Джаферд Кин - Билоны
— Ой, ли?! Не прошло и шести миллиардов лет, как тебя перестало интересовать человечество! Не удивлюсь, если сейчас зло будет представлено тобой ничем иным, как скрытой до сегодняшнего дня формой добра. Может, ты еще и покаешься за все, что натворил на Земле? — с явным налетом ехидства дал понять ЕГО ВОЛЯ Дьяволу, что природа зла не может рассчитывать ни на один нейрон доверия добра.
— Напрасно ерничаешь, ангел. Тебе прекрасно известны основы принципов построения реального бытия и антимира. Они не имеют подобия сущностей, а поэтому не могут меняться по желанию разума. Подстраиваться под ситуацию или принимать по необходимости ту или иную форму — да, такое возможно, но только на время и при условии, что принятая форма раскрывает грани необъятности и богатства ее содержания. Неужели ты — первый после Бога в ЕГО Доме — считаешь, что установленные САМИМ во Вселенной принципы разделения сущностей истин добра и зла, исключающие их перерождение, могут изменяться прихотью воли, не способной существовать и проявлять себя в отрыве от этих же принципов? Думаю — не считаешь, ибо, что, как не они, определяют направленность и предмет изъявления нашей воли! Иные мысли, вряд ли, понравятся САМОМУ.
Так что, каяться Я, конечно, не собираюсь, и зло мне незачем облачать в личину вашего добра. Люди сами выбирают стезю своей души. Не Я гублю в них вашу истину. Они сами отказываются от нее, посвящая свою душу той форме счастья, которую избрал их убогий разум. Мы с соратниками лишь показываем человеку, что дорога к счастью не обязательно должна быть вымощена добром и страданием веры в САМОГО; есть и другие материалы, делающие путешествие по ней намного более комфортным. Мы — реальное содержание выбора человеком истины его жизни. Однако право на окончательное решение нами оставляется за людьми.
Дьявол замолчал, взяв время, чтобы понять, пойдет ли дальнейшее развитие разговора с ЕГО ВОЛЕЙ по руслу, в которое он попытался его направить.
— Не будем решать за Создателя, какие мысли ему нравятся, как и то, чем Я руководствуюсь в принципах своего волеизлияния, — не меняя тона наставника, начал приоткрывать свой разум для общения с властителем антимира первый ангел. — Если ты забыл, Я напомню, что для всех, кому Создатель Отец, принцип существования один — «На все воля Божья!» Ею создавались сущность истин добра и зла, ею решается все, что творенья Создателя совершают во Вселенной и на Земле. Ты, ведь, тоже не исключение: такое же, как и все мы, ЕГО творенье. По велению воли Создателя ты стал изгоем Вселенной; она же дала тебе возможность построить свой мир, не принимаемый реальным бытием.
ЕГО ВОЛЯ ударил в наиболее болезненное место разума Дьявола. Он прекрасно знал ключевую особенность гордыни бывшего любимца Создателя: достаточно было лишь намекнуть, что все сущее является производным от веления БОГА, как Дьявол моментально вздыбливался бешенством.
— К слову сказать, — продолжил давить на слабости Дьявола ЕГО ВОЛЯ, — ты сознательно ретушируешь наличие в выборе людей общего и частного. Выбор ими пути к счастью — хотя и важный, но, по сути, все же частный момент состояния их разума. Несомненно, содержание этого выбора может определяться силами, яростно, до самопожертвования противоборствующими добру. Что есть — то есть. От действительности не отмахнешься. А что составляет общую основу главного выбора человека? Да, да! Основу той стези души, которую ты назвал счастьем! Специально умалчиваешь?
В таком случае и Я позволю себе сказать: не думаешь ли ты, что в основе выбора человеком пути к счастью лежит истина зла или добра? Уверен — не думаешь, потому что знаешь, что людям истина не дана. Она вечный и, до решения Создателя, не раскрываемый предмет их познания. Следовательно, ее нельзя отождествлять с категорией общего в выборе человечества. Таковой может быть признана только возможность, которой БОГ наделяет разум людей, позволяя им задумываться о выборе и определять для себя приемлемость его формы. Возможность изменяемая, а значит, и неоднократная. Она дается Создателем человеку вместе с приданием ему души и разума. Как я понимаю, ни то, ни другое к творениям антимира не относятся.
Отсутствуют основания и к признанию за тобой и твоими присными права на предоставление людям свободы принятия решения о выборе дороги к счастью. Не формируя общей для человечества возможности такого выбора, невозможно предоставлять право ее использования. Одно дело — направлять выбор людей в свою сторону. Это дозволено Создателем всякому, для кого подобный род занятий становится смыслом существования разума. В том числе тебе и твоим клевретам. И совсем другое — наделять человека предопределенностью права на выбор обретения им божественной благости или извращенного счастья в огранке зла. Подобную задачу Создатель сформировал и решил для себя при сотворении человека, оставив и ангелов, и людей в неведении о способе ее решения. Пытаясь представить себя волей, дающей людям уже предопределенные для них Создателем права на выбор судьбы, ты опускаешь свой разум до уровня примитивного. В пору задуматься о его состоятельности для разговора с тем, кто прибыл сюда с благословления Всевышнего.
ЕГО ВОЛЯ вонзал в чистый разум Дьявола мысли, отказаться принять которые хозяин антимира не мог. Они резали гордыню Дьявола отточенной уверенностью логики, доказательность которой ему нужно было, во что бы то ни стало, опровергнуть. Сказанное первым ангелом унижало столь чтимую великим изгоем гордыню. Но он удержал эмоции, не позволив им ввергнуть себя в коллапс сознания, к которому неизбежно ведет бешенство, захватившее, даже на короткое время, разум. Внимательно следящий за своим оппонентом ЕГО ВОЛЯ, отметил: «Он отлично держится. Школа Создателя, по-прежнему, живет в нем. Время не делает великий разум немощным; оно превращает его в абсолют стойкости».
Дьявол излучал ту величавость спокойствия, которая доступна лишь тем, кто знает, чем ответить на уничижение своего разума. Артистично издав вздох сожаления, как бы укоряющего ЕГО ВОЛЮ в необоснованном и преднамеренном оскорблении разума, олицетворяющего не что иное, как одну из двух главных истин мироздания, он начал оплетать логическую модель первого ангела стеблями своих аргументов. Убежденность, что они ранят сатрапа САМОГО не менее больно, чем это пришлось испытать ему — творцу всего и всякого в антимире, — не собиралась оставлять его в одиночестве.
— С примитивных форм зарождалась жизнь во Вселенной, — приступил Дьявол к делу, неторопливо и расчетливо вкрадываясь в чистый разум ЕГО ВОЛИ. — Человек ведь тоже был создан САМИМ несовершенным естеством, и до сих пор, ничего не прибавил к тому, чтобы преодолеть это состояние. Ни мои, в бытность лучшим из ангелов Бога, ни ваши с САМИМ усилия ничего не изменили в разуме людей. За миллиарды лет он так и не приблизился к желаемому его божественным источником уровню, который как был, так и остался недостижимым для человечества. И, судя по деяниям людей, будет отдаляться от них на еще большее расстояние…
Дьяволу внезапно захотелось, чтобы первый ангел прервал его словами: «Не без твоих неусыпных забот!» Однако ЕГО ВОЛЯ немотствовал. Дьявол удовольствовался лишь тем, что в глазах ненавистного ему сатрапа САМОГО забрезжил интерес к эскападам разума чуждого ему мира.
— И то верно! Не стоит рассчитывать на признание твоих заслуг теми, кому они мешают превращать людей в затворников истин добра, — сказал себе великий изгой, стараясь сделать незаметной паузу, мгновенье которой было вызвано всплеском его гордыни. Вернувшись на волны, прерванных этим мгновеньем мыслей, он продолжил атаковать разум ЕГО ВОЛИ.
— Я не отрицаю, гностик, что весь известный тебе мир не может выглядеть иначе, чем эманация божества. Совершенно не собираюсь оспаривать неопровержимость твоей веры в происхождение всего низшего, а значит, несостоятельного и примитивного, из высшего, которое образует один первоединый Бог. Не настолько мой разум безогляден в непризнании САМОГО навечно единоположенной сущностью начала всего и всякого, чтобы отрицать тварность своего происхождения из материи, которую ОН создал для реального бытия Вселенной. Не станешь же ты отрицать очевидность нашего создания из особых частей вещества и духа, которые уподобили твои разум и облик моим, благодаря неразличимости совершенства красоты их естества. Впрочем, мы — не исключение. Такими САМ сотворил и оставил неизменными всех ангелов. Человеку ОН такой формы равенства не предоставил.
— Не стану, если не принимать во внимание развитие разума, разделившего подобие ангелов на естество добра и зла и спрессовавшего людей в тип общества, в котором разум стал основой их неравенства и отдаления от жизнесозидающих истин Творца. Не стану, но уже при условии признания, что свобода развития разума для всех видов духа и вещества изначально обусловлена волей Создателя, — не давая повода уличить себя в согласии с Дьяволом, оттенил свою позицию ЕГО ВОЛЯ.
