Сергей Лукьяненко - КВАZИ
Баррикада под МКАДом, наглухо закупорившая Рублёвку, была основательной. Даже не баррикада, а капитальная стена, пробка, заглушка. Сооружение из бетонных плит, со сваренной вместе арматурой, с забетонированными щелями, укреплённое толстенными стальными листами. В первые месяцы никто не знал, чего ждать от восставших. Вдруг они бетон прогрызают… Перестраховывались как могли.
Ворота были одни – массивные, высокие, достаточные для проезда небольшого грузовика. Они стояли на роликах, скользящих по жирно блестящим под дождём рельсам. Тут всё регулярно смазывали – раз в месяц рублевский отшельник посещал Москву, привозил на продажу мёд, зерно и овощи, посещал со всей прислугой кинотеатры, закупался в супермаркетах. Говорят, это походило на цыганский табор или бродячую ярмарку. Нормальный в общем-то дядька, упорный.
Возле ворот в стене был небольшой пульт, прикрытый грубой железной крышкой, и несколько фонарей в решётчатых коробах. Фонари, конечно же, не светили.
– Даже если ты знаешь код, сработает сигнализация, – сказала Виктория.
– Понятное дело, – усмехнулся я. – Но кода я не знаю. Их регулярно меняют… Давай отпускай Сашку.
– Я – Найд, – сказал сын, упрямо глядя на меня.
Виктория размышляла.
Никакого оружия при мне не осталось, она сама провела быстрый, но умелый обыск. Михаил был оглушён и связан. В рукопашной с кваzи мне ничего не светило.
– Поэтапно, – сказала она наконец. Привлекла к себе Найда, сняла у него с шеи удавку.
– Хорошо, – согласился я.
Подошёл к стене, взялся за один из фонарей сбоку от стены и потянул. Он был закреплён всего на одном болте и со скрипом повернулся вверх, вытягивая за собой кабель и открывая небольшое отверстие между бетонными плитами.
– Что это? – растерянно спросила Виктория.
– Технологический лючок. Для доступа во время монтажа ворот. По недосмотру одного из монтажников остался плохо закреплённым.
Я засунул руку глубоко в отверстие. Ощупал железо. Взялся за рукоять лебедки. И принялся её вращать.
Ворота скрипнули и медленно поползли в щель внутри стены.
– Так просто, – сказала Виктория.
Я молча крутил ворот, пока ворота не разошлись сантиметров на тридцать. После этого вытащил руку и сказал:
– Пролезешь?
Виктория посмотрела в мёртвое, пронизанное дождём Замкадье. Кивнула:
– Да. Денис, ты помнишь, как я советовала не верить кваzи? Никому, в том числе и мне?
– Помню, – сказал я.
– Хорошо, – кивнула Виктория.
И легонько толкнула Найда ко мне.
Я поймал сына за плечо, но тот дёрнулся, отпрянул, отступил на шаг. Мгновение смотрел на меня яростным ненавидящим взглядом – а потом рванулся в темноту.
– Он запомнил, где ты выбросил нож, – сказала Виктория. – Так что быстро освободит Драного Лиса… Зря беспокоился, Денис. Он бы не заблудился, отпусти я его снаружи.
Я пожал плечами.
– Счастливо оставаться, – продолжила Виктория. – Но позволь… один вопрос.
– Ну?
– Тебе не приходило в голову, что Драный Лис тебя обманул? Что Найд не твой сын? Что это слишком невероятное совпадение?
– Я видел результат генетического анализа.
– Ты видел бумагу о том, что на двух представленных образцах ДНК совпали контрольные участки генов. Подсказка, Денис Симонов – если разделить один образец на два, то результаты будут точно такие же.
– Зачем это ему?
Виктория покачала головой, будто недоумевая от моей глупости. Повернулась и стала протискиваться в проём ворот.
Я шагнул к «технологическому лючку» и вновь засунул туда руку.
Видимо, Виктория это заметила. Наверное, она решила, что я собираюсь закрыть ворота, защемив её, или сделать что-то подобное. Она мгновенно рванулась обратно, выскользнула из проёма и кинулась ко мне.
А я выхватил из тайника в стене мачете и ударил её по шее.
Глупо таскать с собой оружие, с которым выходишь из города убивать восставших. Я хранил его прямо здесь, у прохода.
Виктория успела отпрянуть и голову ей я не отрубил. Глубокий разрез прошёл снизу вверх, через грудь, по шее. В ране взбухла чёрная густая кровь.
– Браво… – булькающе сказала Виктория, отступая на шаг. Она попыталась было отступить к приоткрытой двери, но у неё стала заваливаться назад голова. Виктория схватила её обеими руками, удерживая на шее. Оскалилась в улыбке.
– Вирус, – сказал я.
– И отпустишь? – ухитрилась спросить она.
– Нет. Ты слишком много чего натворила. И ты обидела моего сына.
Виктория моргнула, будто соглашаясь. А потом бросилась ко мне, одной рукой удерживая полуотрубленную голову, а другую вытянув вперёд.
Думаю, что она не надеялась меня победить и выжить. Просто предпочитала умереть в бою.
Я её понимал.
Поэтому увернулся от рывка и ударил сзади, снова по шее. У меня это самый поставленный удар. Что поделать, специфика работы.
Обезглавленное тело рухнуло.
Я подошёл, присел рядом. Чем в этом плане хороши восставшие и кваzи – кровь у них густая, не бьёт, а вытекает из артерий. Не забрызгаешься.
Обшарив карманы я нашёл маленькую, с зажигалку размером, завинчивающуюся металлическую капсулу. Всего одну.
Неужели это оно и есть?
Культура вируса-убийцы, выращенная в живом человеке?
Вот из-за чего столько грязи и крови…
– А если бы она бросилась убегать?
Я встал и посмотрел на Михаила, вышедшего из темноты.
По кваzюку не поймёшь – нормально он себя чувствует, или же ему больно и обидно от удара по черепушке. Но Михаил был весь перепачкан в грязи, шляпа у него была помята и сидела набоку.
– Пришлось рискнуть, – сказал я. – Извини, что приложил.
Михаил поморщился.
– Я понимаю. Иначе бы она не расслабилась. Но мог бы предупредить!
– Не мог. Я уверен, что телефон непрерывно работал на передачу. Она слышала всё, что мы говорили.
Михаил кивнул, подошёл поближе.
– Да, ты прав. Это очень вероятно. Ещё одна радионяня… Вирус в этой ампуле?
– Думаю, что да, – сказал я, пряча металлическую капсулу в карман. – Что там, как полагаешь? Кровь?
– Соскоб из высыпаний, скорее. Дай посмотреть.
– Не стоит. – Я несколько раз встряхнул мачете, подставил струям дождя, чтобы смыть кровь. – Чего там смотреть. Отрава.
– Маркину надо передать, – предложил Михаил.
– Я передам, – усмехнулся я.
Михаил вздохнул. Виновато улыбнулся. Посмотрел на мачете в моей руке.
– Пат, – сказал я. – Верно?
Михаил кивнул.
– А где Найд? – спросил я.
Только тут Михаил забеспокоился.
– Как – где? Он был с вами.
– Он убежал спасать тебя. Я думал, что это Найд тебя освободил.
– Нет, я перегрыз стяжки… – рассеянно сказал Михаил. – Разминулись, наверное… Может быть, ты дашь мне ампулу? Для сохранности?
– Нет, – повторил я. И взял мачете поудобнее.
– Давно понял? – спросил Михаил, помедлив мгновение.
– Сразу. Ну что это за задание для главы спецслужбы – схватить экстремиста? Вот если цель была доставить что-то важное, что-то такое, чего никому нельзя доверить…
Михаил кивнул.
Снял свою старую шляпу, комкая в руках, подставил лицо дождю. Пробормотал:
– Голова болит… сильно ты ударил… Денис, мне нужен этот вирус.
– Чтобы всех нас убить? – спросил я.
– Нет, Денис. Власть Представителя не безгранична. Мы все знаем о человеческих опытах, мы знаем, что и в России, и в США, и в Европе создано бактериологическое оружие.
– «Чёрная плесень».
– И она тоже. Общество кваzи кажется тебе единым, но это не так. Мы очень разные. Но сейчас все мы одинаково напуганы. Нас уничтожат, если не будет гарантии ответного удара. Либо к власти придут радикалы и используют восставших как пушечное мясо. Поверь, тоже ничего хорошего.
Я пожал плечами:
– Ничем не могу помочь.
– Денис… – Если бы Михаил мог застонать, он бы застонал. – Я не хочу так. Пойми же меня!
– Понимаю, – сказал я. – Но чего ты хочешь? Чтобы я собственными руками отдал тебе смерть человечества? А если твой Представитель решит нанести упреждающий удар?
– Он не захочет!
– Слова. – Я развёл руками. – Только слова.
– Что мне тебе сказать? – спросил Михаил. – Что? Как доказать, что это единственный выход, единственный шанс избежать миллиардов смертей?
– Я не знаю таких слов, – сказал я. – Слова всегда лгут.
Михаил подумал. Спросил:
– Может быть, про Найда?
– Что именно?
– Я отдал его тебе. Но ты же хочешь знать правду?
– Я её и так знаю, – ответил я. – Это Сашка, мой сын.
– С радостью отдаю его тебе, – сказал Михаил. Голос его не дрогнул. – В обмен на вирус.
– Нет.
Михаил снова посмотрел на мачете в моей руке. Покачал головой.
– Виктория не ожидала. А я…
Он не закончил.
– Попробуй, – сказал я.
