Валерия Вербинина - Поезд на Солнечный берег

Вуглускр сверлил посетителя взглядом. Он медлил с ответом, но химеры все не появлялись. Магнат вынужденно рассмеялся.

– Вы не первый, кто ко мне приходит таким образом, – сказал он, – но первый, кто от меня уйдет. Я вас понимаю.

Человек без лица задумчиво посмотрел на него:

– Скорее всего, мы уйдем вместе.

Слова эти, а также тон, которым они были произнесены, почему-то совершенно не понравились Вуглускру.

– Хорошо. Я выслушаю вас. Излагайте вашу жалобу, только, прошу вас, покороче.

Человек без лица улыбнулся. В его улыбке не было ничего угрожающего, и, однако, Вуглускр отчего-то подался назад.

– Мне не на что жаловаться. Напротив, я совершенно счастлив. Обычно я выполняю девять дел на заказ, а десятое заказываю себе сам. Так, знаете ли, для души. Есть же такие негодяи, которых никто не закажет, верно? Это несправедливо. Впрочем, многое на свете несправедливо. Например, моя профессия. Поверьте, я никому не хотел делать зла, но раз уж я его делал, мне придется держать за него ответ.

Человек без лица говорил мягко, доброжелательно поглядывая на магната, который чувствовал, как в нем растет глухое беспокойство. На всякий случай Вуглускр кивнул:

– Да. Вы правы, конечно. Все мы должны отвечать за то, что творим. Впрочем, я не понимаю, какое отношение это имеет ко мне. – И он откинулся на спинку стула, как можно более насмешливо глядя на посетителя.

– Просто я пришел убить вас, – пояснил тот.

– Скажите пожалуйста! А за что? – Вуглускр, казалось, слегка заинтересовался.

– Вы абсолютно правы – я старомоден и решительно не могу убить человека, не объяснив ему прежде, за что, – печально ответствовал Призрак-Никто. – Ваш случай, впрочем, совершенно ясен. Вы преследовали цветы, а цветы – это самое прекрасное, что есть на земле, кроме, пожалуй, бабочек, если их не насаживать на булавки. Вы разбили жизнь моего друга. Вы создали вирус, который уничтожает живые существа, и за это я уничтожу вас.

Вуглускр улыбнулся побелевшими губами.

– Ваши взгляды очень интересны, – возразил он, – особенно в том, что касается цветов. Вряд ли кто станет отрицать, однако, что самое прекрасное создание в мире – человек.

– О нет, – сказал Человек без лица еще более печально. – Он не цветет, не пахнет, не радует глаз. Поэтому – и не только поэтому, кстати, – он уродлив.

– Тогда вам не следует иметь ко мне претензий, – сухо сказал Вуглускр. – Когда эпидемия выкосит всех уродов до единого, вы получите безупречный мир. И потом, кто вы такой, чтобы судить других?

– Я не сужу их. Я сужу себя – и вас. Мне этого вполне достаточно.

Магнат взорвался:

– Ха! Меня! Я создал империю. Я накопил огромные богатства. В моих руках все могущество этого дурацкого города, да и других городов тоже, будьте покойны! Каждый мечтает быть мной. Каждый пытается подражать мне. О, неподражаемый Вуглускр! А вы? Кто… нет, что вы такое? Я не знал вас. Я не знаю вас. И я не желаю знать вас впредь, заметьте!

– Меня зовут Никто, – ответил незнакомец. – Также меня называют Человек без лица.

– Самозванец! – презрительно изрек Вуглускр. – Поймите же раз и навсегда: я вам не по плечу. Раз я создал этот город, значит, я имею право его уничтожить, и никто не докажет мне, что это не так. Вы мне завидуете? Завидуйте, ради бога, истекайте завистью. Триста раз на дню смотрите на себя в зеркало и думайте: почему я не такой, как он? Потому что я стал, а вы только хотите стать. Ничтожество!

– Я знаю один цветок, – спокойно сказал Человек без лица, покачиваясь на стуле. – Цветок, который умрет, если умрет один человек. Вы счастливец, Вуглускр: вы не понимаете, что такое любовь.

– Он меня обвиняет! Послушайте, хотите, я вам признаюсь? Эта история с вирусом – просто шутка. Я попросил Пробиркина провести кое-какие опыты, вот и все. Откуда я мог знать, что этот болван не справится со своей задачей? Разумеется, он совершил ошибку, ну так все мы ошибаемся время от времени.

Человек без лица встал.

– Жаль, – произнес он спокойным, бесцветным голосом. – Вы даже не хотите понять. А меж тем я знаю одного человека, который умрет, если умрет его цветок. Но вам, похоже, наплевать на это.

– Я – магнат, – проговорил Вуглускр, – банкир, финансист, все, что пожелаете. Я – могущественный человек, согласен. Но я не могу отвечать за все, что происходит в этом никчемном мире.

– Может быть, – не стал спорить Человек без лица. – Может быть. Конечно, вы могущественный, но не бессмертный. И сейчас я вам это докажу.

Что-то мягко хлопнуло в руках убийцы. Вуглускр так и не понял, что произошло. Тело его неожиданно осело на пол, и слабость навалилась на него, как стена. Он и не догадывался, что может быть таким слабым, таким беспомощным, таким нелепым. Человек без лица подошел ближе, глядя на жертву безо всякой жалости. Рука Вуглускра слабо царапала ковер. Магнат силился открыть рот, но из него не выходило ни звука.

– Плакали твои бублики, – сказал Человек без лица.

Вуглускр собрался с силами и прошептал:

– Я… не хочу… умирать…

– Это сложно только в первый раз, – подбодрил его Человек без лица и еще раз нажал на курок.

Вуглускр не вскрикнул. Судорога передернула его тело, он откатился от убийцы и замер. Несколько раз пытался поднять голову, но та клонилась все ниже и наконец упала. Большое пятно крови растекалось по ковру, потом кровь просочилась сквозь потолок и стала капать на столы комнаты, в которой служащие компании рыдали над бубликовыми деревьями. Каждый был занят своим делом и не отвлекался. Капли крови падали на листья, и бублики расцветали пышным цветом, прямо-таки лопаясь от избытка жизненной силы. Наверху Человек без лица стоял и смотрел на поверженного магната. Парик сполз с головы Вуглускра, что-то хрустнуло, и из откинувшейся черепной коробки посыпались мелкие недозревшие бублики. Мягко ступая, Человек без лица подошел к столу и положил на него ставший ненужным дырокол, после чего вынул из кармана сигару, зажег ее и поднес к занавескам. Те занялись с краю. Затем Человек без лица поджег картины и мебель. Занавески полыхали сильно и ярко. Безликий сел в кресло, обвел взглядом комнату. Пламя дышало жаром ему в лицо.

– Что и требовалось доказать, – сказал он, глубоко затянувшись, и стал ждать.

Сон пятьдесят четвертый

– Поезд на Солнечный берег! Билеты, билеты предъявляйте!

Филипп обнял Аду и притянул к себе.

– Вот и все, – сказал Орландо.

– Вот и все, – эхом откликнулся Филипп. Он оглянулся, чтобы бросить на Город последний взгляд.

– Прощай, – прошептала Ада.

– Прощайте, – отозвался Орландо и закашлялся.

Лаэрт выскользнул из кармана. Никто не обращал на него внимания; толпа текла между заграждениями.

– Прощай, – сказал Филипп беззвучно. – Идем, Лаэрт.

Вампир покачал головой:

– Нет, хозяин. Я остаюсь.

Филипп остановился, удивленный.

– Ты уверен? Ты знаешь, я не могу тебя ни к чему принуждать.

Лаэрт вздохнул и повесил голову.

– Вы так хорошо говорили о домике между пустыней и морем. Вам там будет хорошо вдвоем, а я буду только мешаться. И потом, там ведь не будет морозильника…

– Город гибнет, – сказал Филипп. – Я не хочу оставлять тебя здесь.

– Не беспокойтесь обо мне, я же бессмертный. И не жалейте ни о чем. А его, – он показал на Орландо, – я буду опекать. Я позабочусь о нем.

– Прощай, Лаэрт, – сказала Ада. Ее глаза были полны слез.

– Прощайте, – кивнул вампир и отлетел назад.

Филипп обнял любимую и шагнул в толпу. Люди продвигались медленно, поэтому юноша успел обернуться несколько раз. Лаэрт вздыхал и махал им лапой, Орландо словно застыл на месте.

– Ваши билеты, – сказал контролер. Филипп достал билеты.

– Документы и разрешение на выезд.

Ада обернулась к Филиппу: у них не было разрешений. Филипп, не потеряв самообладания, стал хлопать себя по карманам.

– Вот документы. Разрешения… сейчас, минуточку…

Он делал вид, что ищет. Сзади напирала толпа.

– Я ищу, ищу, – говорил Филипп.

Подошедший офицер мышкетеров осведомился, в чем дело. Контролер объяснил. Офицер оглядел Филиппа и его спутницу и незаметно провел по ним сканером. Сканер загорелся. Офицер быстро убрал его и выразительно мигнул контролеру.

– Пропустите.

Контролер повиновался. Филипп и Ада вошли в вагон. Коридор был загроможден вещами. Навстречу им уже спешил проводник.

– Позвольте… позвольте… Ваши вещи? Прошу сюда.

Проводник был учтив до приторности. Он пожелал непременно проводить путешественников до купе, на каждом шагу оборачивался и рассыпался в похвалах даме. Ада была смущена, Филипп тоже чувствовал себя неловко. Наконец проводник провел их в почти пустой вагон и показал купе.

– Ничего не нужно? А ваши вещи?

– Все, что мне нужно, я взял с собой, благодарю вас.

– Что ж, тогда – счастливого пути! – низко кланяясь, прошептал проводник и затворил дверь купе.