Джин Вулф - Зиккурат

– Прямо здесь? В снегу? – Эмери был потрясен.

– В зиккурате, но там тоже было холодно.

Он заметил сугроб, который с таким трудом преодолел линкольн, и повел к нему Эйлин

– Что ты сказала? Зиккурат?

– Угу. Еще далеко?

– Нет, – ответил он.

– Я могу посидеть здесь, а ты вернешься за мной на джипе.

– Нет, – повторил Эмери. – Пошли. Если идти быстрее, то можно согреться.

– Я правда устала. Они почти ничего не давали мне есть. Только кусочек хлеба.

Он рассеянно кивнул, сосредоточившись на быстрой ходьбе, к тому же ему приходилось тянуть девочку за собой. Эмери тоже устал – был практически на пределе. Что он напишет об этом в своем дневнике? Чтобы отвлечься от усталости и обжигающей боли в правом боку, Эмери попытался придумать несколько первых предложений.

– Я легла в постель, но было так холодно. Особенно у меня замерзли ноги, и я никак не могла согреться. А потом, кажется, я немного поспала.

Эмери посмотрел на нее сверху вниз, но было слишком темно, чтобы различить выражение ее лица.

– Эти женщины отвели тебя в зиккурат.

– Не совсем так, папа. Когда-то был такой храм в Вавилоне. А этот похож на картинку из книги.

– Они тебя поймали, – упрямо продолжал он, – отвели туда и раздели?

Если она и кивнула, Эмери этого не заметил.

– Да или нет?

– Да, папа.

– И они накормили тебя, ты немножко поспала или попыталась поспать. А потом они тебя одели и привели назад к озеру. Ты хочешь, чтобы я в это поверил?

– А еще они показывали мне разные картинки, но я не очень понимала, что на них нарисовано.

– Эйлин, тебя не было часа два. Даже, наверное, меньше. Эмери думал, что девочка уже больше не может плакать, но она вдруг разрыдалась, негромко, но с таким несчастным видом, что у него сжалось сердце.

– Не плачь, милая, – сказал он и поднял ее на руки, не обращая внимания на разгоревшуюся с новой силой боль в боку.

Ветер, целый день усиливавшийся, рвал одежду, над призрачными деревьями появилась мрачная луна.

– Не плачь, – повторил он.

Спотыкаясь, Эмери брел вперед, положив Эйлин на левое плечо, отчаянно опасаясь, что снова поскользнется и упадет. Ее синтетические зимние сапожки, как и утепленные штаны, и полы курточки, совершенно обледенели.

Он не знал, как долго шел, казалось – целые мили, но вот впереди, среди мрака, заблестела далекая звезда.

– Посмотри, – сказал он и остановился, а потом повернулся кругом, чтобы его дочь тоже могла увидеть золотистый свет. – Это наша хижина. Мы доберемся до нее.

Вскоре к ним, проваливаясь в глубоком снегу, подбежал с фонариком Брук. Эмери поставил Эйлин на ноги, и они втроем, спотыкаясь, вошли в теплую хижину, где Джен, встав на колени, прижала к себе Эйлин. Мать смеялась и плакала, а Элайна прыгала и танцевала вокруг, без конца спрашивая:

– Она потерялась, папа? Она заблудилась в лесу?

Брук поставил тарелку с горячей нарезанной солониной на колени Эмери, а потом принес кружку дымящегося кофе.

– Спасибо, – Эмери удовлетворенно вздохнул. – Большое спасибо, сын. – У него так замерзло лицо, что некоторое время он не мог раскрыть рот, чтобы отхлебнуть горячего кофе.

– Машина застряла? Эмери покачал головой.

– Я все сделал, как ты сказал, Лайна помогала, а Джен обещала помыть посуду. Если она не станет, я и сам справлюсь. – Брук называл ее мамой, пока она была замужем за отцом. Теперь все было кончено, если не по закону, то по сути.

Эмери с благодарностью ухватился за эти мысли, чтобы не думать о странных вещах, которые рассказала ему Эйлин.

– Я могу поджарить тебе хлеба на камине, – предложил Брук. – Намазать кусочки кетчупом. Я люблю кетчуп.

– Вилка, – сказал Эмери, поднося чашку к губам.

– Ой, сейчас.

– Она потерялась? – не унимаясь тараторила Элайна. – Могу спорить, что да!

– Я не собираюсь об этом говорить, – Эмери принял решение. – Эйлин расскажет сама, если захочет.

Джен посмотрела на него.

– Я позвонила шерифу. Нашла его номер рядом с телефоном.

Эмери кивнул.

– Они сказали, что ничего не могут сделать, пока не пройдет двадцать четыре часа. Видимо, таков закон. Они – эта женщина, с которой я говорила, – предложили послать на поиски наших друзей и соседей. Я сказала, что ты уже отправился ее искать. Может быть, следует позвонить и сказать, что все в порядке.

Он покачал головой и взял протянутую Бруком вилку.

– Вы пришли обратно пешком?

– От самого озера, – ответила Эйлин.

Она сняла сапожки, штаны и колготки и, сидя на полу, терла ноги.

– А где моя машина?

– Я поменял ее на Эйлин.

Джен округлившимися глазами посмотрела на дочь

– Ты поменял линкольн на Эйлин?

Эмери только кивнул – его рот был набит солониной.

– Ты самый вредный человек на свете! – Если бы Джен стояла, она бы топнула ногой.

– Так оно и было, мама. Он сказал, что они могут взять машину, если отдадут меня, но они все равно выстрелили в него, и он упал.

– Все в порядке, – вмешался Эмери. – Нужно посмотреть. Кровотечение практически прекратилось, я думаю, рана сквозная, кость не задета. – Поставив тарелку на стол, он расстегнул куртку – Если бы пуля попала в кишечник, то солонина вывалилась бы наружу, а мне пришел бы конец.

– Они в тебя стреляли? – Джен уставилась на его залитую кровью рубашку

Эмери кивнул, наслаждаясь моментом и демонстративно откашлялся, изо всех сил стараясь не показать, что ему больно

– Мне придется раздеться, снять майку, штаны. Может быть, даже трусы. Думаю, тебе следует сказать девочкам, чтобы они отвернулись.

Близняшки захихикали.

– Смотрите на огонь, – сказал Джен. – Он ранен. Вы ведь не хотите смутить Эмери, не так ли?

Брук принес аптечку

– Тут все засохло, – он осторожно потянул за пояс штанов Эмери. – Придется разрезать.

– Оторви, – сказал Эмери – Я собираюсь постирать штаны и еще их поносить. Мне они нужны. – Он расстегнул пояс и молнию.

– Как раз над ремнем, – сказал Брук. – На дюйм с половиной пониже, и пуля попала бы в ремень.

Джен щелкнула пальцами.

– Масло! Масло поможет смягчить запекшуюся кровь. Масло Уэссона. У тебя есть?

Брук показал на шкафчик, висящий над раковиной.

– Там должна быть бутылка оливкового масла, – сказал Эмери

– Лин подглядывает, – пожаловался Брук.

– Сделай это еще раз, юная леди, – заявила Джен, обращаясь к Эйлин, – и получишь пощечину!

– Эмери, – добавила Джен немного погодя, – это же просто смешно. Тебе давно следовало сделать здесь две комнаты.

– Хижина рассчитана на четверых мужчин, – объяснил Эмери, – на группу охотников или рыбаков Вы, женщины, всегда настаиваете на том, чтобы вас взяли с собой, а потом жалуетесь на неудобства

Джен полила оливковое масло на рану и осторожно растерла это место пальцами.

– Я хотела, чтобы ты подписал документы.

– Прислала бы бумаги по почте. В субботу я бы их получил и сразу же отослал тебе обратно

– Она не могла отправить по почте меня, – вмешался Брук. – Ты собираешься искать машину? В багажнике остались мои вещи.

Эмери пожал плечами

– Я думаю, они возьмут все самое ценное. Может, удастся получить то, что останется. Возможно, они не станут заглядывать в багажник

– Нет, они туда обязательно залезут.

– А как мы теперь попадем домой? – поинтересовалась Джен.

– Я отвезу вас в город на джипе. Там ходят автобусы. Если автобусы отменили из-за пурги, переночуете в мотеле. Если я не ошибаюсь, в городе имеется два мотеля. Вполне возможно, что найдется и третий. – Он потер подбородок – Тебе в любом случае придется так поступить, если только ты не передумаешь и не решишь остаться здесь. Последний автобус, как мне кажется, отходит в пять

Брук осматривал рану Эмери.

– Пуля прошла по касательной, оставила глубокий след. Возможно, задела какие-то мышцы, но внутренние органы не повреждены.

Эмери заставил себя посмотреть вниз.

– Пропахала по жиру, ты хочешь сказать. Мне бы следовало сбросить фунтов двадцать, тогда бы она промахнулась.

– Девушка? Эмери кивнул.

– Теперь понятно, почему ты нас всех так ненавидишь, – заявила Джен и рванула вниз залитые кровью брюки.

– Я не испытываю к вам ненависти. Даже сейчас, когда у меня есть все основания. Брук, дай мне, пожалуйста, кофе. Ты сделал хороший кофе, и я с удовольствием его выпью, пока ты будешь бинтовать мне бок.

Брук протянул чашку.

– Я вычистил котелок.

– Молодец. Я давно собирался это сделать.

– Папа, я делаю кофе лучше, чем Брук, – вмешалась Элайна, – но мама говорит, что я его слишком много кладу.

– Тебе нужно наложить швы, Эмери. В городе есть больница?

– Только поликлиника, сейчас она наверняка закрыта. Я получал и худшие ранения, но обходился без швов.

Брук налил воды в кастрюлю.