Kniga-Online.club

Александр Житинский - Страсти по Прометею

Читать бесплатно Александр Житинский - Страсти по Прометею. Жанр: Социально-психологическая издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

— Еще раз от хорала! — крикнул голос Дарова в динамике.

Мы повторили от хорала Баха, на фоне которого кордебалет изображал движение электронов, а я зажигал дугу. Во всем этом была какая-то мысль. Но Даров ее пока нам не раскрывал. Все зависело от монтажа кадров, который он там наверху осуществлял.

— Благодарю! — крикнул режиссер, и тракт кончился.

— Молилась ли ты на ночь, Дездемона?.. — пропел Даров, спускаясь к нам.

Он был в творческом возбуждении, ему хотелось кого-нибудь задушить. Так я понял. Он подскочил к электрической дуге и царственным жестом свел электроды. Под пальцами Дарова вспыхнул огонь, и сам он стал похож на старого, заслуженного Прометея.

— Вот как нужно делать, юноша! — воскликнул он.

Перед выступлением я очень волновался. Я волновался за шефа и мюзик-холл. Мне показалось, что они будут шокированы друг другом. За день до передачи я заметил волнение и у шефа.

— Втравили вы меня в историю! — сказал шеф. — Мы прямо в эфир пойдем или на видеомагнитофон?

— Прямо, — сказал я, отрезая шефу путь к отступлению.

Шеф приехал на студию за полчаса до передачи и долго беседовал с Даровым. Старик рассказывал ему замысел и эмоционально настраивал. Морошкина была бледна, как кафельная стенка. Она произносила шепотом заученные фразы и постоянно их забывала.

Началось все слишком даже хорошо. Музыка, стихи, огонь, кордебалет. Девушки из кордебалета были в газовых накидках. Особенно хорошо у них получилось броуново движение. Я наблюдал за передачей на экране контрольного монитора. Это такой телевизор на колесиках и без звука. Вдруг на нем появилось мое сосредоточенное лицо.

Не совсем хорошо помню, что было дальше. Я производил какие-то опыты, Людмила Сергеевна вставляла хрупким голоском свои фразы, потом я подошел к дуге и уверенно свел электроды.

— Куда?! — зашипел оператор, извиваясь перед камерой, точно от боли.

— Стекло! — скомандовал я Морошкиной, но было уже поздно.

Дуга вспыхнула ослепительным светом, и я увидел на экране монитора черную глухую ночь, посреди которой мерцала полоска огня.

Я погасил дугу, но камера, точно ослепший человек, продолжала приходить в чувство, не различая окружающего. На мониторе по-прежнему был абсолютный мрак. Кордебалет тем временем двумя шеренгами прошагал перед камерой, а потом на экране, точно космический пришелец, появился прозрачный и бесплотный я. Мое лицо дернулось то ли от досады, то ли по вине электроники и произнесло:

— А сейчас перед вами выступит доктор физико-математических наук Виктор Игнатьевич Барсов.

Ослепшую камеру наконец выключили, и на экране возник шеф. Изображение было черно-белым, но я все равно почувствовал, что шеф красный от негодования. Он сделал пренебрежительный жест в сторону кордебалета и первым делом заявил, что все предыдущее не имеет отношения к физике. Потом шеф улыбнулся. Эта улыбка, в сущности, спасла передачу. Теперь его слова можно было толковать как непонятную шутку ученого. Ученые часто шутят непонятно.

Затем шеф вступил в битву за физику и, на мой взгляд, выиграл ее. Он говорил страстно. Даже девушки из кордебалета притихли и с уважением вслушивались в незнакомые термины. Я только один раз слышал до этого, чтобы шеф так хорошо говорил. Тогда он выступал на заседании ученого совета и громил диссертацию какого-то жука. Боюсь, что теперь в роли жука пришлось быть мне.

Шеф закончил, еще раз показали огонь, и все завершилось. Даров прибежал в студию с искаженным от горя лицом. Так, должно быть, вбегают в сгоревшие дотла пенаты.

— Запороли! — закричал Даров. — Начисто запороли! Засветили мне лучший кадр!.. Юноша, вы же физик. Нельзя так неосторожно обращаться с дугой!

— Это я виновата, — сказал Морошкина.

— А о вас, Люсенька, я вообще буду говорить на редсовете!

Даров повернулся к шефу и принялся трясти ему руку. По его словам, шеф спас то, что можно было спасти. Шеф сухо поблагодарил и тут же уехал, не удостоив меня взглядом. Судя по всему, моя ученая карьера на этом закончилась. И журналистская тоже. Таким образом, я убил двух зайцев одной передачей.

В полном молчании Даров, Морошкина и я направились в редакцию. Там в кабинете главного просматривало передачу начальство. Сейчас оно должно было снять с нас стружку.

В кабинете находились три человека. Причем я сразу понял, что главный среди них — не главный. Остальные были еще главнее.

В кресле перед телевизором сидел пожилой мужчина с тяжелой челюстью. Костюм на нем был покроя пятидесятых годов. Более угрюмого лица я не встречал в жизни. Мужчина смотрел в стенку, и стенка едва выдерживала его взгляд. Она прогибалась.

Главный и чуть поглавней на стенку не смотрели. Они смотрели в рот угрюмому человеку, будто оттуда должна была вылететь птичка. Нас усадили. Еще секунд десять продолжалась пауза. Где-то внутри самого главного человека зрело решение.

— Большая удача, — наконец сказал он, оторвав взгляд от стенки. Стенка облегченно выпрямилась. Я с интересом посмотрел на него, соображая, шутит он или нет.

— Ярко. Доходчиво. Эмоционально, — продолжал он.

Если это был юмор, то очень тонкий. Высшего класса. Потому что мужчина говорил свою речь без тени иронии.

Тут стали говорить другие, помельче. Выяснились удивительные вещи. Оказывается, самой большой режиссерской находкой была штука с засветкой камеры, которую я устроил нечаянно. Однако хвалили не меня, а Дарова. Старик скромно улыбался.

— Когда я увидел этот мрак на экране, а посреди него крупицу огня, принесенную людям Прометеем, у меня мурашки пробежали по коже, — сказал второй по величине человек. Он приятно грассировал на слове «мурашки».

Это он верно сказал. У меня тоже в тот момент были мурашки.

Далее я был назван молодым и способным журналистом, а Морошкина умелым и энергичным редактором. Я взглянул на Людмилу Сергеевну. Она тихонько щипала себе запястье, чтобы убедиться, что это не сон. Валентин Эдуардович выразился в том смысле, что нужно смелее выдвигать молодежь. Он хотел приписать себе честь моего выдвижения.

Конечно, не обошлось и без критики. Особенно досталось шефу за его непонятные термины.

— Какую выбрали тему для следующей передачи? — спросил тот, что грассировал.

— Математика, — сказал я. Математики я не очень боялся. Все-таки что-то родственное.

— Хорошо. Учитывайте специфику аудитории. Поменьше формул, этих тангенсов и котангенсов, — сказал самый главный.

У него была хорошая память. Он многое запомнил из школьной программы.

Мы с Морошкиной вышли со студии вдвоем. Людмила Сергеевна была возбуждена. Ее черные глаза сияли, как новенькие галошки.

— Петя, пойдемте отметим это событие, — предложила она.

Мы отправились в кафе-мороженое. Там мы выпили шампанского, вспоминая последовательно каждую минуту этой великой передачи. Мы испытывали друг к другу нежность. Она называла меня Петенька, а я ее Люсенька.

Мы ощущали себя маленькими, но гордыми последователями Прометея. Мы только что подарили людям крупицу огня. К сожалению, я не заметил, чтобы это сразу принесло результаты. Официантка двигалась лениво и с явным презрением к нам. В очереди ругались по поводу отсутствия сухого вина. За соседним столиком трое молодых людей распивали водку, закусывая ее земляничным мороженым.

Все это можно было объяснить только тем, что люди не смотрели нашей передачи.

Попавший в струю

Мое выступление по телевидению не прошло незамеченным в коллективе. Хотя я его не афишировал. Вся кафедра внимательно за ним наблюдала, а потом каждый считал своим долгом изложить собственное мнение. В вопросах искусства все считают себя знатоками.

Я, собственно, не претендовал на то, что занимаюсь искусством. Я зарабатывал деньги. Но все подходили ко мне и начинали толковать о режиссуре, композиции передачи и изобразительных средствах. Затянуто, растянуто, перетянуто, сглажено, продумано, не продумано… У меня голова заболела.

Один дядя Федя оказался нормальным человеком.

— Слышь, Петьк, сколько тебе за это кинули? — спросил он.

Вполне естественный вопрос. Другие об этом спрашивать стеснялись, хотя им очень хотелось. Я видел по глазам.

После дружеской критики коллектив приступил к оказанию помощи. Теперь мне советовали, какую науку взять, где достать Прометея и так далее. Наиболее безответственные товарищи лезли вглубь искусства. Они советовали писать, употребляя эпитеты. Опеределения, которые употреблял я, они почему-то эпитетами не считали.

Однако нет худа без добра. Саша Рыбаков порекомендовал мне следующего Прометея. К тому времени у меня был готов математический сценарий. Лейбниц, Галуа, Лобачевский… Не хватало нынешнего Прометея. Им оказался муж двоюродной сестры Рыбакова. Его звали Игорь Петрович. Ему было тридцать два года, почти как мне. Бывший вундеркинд, а ныне доктор наук. По словам Рыбакова, он имел шансы стать академиком, когда чуть-чуть повзрослеет.

Перейти на страницу:

Александр Житинский читать все книги автора по порядку

Александр Житинский - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Страсти по Прометею отзывы

Отзывы читателей о книге Страсти по Прометею, автор: Александр Житинский. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*