Сергей Буянов - Двугорбый Янус
– Нет, – признался доктор и присел на крутящийся стул, не опуская кистей рук. – Какая тут связь с Ники?
– Россия! – загадочно ответил Бен. Он сам не имел понятия, почему завёл разговор о каком-то полузабытом шанкре. Это единственное, что пришло в голову из научной медицины, чтобы хоть как-то заинтересовать профессора.
– Ты не знаешь, – утвердительно кивнул доктор. – Я тоже, но очень хочу выяснить!
– Что выяснить?
– Для начала, скажи мне, для чего пришёл?
– Узнать об анализах Ники.
– На ВИЧ отрицательны.
– Док, я хотел бы узнать, как такое возможно?
– У меня есть предположение – задумчиво произнёс доктор. – Может, оно заинтересует спецслужбу?
Бен молча ожидал дальнейшей информации.
– Мы брали его сперму. Там обнаружена спирохета, о которой ты упоминал. Если это известно спецслужбе, зачем ты мне морочишь голову и ходишь вокруг да около? Почему вы не найдете этого Ники?
– Мы нашли его.
– Вот и спросите, откуда он взял возможное противоядие от СПИДа!
– Это невозможно, док. Он мёртв.
– Понятно, – доктор укоризненно качнул головой.
– Нет, док. Это не пытки, его достали свои люди.
– В ваших застенках?
– Зачем вы так, док? Какие у нас застенки? Он находился под домашним арестом.
– Ясно, – хмыкнул доктор. – Значит, я недаром решился на эксперимент. А то я решил было, что вам всё известно.
– Ничего нам неизвестно! – в деланном отчаянии воскликнул Бен. – И мы просим помощи!
– Что я и делаю. И если бы ты не помешал мне со своими фокусами с электроникой, ответ был бы уже готов!
– Я извиняюсь, док, весь ущерб будет возмещён.
– Я понимаю так, у русских есть биологическая защита от СПИДа. Насколько она действенна вне организма, в который введена? В ответе на этот вопрос и заключается цель моего эксперимента. Надо мне сообщить, что весь мой замысел абсолютно противозаконен?
– Как, док? – искренне удивился Бен, ему и в голову не пришло, что кто-то кроме спецслужбы может нарушать закон.
– Суть его такова: у нас имеется медсестра, беременная от Ники. Срок гестации составляет шесть недель, никто не имеет права на абразио матки без согласия пациентки!
– Док, пожалуйста, повторите всё по-человечески!
– Всё очень просто – я решил взять эмбрион для обследования.
– Аборт, док?
– Именно. В нашем штате они запрещены. Мало того, пациентка категорически желает выносить этого ребёнка!
– Что же делать, док? – растерялся Бен. Он понял суть эксперимента доктора и всю пользу от него. Профессор сомневался, и его операция могла не состояться. Этого допустить нельзя ни в коем случае!
– Не знаю, – развёл руками доктор, не опуская кисти ниже груди. Ему осталось самую малость дожать агента, чтобы получить разрешение на нарушение закона.
– Хорошо, док, – сообразил Бен. – Мы сейчас оформим документ, позволяющий вам совершить противоправный поступок в интересах безопасности США.
– А ты уполномочен подписывать такие документы? – док сомневался.
– Я сейчас же привлеку нашего босса! – Бен аж задрожал от возбуждения: удача сама плыла ему в руки! Не приди он сюда, никогда бы не узнал столь потрясающих новостей! С другой стороны, появление агента АНБ в клинике тормозит разгадку иммунитета Ники от СПИДа, а может быть, ещё чего-то, о чём не догадывается профессор и сам Бен! Он вызвал Алекса по неотложному номеру.
– Что у тебя, Бен? – тотчас отозвался шеф, находясь в пенящейся ванне.
– Босс, у меня большая просьба! – сказал Бен, не называя имени патрона. Алекс мгновенно уловил, что информация секретна. Чтобы Бен не болтнул лишнего, Алекс взял инициативу в свои руки.
– Не говори ничего, кроме да и нет! – приказал Алекс Строэн. Его аппарат защищён от прослушивания, чего нельзя сказать о Бене, звонившем неизвестно откуда. Возможный подслушивающий мог слышать реплики Бена, и тишину, «звучащую» ему в ответ.
– Тебе необходима поддержка ХИМа?
– Нет.
– Нужны люди?
– Нет.
– Документы?
– Да.
– Тебе нужно разрешение? Погоди, если да, то всё равно отвечай, нет! – перестраховался директор АНБ.
– Нет.
– Форма двадцать восемь дробь четыреста, тридцать один? Говори нет – если да!
– Да, – ответил Бен.
– Тогда я сейчас буду поочерёдно называть коды документов, ты прервёшь меня на нужном словом: «нет»! Я начинаю! – Алекс принялся перечислять номера, делая короткие паузы. Абонент молчал. Алекс не понимал, что нужно? На всякий случай он назвал коды документов, выдаваемых АНБ гражданским лицам. Он монотонно перечислял подходящие для случая цифры, но ответа не слышал. Не уснул там Бен? Продолжать перечисление?
– Нет, – уверенно ответил Бен, что означало: «Да».
Алекс пожал плечами, всколыхнув пену в ванне и машинально продолжил перечисление. На одном из номеров Бен радостно воскликнул:
– Нет!
– Даже, так?
– Да!
– Так «да», или «нет»?
– Да, то есть «нет»!
– Ясно.
– Факс?
– Нет! – опять мотнул головой Бен.
Доктор, услышав, в который раз подряд отрицательный ответ, засомневался, но тут же успокоился.
– Номер вашего факса? – спросил Бен.
Док продиктовал.
Через несколько секунд Иван занёс ксерокопию документа с подписью начальника АНБ, «дающего право на убийство гражданскому лицу в интересах безопасности США».
– Даже так? – удивился профессор, точно как Алекс, слово в слово.
– Извините, док, у нас нет понятия – медицинский аборт!
– А если я убью тебя, дорогой ты мой?
– Для этого вам понадобится документ, позволяющий убить агента спецслужбы, – улыбнулся Бен. Похоже, полдела он сделал!
– Я бы не стал называть свой эксперимент убийством.
– Верно, док! Каждый, получающий диплом врача, приобретает путёвку в рай! За исключением гинеколога, который, как и судья, попадает прямиком в ад, – позволил себе пофилософствовать Бен.
– Разделив участь агента спецслужбы, – парировал доктор. – Пора!
Он зашагал в сторону операционного зала, жестом приказав агенту АНБ оставаться на месте, кивнув на экран монитора.
Бен молча повиновался, его вполне устраивала роль стороннего наблюдателя.
– Доктор, а вы разрешите мне взять трёхдневный отпуск? – спросила пациентка.
– Конечно, Элен! Как всякому больному после операции! – бодро сказал доктор, кивнув анестезиологу.
– А если выяснится, что мой ребёнок заражён СПИДом, вы не станете ничего делать? – уже слегка заплетающимся голосом спросила Элен.
– Конечно же, Элен! Я же обещал! Только возьму анализ на хроматин!
Анестезиолог кивнул: пора!
Доктор взглянул на Ивана, выполняющего обязанности операционной сестры ввиду особой секретности операции. Парнем он был смышлёным и частенько ассистировал доктору. Частная клиника как и частная жизнь имеет право на свои маленькие тайны. Иван раскрыл столик с инструментарием.
Бен увидел на экране никелированные щипцы, акушерские кюретки: острые как бритва петли на длинной ручке, корнцанги и какой-то аппарат снабжённый длинной насадкой.
В полнейшем молчании доктор ввёл металлические зеркала, обнажив операционное поле, показавшееся в монитор. Бен отвернулся. Он никогда не видел женщину в столь беспомощном, натуралистически-обнажённом состоянии. И не хотел увидеть.
Чтобы работать гинекологом надо родиться извращенцем, иначе Бен просто не понимал врача, впихивающего железяки туда, куда надо бы влезать совсем другим инструментом. М-да. Ники уже влез, и результат устранять доктору Кто-то должен этим заниматься! Бен остановился на этой мысли и глянул на экран.
Тем временем док спокойно и расчётливо, не производя ни единого лишнего движения, попеременно менял длинные насадки на тихо работающем аппарате.
Похоже, этот тип делает такие операции по нескольку в день, наплевав, на законы штата и не нуждаясь ни в каких разрешениях спецслужб! Бен не ожидал никаких особенностей, только в силу привычки, стараясь не глядеть на «операционное поле», наблюдал за действующими лицами. Маски и головные повязки скрывали участников операции, но и по полулицам Бен без труда определил, кто есть кто. Голубоглазый тип – анестезиолог. Медсестричка с зелёными, покрытыми лёгкой поволокой глазками его подружка. Врач Анестезиолог всё смотрел на её ляжки и гладкую попку, едва прикрытую форменной мини юбочкой, почти не обращая внимания на экран мониторинга, сообщающего о воздействии наркоза на организм оперируемой. Чернокожий Иван всецело подчинился ходу операции: что-то вовремя подавал, что-то вовремя убирал.
Бен слегка задремал, утомившись от скучного однообразия: в центре экрана женская натура, руки хирурга, поочерёдно извлекаемые инструменты. По периферии: скрестивший на груди руки, зевающий анестезиолог и моргающая накладными ресницами медсестричка. Тоска гробовая.
