Ирина Крупеникова - Застава
– Если тут не окажется диоксинов, можешь спустить меня со всех своих этажей, – проговорил Тур.
– Знаешь, – Ворон медленно поднял глаза на солнце, – я бы хотел, чтобы не оказалось. Но что, чёрт подери, человеческое желание против бескомпромиссной реальности!
* * *Лис слонялся между серверной Ворона и лабораторией Тура и всякий раз, приоткрывая двери, с ужасом ожидал обнаружить у братьев какие-либо проявления отравления. Признак такового он увидел через час, однако объектом, подвергнутым воздействию токсина, оказалась белая крыса.
– Косвенно моя версия подтверждается, – обронил Тур, отодвигаясь от микроскопа. – Ей хватило ничтожной дозы даже грязного образца.
Юноша отвернулся от клетки, где издыхало ради науки несчастное существо.
– С тобой всё в порядке? – неуверенно обратился Лис к брату.
– Конечно, – Тур стянул перчатки и сел к компьютеру, – не волнуйся.
Дежурная реплика вывела Лиса из равновесия.
– Если бы вы полезли туда хотя бы в респираторах, я бы, возможно, не волновался! – воскликнул он.
– Малыш, – брат тепло посмотрел на юношу, – мы – застава. Слабость одного непременно скажется на всех. Это закон команды. Поэтому ни один не должен и не будет скрывать ни скверное самочувствие, ни личные проблемы. За себя и Ворона я ручаюсь.
– Угу, – Лис скроил кислую мину. – Когда позапрошлой зимой Ворон разбил машину, я только в марте случайно узнал о том, что он попутно разбил и башку.
– Пусть позапрошлая зима останется в прошлом, – отрезал Тур. – Сегодня условия изменились. Я очень надеюсь, что ты это понимаешь, а ворчать заставляет тебя лишь твоя непревзойдённая обидчивость.
– Будешь при вас обидчивым, – не унимался Лис. – Информацией вы со мной не делитесь, ничего серьёзного не поручаете. Чуть что, так сразу: «Лис, держись возле меня» или «Лис, замолкни» или…
– Братишка, мне придётся брать анализы у тебя.
Лис опешил.
– Чего?
– Один из первых признаков хлоранке – нервозность. А ты демонстрируешь сейчас нечто подобное.
– Тур, я в порядке. Честно! Не забивай себе голову пустяками! Я только… только… – он вздохнул. – Просто я из-за вас страху натерпелся, пока на дереве сидел.
– Я знаю, – Тур открыто улыбнулся, и Лис понял, что его разыграли. – По поводу респираторов ты беспокоишься напрасно, – продолжал старший брат. – Диоксины – нелетучие соединения. Они оседают на частицах пыли, грязи, пепла, но сами по себе в воздухе не витают. Разумеется, мы все получили небольшую дозу. Но, учитывая наши врождённые особенности, могу с уверенностью сказать, что ничего фатального не произошло.
Пискнул динамик компьютера.
«Лис у тебя? Скажи ему, тут дело есть» – прибыло сетевое сообщение от Ворона.
«Уже идёт», – отстучал Тур на клавиатуре и подмигнул младшему брату.
– Действуй.
Итоговое совещание состоялось в гостиной сразу после ужина. Вскрытая проблема волновала всех домочадцев, исключая четвероногую охрану, мирно похрапывающую на своей подстилке.
– Материальных улик у нас мало, – говорил Ворон, периодически запуская кольца дыма в потолок, – но для газетчиков достаточно одних фотографий. Клюнут, будьте спокойны. Пусть поднимут шум. А когда Киселёв даст результаты анализов, пошлём их в природоохранную прокуратуру вместе подробным отчётом и с номерами машин.
Лис поёрзал в кресле. Прячась на сосне и наблюдая за разгрузкой, он не удосужился обратить внимания на номерные знаки грузовика и «газика». «Раззява», – бросил ему Ворон по дороге домой, когда обнаружился столь существенный пробел. Позднее Лис реабилитировался. Обладая уникальной фотографической памятью, он сумел воссоздать под закрытыми веками всю сцену до деталей, и, таким образом, «вычитал» необходимую информацию из собственного подсознания. Вознаграждение за труды превзошло его ожидания. «Истинно лисье свойство, – заметил Тур. – Удивительно, малыш, как ты сохраняешь связь со своей фантомной ипостасью!» Юноша прекрасно осознавал, что означает эта фраза. Братья никогда бы не сказали прямо: да, мы верим, ты бегал в шкуре лиса семь земных лет. Да и сам он уже уверенно этого бы не сказал. Но косвенно признание прозвучало. То был ещё один шаг к достижению заветной цели.
«Эй, слушайте, к чему столько сложностей? – встряла Кикимора. – Да приведите туда ментов за ручку. Пусть сами смотрят!»
– Ты, это, помалкивай, – буркнул Дед. – Они ж на Беляка работают. А он во всём и виноват. Ментов приведут, и сами под монастырь.
Призрак искоса глянул на Ворона и неодобрительно покачал лохматой головой.
– Не в этом дело, Дед, – отозвался хакер. – Если Беляк узнает, что свалку раскопали мы, нам подкинут парочку киллеров. По штуке на каждого. Это его личный стиль работы.
– Брось, – возразил Тур. – Я нужен Декану, ты нужен мне, следовательно, Декан быстро заткнёт и Беляка, и его подручных.
– Постфактум нас с тобой не устроит, – хмыкнул Ворон. – И, кстати, ты знаешь, как крепко Беляк завязан на Декана?.. И я не знаю. А из последнего разговора с Беляком я уяснил, что он не слишком-то держит в курсе дел своё «московское начальство». Беляк водится с местными ворами в законе. Ему декановская «крыша» выгодна до поры до времени.
– Ворон, Тур, вы ведь сами кого угодно по асфальту раскатаете, – браво вмешался Лис. – Какие могут быть киллеры?
– Такие, как тот с пистолетом, который притащил нам собственноручно пристреленного парня, – усмехнулся Ворон. – Забыл? Сколько там было выстрелов в упор, Тур? Пять?
– Вроде того, – Тур прижал окурок в пепельнице. – Против лома нет приёма, малыш.
– Если нет второго лома! – брякнул Лис. – А у вас их целых два.
«Эй, народ, а можно без ужастиков? – взмолилась Кикимора. – Лучше сделайте так, чтобы про вас не узнали. Я помогу! Я в сети работать научилась!»
– Чатиться ты научилась, это точно, – улыбнулся Тур.
– Интернет нам не поможет, – Ворон встал. – В прокуратуре полтора старых компьютера, а сетка и вовсе рядом не лежала. Письмо в газету я завтра отвезу. Посмотрим, что получится.
– Время бы не упустить, – напомнил Тур. – Лис, как там твои мелиоративные изыскания?
Юноша выпрямился в кресле, будто на экзамене перед преподавателем. Изучить местность ему велел Ворон. За два прошедших часа, пересмотрев кучу электронных текстов и карт, кое-какие выводы он сделал.
– Я пока не всё понял, – начал он, – но вроде бы получается, что грунтовые воды под свалкой расположены близко. Теоретически диоксины могут просочиться в водопроводные коммуникации.
– Ты так же начинаешь ответ на своих зачётах? – поморщился Ворон. – Тогда я не удивляюсь «двойкам». Если знаешь предмет – держи хвост пистолетом и излагай! А нет – ври, но уверенно. А то «пока не понял», «вроде бы»!
Студент тяжело вздохнул, согласно склонил голову и принял совет на вооружение:
– Через год-полтора, если свалку не ликвидируют, диоксины распространятся на поверхности в радиусе 10 километров. Это я взял из экологических таблиц. Водозаборные сооружения находятся в восьми километрах от карьера. Как поведут себя грунтовые воды, я не знаю. К тому же, – Лис всё-таки сорвался с уверенной тональности, – в таблицах везде требуется указать долю диоксинов в загрязнённом материале. Я пока взял среднюю, как делают на опытах с гербицидами.
– Точную цифру мы получим через два-три дня, – подсказал Тур. – Но меня смущает то же, что озадачило Киселёва. Отходы лакокрасочной промышленности в экологической проблеме диоксинов никогда не стояли на первом месте, подобно пестицидам и гербицидам. Однако убойная сила этой дряни оказалась на поверку огромной. Крыса не продержалась и часа: церебральный отёк и паралич задних конечностей проявились без промедления. Такое ощущение, что создатели олифы, из которой я взял образец, внедрили в продукт какой-то аналог гексахлорфена – бактериального препарата, запрещённого ещё в семидесятых годах прошлого века из-за его высокой токсичности. В России его производство закрыли в 1988.
– Гексахлорфен – это не та ли штука, которую объявили революционным открытием для медицины и фармацевтики? – обернулся Ворон. – Я что-то читал в сети о скандале, развернувшемся в США после гибели тридцати детей от детской присыпки.
– Именно, – подтвердил Тур. – Не исключаю, что кому-то пришло в голову изобрести краски, спасающие дом от лишних бактерий.
– Опаньки, как перестарались! – воскликнул Дед и от возмущения утоп в пол по пояс. – Кто ж им позволил, этим изобретателям?
– Экономика, Дед, доходы считает, а не людей, – изрёк Лис. – Человек им нужен для статистики покупательской способности.
– Чур тебя! – болотник замахал руками.
Лис передёрнул плечами.
– Может быть, я и не прав.
И осёкся, заметив одинаково потемневшие глаза близнецов.
– Будем пока думать, что не прав, братишка, – тихо произнёс Тур, однако в голосе его не было ни толики уверенности.
