Крах лояльности - Вячеслав Всеволодович Богданов
— Дело в том, что коррекции психики будут подвергаться нарушители правопорядка, вина которых доказана в суде.
— Насколько безопасна процедура коррекции психики?
— Безопасность зависит от сотрудников, которые будут работать на Грейте. За время строительства комендант острова должен подобрать учёных, инженеров, врачей, определить структуры Центра и клиники. Берётесь за это дело?
— Да.
— Когда будет готов договор, мы подпишем его, и вы сможете приступить к работе. По всем административным вопросам напрямую обращайтесь ко мне. Программа «Лояльность» имеет высший приоритет.
После того, как формальности были соблюдены, я вступил в должность коменданта и отправился осматривать вулканический остров, где буду жить и трудиться долгие годы. Грейт произвёл на меня гнетущее впечатление. Огромная мрачная скала с плоским верхом больше подходила для тюрьмы, чем для научно-исследовательского центра и современной медицинской клиники. На острове уже хозяйничали строители. Они заканчивали разметку объектов. Их начальник встретил меня на причале, провёл по Грейту и показал расположение строений.
Поскольку строители справлялись со своими делами без моего вмешательства, я, не теряя времени, занялся подбором сотрудников для Центра изучения мозга. Прежде всего требовались учёные, работающие в области коррекции психики. В местном университете имелась лабораторию нейропсихологии. Молодые исследователи разрабатывали методы и средства лечения психических расстройств. Руководил ими известный учёный Гарсия. Его группа могла составить основу Центра. Я договорился с ним о встрече и вечером после окончания рабочего дня приехал в университет.
В лаборатории меня ожидал полноватый человек среднего возраста, со смуглой кожей, тёмно-каштановыми волосами, карими глазами, стильной бородой, которая срослась с усами и бакенбардами.
— Олле Свенсон, комендант острова Грейт, — представился я.
— Гарсия, научный руководитель лаборатории нейропсихологии, — ответил он. — О чём хотели поговорить?
— По решению правительства страны на Грейте создаётся Центр изучения мозга. Он будет заниматься проблемами коррекции психики больных людей, — немного приврал я. — Центр будет оборудован современным исследовательским оборудованием. Сотрудники получат всё необходимое для комфортного проживания и отдыха. Работа высокооплачиваемая и перспективная. Предлагаю вам и вашей группе работу в Центре.
— Оригинально: Центра нет, а вы приглашаете туда на работу. Как это понимать?
— Очень просто. Пока Центр строится, работать будете в университете. Для вашей группы выделят более вместительное помещение, в котором установят научное оборудование. Всеми организационными вопросами займусь я.
— Мне нужно знать подробности о проводимых исследованиях.
— Об этом поговорим позже. Что вы думаете о моём предложении.
— Звучит заманчиво. Мои парни обрадуются, услышав о перспективной и высокооплачиваемой работе.
— Кого бы хотели добавить в свой творческий коллектив?
— Много кого, — рассмеялся Гарсия.
— Конкретнее?
— В России успешно трудится господин Самойлов. Он открыл и исследовал информационное поле человека. Его открытие совершит переворот в нейропсихологии. Правда, на родине его теорию не признают.
— Если этого русского обласкать, обеспечить всем необходимым, то он, скорее всего, согласится приехать к нам.
— Вы просто Олле всемогущий.
— Считаю, что мы договорились.
Куртису предложил начать работу Центра изучения мозга, не дожидаясь окончания его строительства. Для этого использовать лабораторию нейропсихологии в университете. Советник связался с президентом университета, и все организационные проблемы мгновенно разрешились. Куртису также сообщил, что собираюсь пригласить на работу русского учёного Самойлова, и получил одобрение патрона. Теперь оставалось самое сложное: уговорить русского непризнанного гения покинуть родину и приехать к нам.
Эту задачу поставил Миниху, своему помощнику, ловкому и сообразительному человеку, который свободно владел русским языком.
— Поедешь в Россию, — наставлял я Миниха. — Встретишься с Георгием Самойловым. Этот умнейший человек совершил великое открытие, которое учёный люд не признал. Он нужен мне позарез. Вручишь Самойлову официальное приглашение на работу в наш университет, пообещаешь всё, что он пожелает: вид на жительство, в дальнейшем гражданство для него и его семьи, продолжение исследований, группу молодых и талантливых учёных, любое оборудование, публикацию и объективную оценку результатов работы, высокую оплату, комфортное проживание.
Миних уехал в Россию, каждый день докладывал о проделанной работе, а через две недели вернулся.
— Клиент окончательно созрел и скоро упадёт в нашу корзину, — подвёл он итог своей деятельности.
Немного спустя прибыл долгожданный русский гений. Его с женой и сыном поместили в гостиницу, которую оплачивал Центр. В университете Самойлов познакомился с Гарсией и его сотрудниками, осмотрел оборудование лаборатории и остался довольным. Русский был назначен научным, а Гарсия — административным руководителем лаборатории. Самойлову предоставили возможность самостоятельно определить программу исследований. Теперь, когда с организационной точки зрения было сделано всё необходимое, осталось ждать экспериментального подтверждения спорной теории Самойлова.
Два года исследователи напряжённо трудились. Было проведено множество экспериментов, для обеспечения которых потребовались новые и уникальные приборы и мощный квантовый компьютер. Я серьёзно рисковал, закупая эту дорогостоящую технику. В случае провала моя карьера бесславно завершилась бы.
Куртис проявлял недовольство длительным отсутствием положительных результатов в работе университетской лаборатории. Я, как мог, успокаивал его и заверял в скором успехе. Исследователи несказанно обрадовали меня, когда сообщили, что обнаружили и зарегистрировали информационное поле человека. Это был долгожданный прорыв. На ведущих научных порталах появилась статья Самойлова и Гарсии, содержащая детальное описание экспериментов по регистрации неизвестных ранее физических объектов. Учёный мир хотя и не сразу, но признал существование информационных полей.
Следующей целью исследователей стало изучение свойств, структуры полей, способов хранения информации, методов доступа к ней. По мнению Самойлова, на выполнение намеченных работ требовалось два или три года. Безрадостная перспектива возмутила советника: строители сдали в эксплуатацию все сооружения на Грейте, а учёные не готовы использовать их по назначению.
Чтобы сгладить скандал, я предложил Куртису не трогать университетскую лабораторию, позволить ей спокойно работать, а новостройки временно отдать в распоряжение сотрудникам, предпочитающим традиционные средства влияния на психику человека. Тогда президенту можно доложить о начале работы комплекса на Грейте. Немного подумав, Куртис согласился, но приказал жёстко контролировать деятельность лаборатории.
В Центре и клинике появились сотрудники, а в хозчасти — обслуживающий персонал. Миних и его охранники занялись наблюдением за обстановкой, поддержанием установленного порядка, предотвращением побегов пациентов. Когда деятельность всех объектов наладилась, прибыла первая партия неблагонадёжных граждан. Над ними стали колдовать психологи, используя известные, поверенные практикой методики. Однако скоро выяснилось, что лечение психических расстройств и исправление образа мыслей нелояльных граждан — это совершенно разные задачи. Типовые средства: психотерапия, активная стимуляция мозга, медикаментозное лечение и другие — не срабатывали.
По требованию Куртиса все пациенты, прошедшие лечение, проверялись на лояльность с помощью специального контроллера. Исправленный гражданин погружался в состояние, в котором не мог контролировать себя. Ему задавались контрольные вопросы. По полученным ответам определялся результат лечения. Итог работы с пациентами первой партией оказался неутешительным: лишь один из них смог удовлетворить контроллер лояльности.
