Анастасия Баталова - Исполнитель желаний (СИ)

Лунь: Приедешь?

Крайст: Придётся…:) Тебе же, вроде как, грозит смертельная опасность:) Как Куратор я должен оберегать вас, неразумных. Иногда. Когда это требуется.

Лунь: Ясно. Буду ждать.

Кирочка подумала немного, и отправила следом второе сообщение.

Лунь: Возьми ещё с собой, пожалуйста, какой-нибудь ненужный свитер… или кофту…

8

Билл приехал через сорок минут.

Он дожидался Кирочку внизу, у стойки информации. Она торопливо спускалась по лестнице, придерживая рукой расстёгнутое платье.

— Так вот зачем нужен был свитер… — с усмешкой проговорил, завидев её, Крайст, — ну что же… Вполне благородное назначение для старой шмотки куратора: оберегать курсанта от холода и лишних взглядов…

Стянутое тонкое платье подробно очерчивало мягко скруглённый подъём девичьей груди; в одном месте между случайно разошедшихся краёв ткани, которые Кирочка придерживала руками, непрошено сияла молочная белизна её кожи и виднелась нежно-нежно розовеющая кромка чуть выпуклой ореолы соска… Заметив это, Билл отвёл взгляд.

Кирочка взяла у него из рук свитер и тут же надела. Он пришёлся ей почти впору, маленько только широк, и рукава оказались немного длиннее, чем нужно. Свитер пах Крайстом: тёмно-синяя приятно покалывающая пряжа хранила слабые ароматы табачного дыма и модной мужской туалетной воды.

Они поднялись по лестнице на четвёртый этаж и вошли в номер.

— Ну и где эта карающая десница?

— Там! — Кирочка взглядом указала на занавешенное трюмо.

Билл сдёрнул покрывало. Зеркало как ни в чём не бывало отразило его, комнату позади и слегка потрёпанную Киру. Взъерошенная, раскрасневшаяся, в мужском свитере она выглядела трогательно и забавно.

— Оно… наверное… ушло. — Виновато вымолвила девушка.

— Интересно, куда? А ещё интереснее — вернётся ли? — Крайст скользил по номеру сосредоточенным взглядом. Потом он прошёл в ванную, раскрыл окно и осмотрел стекла.

Приблизившись ещё раз к зеркалу, он провёл по нему пальцами, обернулся к Кирочке и спросил:

— У тебя есть ещё зеркала? Свои собственные?

— Сколько угодно… Даже в общежитии… И в сумочке, — она достала и показала Крайсту складное дамское зеркальце.

— Убери их все. День куда-нибудь. Но никому ничего не объясняй. Как можно меньше говори об этом. Соври что угодно. Бабушка умерла, к примеру. А эту штуку, — Крайст указал на маленький предмет у Кирочки в руках, — даже не думай открывать. Побудь немного в блаженном неведении относительно того, как ты выглядишь. Для твоего же спасения.

Билл ещё раз внимательно оглядел номер. Не слишком роскошный. Стандартный. Сквозь распахнутое окно с залива доносился умиротворяющий шёпот ночного прибоя. Луна — яркая и почти круглая, с надкушенным слегка бочком, высоко стояла над заливом, серебря гребни невысоких волн.

— Пора уходить отсюда, — он кинул взгляд на большие круглые часы на стене, — второй час… И завтра опять на дежурство.

Кирочка виновато опустила взгляд и попыталась незаметно для Крайста подобрать несколько маленьких жемчужных пуговок от платья. Почему-то ей не хотелось, чтобы он видел их. Билл уверенно направился к выходу из номера и, небрежно кивнув в сторону мирно сопящего Мики, с весёлым удивлением, словно только сейчас его заметил, произнёс:

— Утомился, бедолага… Такой погром был, душители всякие приходили, а он не слышал ни черта…

Несколько мгновений Билл молчал, разглядывая тихую счастливую улыбку на лице спящего изобретателя, а затем смачно добавил:

— Шпендик.

Потом, повернувшись к Кирочке, смерил её многозначительным взглядом и усмехнулся…

— Надеюсь, ты помнишь Правило, — напомнил он деловито.

Кирочка вспыхнула; намёк Крайста показался ей крайне бестактным, она не знала, что ему ответить; если бы Крайст узнал всю правду о том, что с нею произошло, он стал бы потешаться — в этом Кирочка, успевшая немного узнать своего куратора, не сомневалась нисколько. Вряд ли такой бесшабашный парень отнёсся бы с должной чуткостью к её девичьим переживаниям о беспардонности матушки-природы…

Крайст уже стоял в дверях. Кира последовала было за ним, но у самого выхода вдруг остановилась и оглянулась.

— Ну что ещё? Никак не можете отпустить феерически приятные воспоминания? — по красивому гладко выбритому лицу Крайста проскользнула неуловимая ядовитая ухмылочка.

— Да хватит уже издеваться! — вспылила Кирочка, — я пережила такой ужас!

— Охотно верю, — произнёс с шутливым сочувствием Билл, выразительно взглянув на спящего Мику…

Кирочка поёжилась, втянув руки в длинные рукава Крайстовского свитера, и подняла на него глаза, постаравшись вложить во взгляд как можно больше холода и укоризны.

— Я никогда не издеваюсь, — пояснил Крайст примирительно, — просто ты временами относишься к самой себе слишком серьезно. В нашем деле это вредно. Да и вообще… Повышенное внимание к собственным переживаниям сильно отвлекает. А дружеская шутка — лучшее средство вернуть человека к реальности. Не обижайся.

— Погоди секунду, — в голосе Кирочки всё ещё слышалась досада. Возможно, Крайст действительно хотел ей помочь, разбавив тихую грусть прощания навсегда своими гнусными усмешечками… Нет. Она решительно отвергает подобные благодеяния.

Кирочка вернулась и, склонившись над спящим Микой, нежно поцеловала его в висок. Девушка чувствовала горечь и вину; она надеялась этим жестом сгладить случившееся хотя бы в собственном сознании, вдобавок, её всерьёз задели насмешливые и бесцеремонные комментарии Крайста, ей хотелось немного его осадить, дать этому зубоскалу понять, что между нею и Микой всё далеко не так смешно, как он думает…

— А вот теперь — идём, — твердо сказала она, заботливо подоткнув молодому инженеру одеяло.

ГЛАВА 10

1

Вождение автомобиля оказалось, пожалуй, единственной наукой, которая давалась Кирочке с большим трудом. Ей было сложно участвовать одновременно в нескольких процессах — смотреть вперёд и в зеркало заднего вида, следить за знаками на дороге, переключать передачи в случае чего, да ещё и не забывать показывать поворот.

Три раза она проваливала экзамены, и права ей удалось получить только с четвёртой попытки. Теперь для получения допуска к вождению служебного автомобиля оставалось научиться пользоваться специальным оборудованием для отслеживания нарушителей.

— Я буду твоим инструктором по начинке наших тачек, в них и сам чёрт с фонарём не разберется, тут нужен человек бывалый, — Крайст улыбался как всегда солнечно, озаряя пасмурный день, раздвигая как занавес туман и морось на парковке перед Главным Зданием, — поздравляю, кстати, с правами. Молодец! Надо будет съесть по мороженому за твоё шоферское будущее.

Кирочка потупилась, принимая похвалу со скромным достоинством школьной отличницы. Разумеется, о количестве своих неудач она благоразумно умолчала. Не хотелось ей, чтоб на зубах у Крайста повисла очередная серия фирменных шуточек на этот счёт… Сам-то Крайст водит превосходно… Он может преспокойно за рулём курить, есть эскимо или болтать — всё это не мешает ему вовремя и плавно повернуть, заметить притаившийся в кустах дорожный знак или перебегающего дорогу хомяка.

— Кстати, я всё хотела тебя спросить, почему ты вместо нас белил почти все стены в учебном корпусе? — спросила как-то Кирочка, пока они перекусывали в машине.

По правде говоря, этот вопрос давно не давал ей покоя, но она либо никак не могла улучить момент, чтобы его задать, либо, если возможность представлялась, на неё нападала внезапная непрошеная робость. Они некоторое время назад обсуждали трудовой подвиг Билла с Аль-Марой, и Кирочка была практически уверена, что Крайст нёс наказание; мало кто по личной инициативе стал бы в самые лакомые жаркие летние деньки, созданные для того, чтобы валяться на пляже, бесплатно красить стены. Подобные соображения вынуждали Кирочку чувствовать стеснение, обычно людям не приятно распространяться о своих оплошностях, но она не могла побороть любопытства.

К немалому её удивлению, Билл ответил сразу, и, как показалось Кирочке, без всякого смущения.

— Я провинился.

— Как?

— Кравиц… — коротко пояснил он, но сумел вложить в это слово столько всего, что Кира всё поняла сразу: прояснять что-либо дополнительно не требовалось…

Её вдруг посетило смутное сладостно-печальное чувство, тайная нежная зависть ко всему, испытанному Крайстом, точно ему посчастливилось прокатиться на аттракционе, на котором ей кататься не довелось, но очень хотелось; она искоса взглянула на него; сквозняк топорщил щёточку волос у него надо лбом, он курил, опираясь локтем на опущенное стекло и, временами поглядывая в боковое зеркало, насвистывал какую-то песенку. «Нагло катается, пока я веду машину…» — подумалось Кирочке.