно устроился в кресле, которое пододвинул для него Медлис, и посмотрел на генерал-губернатора, который продолжал стоять.
— Вы послали за мной, не желая терять времени, — заметил Эвинг.
— Я узнал о вашем прибытии сегодня утром. Не очень часто на Землю прибывают посланники планет-колоний. По правде говоря, — тут он вздохнул, — вы первый за триста с лишком лет. Вы вызвали определенное любопытство, что вы уже, наверное, успели ощутить на себе.
— Да, я это заметил, — Эвинг сделал несколько глотков, наслаждаясь разливающимся по всему телу теплом. — Я намеревался связаться с вами завтра утром. Но вы избавили меня от этих хлопот.
— Любопытство не давало мне покоя, — улыбаясь, признался Медлис. — В смысле официальных обязанностей мне, понимаете ли, практически нечего делать.
— Мне хотелось бы в самом начале своего визита заявить вам, что я прибыл на Землю с просьбой о помощи — от имени своей родной планеты. Свободной планеты Корвин, — начал Эвинг.
— Помощи? — На лице генерал-губернатора появилась тревога.
— Над нами нависла угроза нашествия противника внегалактического происхождения, — сказал Эвинг. Он вкратце обрисовал опустошения, чинимые клодами, и добавил: — Мы отправили на Землю несколько посланий для того, чтобы сообщить вам о сложившейся ситуации. Мы полагаем, что эти послания затерялись где-то в пути. Поэтому я и прибыл сюда лично просить помощи у Земли.
Прежде чем ответить, Медлис стал расхаживать по кабинету подпрыгивающей нетерпеливой походкой, напоминающей птичью. Затем он внезапно развернулся и успокоительным тоном произнес:
— Послания вовсе не затерялись, мистер Эвинг.
— То есть?
— Они были своевременно приняты и направлены в мой кабинет. И я их читал!..
— Но вы не ответили нам! — сурово прервал его Эвинг. — Вы умышленно проигнорировали их! Почему?
Спокойным, сдержанным тоном Медлис ответил:
— Потому что нет никакой возможности помочь вам или кому-нибудь другому, мистер Эвинг. Вы можете этому поверить?
— Я ничего не понимаю, — пожал плечами корвинит.
— У нас нет ни вооружения, ни армии, ни умения, ни желания сражаться. У нас нет космических кораблей.
Эвинг широко раскрыл глаза. Он не поверил своим ушам, когда сирианин Фирник сказал ему, что Земля беззащитна. Но услышать подобное из уст самого генерал-губернатора Земли?
— И все же, хоть какую-нибудь помощь Земля может нам предоставить! Нас на Корвине всего восемнадцать миллионов, — сказал Эвинг, заставив себя успокоиться. — Мы, конечно, имеем силы обороны, но они очень малочисленны. И наш запас ядерного оружия невелик.
— А у нас его нет вообще, — перебил его Медлис. — Имеющиеся у нас расщепляющиеся материалы могут быть использованы только в ядерных котлах электростанций общего пользования.
Эвинг посмотрел на кончики своих пальцев. Его бросило в дрожь при мысли о том, что он провел целый год жизни во сне, в тисках мороза для того, чтобы пересечь пятьдесят световых лет пространства. И все впустую.
Медлис понимающе улыбнулся.
— Есть еще один дополнительный аспект вашей просьбы о помощи. Вы говорите, что клоды нападут на вашу планету не раньше, чем через десять лет, а на нашу — не ранее, чем через столетие?
Эвинг утвердительно кивнул.
— В таком случае, — произнес Медлис, — проблема приобретает чисто академический характер. Гораздо раньше, чем истекут эти десять лет, Земля, так или иначе, окажется под властью Сириуса. И мы окажемся в положении, в котором никому не сможем помочь.
Эвинг взглянул на грустное лицо генерал-губернатора. Глубокие глаза Медлиса о многом сказали ему. Медлис четко сознавал, что ему выпало быть правителем Земли в эпоху глубокого упадка ее влияния.
