Сергей Дмитрюк - Агнец в львиной шкуре
— Спасибо, Анару, что проводил этих людей, — поблагодарил он нашего провожатого. — Думаю, теперь ты можешь вернуться к исполнению своих обязанностей.
Молодой дружинник попрощался с нами и ушёл. Чэнь Хао сложил на животе руки и выжидательно посмотрел на нас.
— Итак. Чем могу быть вам полезен?
Он был не очень высокого роста, слегка полноват. Широкое лицо его, с глубокими складками около губ, морщинами на лбу и вдумчивым взглядом зеленоватых глаз под припухшими веками, походило больше на лицо старого университетского профессора, чем на лицо важного сановника.
— Хотелось бы обсудить с вами ряд вопросов, касающихся наших общих интересов и судеб гивейского народа, — начал Юлий Торрена.
— Ого! Какой серьёзный разговор! — сдержанно усмехнулся Чэнь Хао. — Может быть, чаю с дороги? — любезно предложил он.
— Если это не затруднит вас, — вежливо кивнул Торрена.
— Ну, что вы! Какие трудности? Мы всегда рады добрым гостям! Цю! — позвал он. — Выйди к нам, пожалуйста!
В соседней комнате послышалась негромкая возня и раздались шаркающие шаги.
— Это моя жена, Цю Хао, — пояснил бургомистр, подходя к добротному круглому столу, стоявшему возле окна. В движениях его тоже просматривалась сдержанная неторопливость и даже кошачья вкрадчивость.
В комнату вошла уже не молодая женщина с глубокой проседью в густых волосах, собранных на затылке в тугой пучок, и живым огоньком, светившимся в узких глазах.
— Дорогая! У нас гости с Земли. Приготовь нам, пожалуйста, чаю, — попросил Чэнь Хао и повернулся к нам. — Вы пьёте с молоком?
— На ваше усмотрение, — наклонил голову Юлий Торрена.
— Тогда с молоком! — улыбнулся Чэнь Хао. — Признаться, люблю такое сочетание.
Он снова посмотрел на жену.
— С молоком, дорогая!
Женщина ушла на кухню.
— Присаживайтесь! — любезно предложил Чэнь Хао, опускаясь на стул с высокой спинкой.
Мы расселись вокруг стола на таких же старинных стульях.
— Так что вы говорили о судьбах гивейского народа? — напомнил Чэнь Хао, переводя взгляд с меня на Торрену, а затем на Артура Порта.
— Их пора менять к лучшему, — твёрдо сказал Юлий.
— Это да, — вздохнул бургомистр и посмотрел в окно. — Вот только как это теперь сделать?
— Необходимо установление справедливых законов, которые бы защищали достоинство и жизнь людей, — вступил в разговор я. — Законы, опирающиеся на общественное мнение и ведущие к истинному общественному самоуправлению — без вождей, без царей и тиранов, узурпировавших власть во все времена.
— Вы предлагаете открыто вступить в борьбу с властью Чой Чо Рена? — прямо спросил Чэнь Хао. — Пойти на него войной?
— Вы правильно поняли наши намерения, — подтвердил я. — Хотя мы уже давно вступили в эту борьбу.
— Я знаю, что ваш Камал приложил много сил, проводя здесь просветительскую работу, — задумчиво произнёс Чэнь Хао. — Но я не слышал, чтобы он стремился к войне.
— Камал — это я!
Бургомистр посмотрел на меня с лёгким недоумением.
— Так вот вы какой? Тогда позвольте выразить вам моё почтение!
Мы обменялись крепкими рукопожатиями.
— Вы правы, раньше я не стремился к большой войне с режимом Чой Чо Рена. Но сейчас ситуация изменилась. По нашим данным, ваш вождь сам готовится к такой войне и вскоре может отправить свои войска сюда, на Южный материк, чтобы положить конец всем свободным территориям. Под его удар попадём не только мы, но и ваша республика в том числе.
Чой Чо Рену совсем не нужны ростки свободомыслия и неповиновения его воле, чудом сумевшие прорасти на этой планете. Поэтому он будет стремиться сделать всё, чтобы уничтожить их, уничтожить полностью и как можно скорее. Сейчас у него для этого недостаточно сил и средств. Его армия пока слаба. Но мы знаем, что богачи Севера готовы вложить большие средства в оснащение этой армии, сделав её максимально боеспособной.
Ведь Чой Чо Рен — всего лишь верхушка пирамиды, в основании которой стоит прослойка людей, сумевших за годы революции нажиться на беде народа, не только сохранив, но и преумножив свои прежние богатства. Именно их интересы защищает ваш вождь, топя в крови и унижении свой народ.
Чень Хао согласно закивал в ответ на мои слова.
— И вот пока его армия слаба, мы должны нанести Чой Чо Рену упреждающий удар, — продолжал я. — Такой удар, который заставит его поверить в нашу силу. Ведь мы пока что тоже слабы, слабы своей разобщённостью. Нанеся же поражение армии Чой Чо Рена, мы покажем и всем остальным нашу силу и побудим их к объединению под общими знамёнами. Это и будет началом пути к объединению всей планеты, к разрастанию отдельных мелких коммун до размеров всеобщего бесклассового мира, основанного на социальной справедливости и вере в людей.
— Я всегда считал, что противодействовать открыто силе врага не очень разумно в нашем положении, — размеренно произнёс Чэнь Хао, когда я закончил. — Разумнее ослаблять его опору постепенно. Если знаешь себя, а противника нет, один раз победить можно. В другой раз потеряешь много. Без опасности для себя можно сражаться лишь с противником, которого знаешь.
— А вы не знаете, с кем должны сражаться? — Торрена пристально посмотрел ему в глаза. — Вопрос в другом: знаете ли вы себя, уверены ли в своих силах, в своей решимости что-то изменить на этой планете? Если не знаешь ни себя, ни противника, всякий раз будешь терпеть поражение. Если знаешь противника и себя, сражайся хоть сто раз, опасности не будет.
— Но сможем ли мы победить? — засомневался Чэнь Хао. — Хватит ли у нас сил?
— Побеждают, когда умеют пользоваться и большими и малыми силами, — сказал я. — Непобедимость заключена в себе самом, а вот возможность победы в противнике. Когда он обороняется, значит, есть в чём-то недостаток. Тот, кто хочет обороняться, прячется в глубины преисподней, тот, кто хорошо нападает, действует с высоты небес. Когда поднимают лёгкое пёрышко, это не считается большой силой. Когда видят солнце и луну — это не острое зрение, а услышать раскаты грома не означает иметь тонкий слух. Хорошо сражается лишь тот, кто стоит на почве невозможности своего поражения и помнит о возможности поражения противника!
— Вы убедительны, — печально улыбнулся Чэнь Хао. — Поймите меня правильно. Мне не хотелось бы напрасно рисковать жизнями людей, доверившихся мне.
— Речь не идёт о принуждении, — покачал головой Артур Порта. — Люди должны идти на битву осознанно и по доброй воле. Поговорите с ними, расскажите о том, о чём мы беседовали с вами. Только выбирайте самых надёжных и обученных. Наши планы не должны стать известны нашему врагу. Помните об этом!
— Хорошо, — после некоторого раздумья, кивнул Чэнь Хао.
В комнату снова вошла его жена, неся на подносе чашки с чаем.
— А вот и наш чай! — обрадовался бургомистр. — Угощайтесь!
Чай действительно оказался вкусным, с лёгким оттенком ванили. Я пил его маленькими глотками, исподволь наблюдая за Чэнь Хао, который погрузился в глубокие раздумья, подолгу держа свою чашку около рта. Похоже, мы действительно нашли здесь союзника.
Глава шестая Обнажённый клинок
С каждым днём в Тяньгун прибывали всё новые бойцы, откликаясь на брошенный нами зов. Подготовка к предстоящему сражению за Южную столицу теперь шла полным ходом. Привезённые Девом генераторы защитного поля были установлены инженерами на тяжёлые бронемашины, которым предстояло идти впереди нашего наступления, защищая передовые отряды от пуль и снарядов. Этот авангард первым завяжет сражение и прикроет развёртывание главных сил для битвы.
Большое здание старого завода на окраине города было превращено нами в место для сборки излучателей и плазменных зарядов к ним, а также боевых экзоскелетов для командиров отрядов, которые поведут людей в сражение. Здесь же изготавливалась и защитная броня для наших бойцов — лёгкие антиинерционные жилеты шились из сверхпрочного волокна, по составу аналогичного обычной паутине. Ведь паутина — самое прочное природное волокно — давно применялась в промышленных технологиях на Земле. С помощью генной инженерии гены пауков вводились тутовым шелкопрядам, которые плели удивительные волокна, которые использовали для изготовления искусственных сухожилий и мышечных волокон. Но как оказалось, волокно, сотканное из таких нитей, было просто незаменимо и в изготовлении высокопрочной военной амуниции.
Его соединяли с плечевыми и нагрудными накладками из молекулярно перестроенного титана — тонкими и эластичными, как человеческая кожа, но не пробиваемыми для пуль и осколков. Такие жилеты делали солдат практически неуязвимым и позволяли активно маневрировать на поле боя без излишнего физического напряжения. Для нашей небольшой армии, состоявшей из простых людей, а не профессиональных военных, подобная амуниция была настоящей находкой.
