Млечный Путь № 2 2020 - Павел Амнуєль
- Я вижу, ты уже изучила вопрос. Но странно, правда? Сирота, хватающаяся за любую работу, откуда у нее деньги на липофага?
- А я откуда знаю?
Дрейпер едва заметно поднял бровь.
- Думаю, мне выпишут командировку в Ридинг. Раз тело нашли на нашей территории, расследование останется за нами. Там в первую очередь займусь этой "Афродитой"...
- Удачи, - искренне пожелала я, зная, как Дрейпер не любит уезжать из Танвича.
***
Мне было очень любопытно, как продвигается расследование Дрейпера, но, пока он был в Ридинге, все, что мне оставалось - это кормить липофага.
В Танвиче пытались найти место, где жила предполагаемая утопленница, и место, где ее утопили, предполагая, что, скорее всего, эти места совпадут.
Полицию консультировал Стакхаус, который отлично разбирался в местных течениях и запутанных узорах рек, речушек, озер и небольших болот. Он обозначил примерную область поиска, откуда тело могло принести течением. На этой территории было несколько рыбацких домов, загородные коттеджи, затерянные в глуши и выстроенные на скорую руку хлипкие времянки...
Расспросив приятельниц бабушки Фелисити, детективы узнал, что еще дед Фелисити выстроил где-то на территории озера Нэгин небольшой охотничий домик, куда по воскресеньям выезжала вся семья. После гибели родителей эта традиция оборвалась: бабушке Фелисити уже не под силу было идти почти час пешком по труднопроходимой местности, чтобы добраться до домика; ну а Фелисити, которая в старшей школе могла устраивать в этом доме гульбища с друзьями, как оказалось, друзей не имела вовсе.
Точное местонахождение домика пока оставалось тайной: скорее всего, выстроен он был нелегально, или же бумаги на него были утеряны еще в незапамятные времена; среди документов самой Фелисити их не оказалось.
Я сомневалась, что девушка поедет зимой в дом без электричества, теплой воды и центрального отопления, но месторасположение домика было аргументом в его пользу - обнаруженные в костном мозгу Фелисити диатомеи были характерны для вод Нэгин.
Все расследование окутал туман неопределенности, и единственным реальным фактом была только смерть девушки.
...Не сразу, но я заметила, что, когда я кормлю и промываю липофага, Эндрюса передергивает почти так же, как и Дрейпера. Ну, полицейского я еще могла понять, но для нас все, что мы исследуем, должно было быть рабочим материалом, и точка. Рабочий материал в каком-то смысле стерилен и свободен от ассоциаций.
Увы, жизнь далека от идеала: на третий или четвертый день работы Эндрюс признался, что не может смотреть на липофага без того, чтобы не представлять его в своих собственых кишках.
Я смогла его успокоить только предложением стать соавтором в моей статье. Когда Эндрюс согласился, я передала уход за липофагом в его руки. Он уже набрал вес в семь унций, и скоро ему опять грозила голодная диета.
И как раз, когда я сидела за столом, смотрела на термостат и думала, что, пока Дрейпер не приедет, ничего интересного не случится, Эндрюс почти вбежал в кабинет и взволнованно сообщил, что некто Дерек Льюис приехал за телом Фелисити.
- И у него есть разрешение от полиции!
- Какой-то дальний родственник, которого наконец соизволили найти?
- Нет, не родственник, я об этом спросил в первую очередь. Друг.
- Друг?
Эндрюс молча пожал плечами.
- Перезвони в участок, уточни, правда ли они выдали разрешение забрать тело.
- Хорошо, - Эндрюс отправился к телефону, а я замялась, не зная, чего мне хочется больше - остаться на месте или увидеть этого загадочного "друга".
Мое любопытство было как результат разности потенциалов между двумя фотографиями: нашим слепком и студенческим досье. Как она смогла измениться? Почему изменилась?
Неужели ответ будет настолько банальным - мужчина, просто мужчина?
Надо на него взглянуть.
В первый момент Льюис стоял ко мне спиной, рассматривая плакат о борьбе с полиомиелитом, и я смогла оценить только гибкое, тонкое телосложение и прямую осанку. Голова была непокрыта, и светло-каштановые густые волосы красиво блестели под электрическим светом ламп.
Услышав мои шаги, он легко развернулся к стойке, и даже в этом простом движении было изящество и грация танцора. Совсем юнец, не больше двадцати - со спины, за счет высокого роста, он казался чуть старше. Худое лицо с острыми скулами, яркие, четко очерченные губы, прямой нос, широкие брови, большие карие глаза, спадающая на лоб прядь волос... Не классический красавец, но симпатичный и обаятельный, как щенок лабрадора.
- Добрый день, - немного растерянно поздоровался он и выложил на стойку папку с бумагами. - Я жду разрешения... эээ...забрать тело.
- Да, я знаю.
Ну вот, я посмотрела на него, и что? Можно уходить?
- Вы родственник покойной Фелисити Питерс? - спросила я, чтобы нарушить молчание.
В глазах Льюиса мелькнуло раздражение.
- Нет, я ведь уже объяснял, - он затеребил край папки. - Я ее друг. Мы учились вместе.
Я молчала, не зная, как обставить свой уход, но он от моего молчания почему-то занервничал еще больше.
- В участке мне сказали, что никто не затребовал тело, и я приехал сюда, чтобы ее не похоронили за счет города... Я и не знал, что у Фелисити совсем не осталось родственников, хотя бы самых дальних. Думал, приеду на похороны...
- И вам пришлось устраивать похороны самому.
Льюис поморщился, но кивнул.
- Да, ну, это не так уж сложно, я просто пришел в ваше похоронное агентство, и... они... ээ... взяли на себя все хлопоты.
Его голос постепенно затихал, словно то, о чем он говорил, теряло для него интерес еще на кончике языка. Он избегал смотреть мне в глаза, и чуть ли не впервые за несколько лет мне показалось, что дело не в моем лице.
Что же еще сказать? Почему не идет Эндрюс? Моя обычная фобия красивых людей проснулась и начала усиливаться с каждой секундой.
- Наверное, для вас это было ужасным потрясением - узнать, что мисс Питерс погибла... - Я кое-как выдавила из себя стандартную фразу.
- Вы имеете в виду - во второй раз? - уже не скрывая раздражения, спросил Льюис. - Да, это было ужасно.
- И вы не знаете, что ее заставило сымитировать самоубийство и скрыться?
Льюис снова отвел глаза и глухо пробубнил:
- Нет, не знаю. Понятия не имею. Это загадка для меня, вот и все.
- И у вас нет даже догадок? Вы ведь были друзьями...
- Никаких! Я был так удивлен... Очень удивлен, я не представлял себе, что... - он оборвал фразу и
