Корпорация "Божий промысел" - Андрей Николаевич Зенин
– Прости, тебе к мужу, наверное, надо.
– Да пошёл он.
– Ну как пошёл? Ты, кстати, как здесь оказалась?
– В городе или в России?
– Даже не знаю. Мне уже интересна часть про «в России».
Варя рассмеялась.
– Я в Испании работала. После операции меня Артур выхаживал. Казался таким заботливым.
– Операция! – Гоша встревоженно смотрел на Варю.
– Ну да. Помнишь, я в Суворовском ногу сломала? Мне её восстанавливали. Кстати, хорошо сделали. Когда я в клинике лежала, он меня навещал. Потом к себе домой забрал. Так и начали вместе жить. А потом у него кончился контракт с европейской киностудией и ему пришлось вернуться в Россию. Я с ним уехала.
– Он актёр?
– Нет, что ты. Продюсер. Его на проекты приглашают.
– Как вы познакомились?
– Ой, это прямо максимально неэтичная история. Я психологом работала, а он был моим клиентом. Ну и как-то сблизились.
– Ты ещё и психологом работала? – удивился Гоша.
– О, мой друг. А ещё я работала в церкви, жила с хозяином сёрферского кемпинга, танцевала в стриптизе.
– Что, правда?
– Ну, про одно соврала – думай, про что.
– Я бы выбрал церковь.
– Почему не стриптиз?
– Ну не знаю. Я легко представляю тебя в костюме Мальвины на шесте.
– Фу, пошляк. Костюм монашки же гораздо эротичнее.
Они рассмеялись.
– У вас не ладится?
– Он стал другой в России. Там он был популярный, его все слушались, он всё контролировал, ему платили большие деньги, а в России его только шпыняют. И, что хуже всего, его это устраивает. Я как-то на площадку приехала – на него орали сначала актёры, потом режиссёр, потом приехал инвестор и тоже накричал. А он как мальчик, кивает, слушает. Он не видел меня, когда я приезжала. Вечером по его рассказам он какой-то красный генерал. Я поняла, что так было всегда. Ему так удобно, наверное. Только я не хочу быть громоотводом, проекцией его врагов.
– Почему не ушла раньше?
– Ну куда я уйду? У меня здесь ни дома, ни работы. Вернуться обратно в Италию?
– Как вариант.
– Я как раз хотела. Мы из-за этого и поссорились. Я уговорила перед отъездом сюда меня отвезти. Возможно, тебя увидеть. Может, маму.
– Увидела, получается.
Лежали молча.
– А ты с мамой не общалась?
– Нет. Даже не хотела. Это ужасно, но я никогда не любила её. Впрочем, как и она меня.
– Зачем же хотела увидеть?
– Убедиться, что ничего не изменилось и оставаться в России у меня больше нет смысла. Слушай, я сейчас вспомнила эльфийку, которая тебя у моста целовала. Это твоя девушка?
– Нет, что ты. Она, может быть, так думает, но она просто пациентка, за которой я ухаживаю.
– Ух ты! Ты всё-таки стал врачом?
Гоша помолчал.
– Не совсем. Только медбратом.
– Ты же всегда хотел людей лечить или нет?
– А ты актрисой хотела стать. Ну что, стала?
– Ты научился не прятать эмоции? Мне нравится.
– Я перестал бояться кого-то обидеть. Это немного другое.
– Да нет. То же самое.
Судя по ароматам и звону посуды, мама пекла блины.
– Везучая ты, Варька. Вот всегда у тебя всё получается. Не то, что у меня. Всё через задницу.
– Да что у тебя не получается-то?
– Да ничего! Табуретку в школе прикольную сделал, а больше ничего. Чемпионат России по настольному теннису проиграл, избили хулиганы – стал инвалидом, жены нет. Даже в медучилище с четвёртого раза поступил. Отец умер. Не жизнь, а какая–то сплошная чёрная полоса недоразумений.
– У тебя папа умер! Я соболезную.
– Да это уже давно было. Тринадцать лет назад.
– Дети! Завтракать-то идёте? Я разогревать не буду, – позвала мама из кухни.
– Гошка, у меня нет одежды. Дашь что-нибудь?
Он встал, подошёл к шкафу. Подумав, достал белый халат, ставший когда-то трофеем, протянул Варе.
– На, накинь.
– Ты тут без меня ролевые игры практикуешь?
– Не тут и уже не практикую, – усмехнулся Гоша.
Варя надела халат. Он оказался вдвое шире её фигуры, зато по длине едва прикрывал ягодицы.
– Ну как я тебе?
– Бесподобно!
Гоша обнял подругу, прижал к себе, уткнулся носом в её волосы.
– Когда-то я запретил себе даже думать, что однажды опять тебя встречу. Об этом дне я
