Джефф Карлсон - Проклятая война
— О Боже, — выдохнула Рут, наконец-то, как и Кэм, узнавшая низкий раскатистый вой, разносившийся над водой.
Реактивные истребители.
* * *Они скорчились в канализационной трубе, затхлой, но сухой, нырнув в нее один за другим. Ньюкам считал, что бетонная коробка и спрессованная грязь наверху спрячет их от авиационных локаторов. Когда истребители развернулись и рассекли небо во второй раз, сержант заявил, что можно пока расслабиться и устроиться поудобней. Их союзники в Колорадо передали на разведывательные спутники США неверные команды, отчего те потеряли высоту и сгорели в атмосфере. Однако у Лидвилла все еще оставался спутник с инфракрасной системой слежения, который должен был дважды пройти над ними в течение ближайших двух часов… если они не скорректировали курс.
Спрятаться от наблюдения сверху было сложно. Лидвилл мог использовать резервное топливо, чтобы изменить орбиту спутника и время его прохождения, а самолеты-разведчики пролетали так высоко, что оставались вне зоны видимости. А еще космическая станция. Даже необитаемая МКС отлично исполняла роль спутника, с камерами, дистанционно управляемыми из Колорадо. У Ньюкама не было достоверных сведений о ее нынешней орбите.
Они могли работать лишь с тем, что знали наверняка. Отчасти из-за этого они выходили в путь так рано — надо было покрыть лишние несколько километров, прежде чем вновь придется искать убежище.
Педантичный Ньюкам выбрал в магазине пять наручных часов с идеальным ходом. Три пары он держал про запас в рюкзаке, а две нацепил на руку — для надежности, — установив сигнал так, чтобы у них оставалось по меньшей мере тридцать минут на поиски убежища, прежде чем над головой пройдет спутник с инфракрасным радаром. Насекомые становились особенно невыносимы после обеда, инстинктивно реагируя на ту самую жару, что делала их чувствительными к техночуме. Самое время забраться под землю, где можно перекусить, перепаковать рюкзаки и вздремнуть.
Для начала они полили улицу наверху бензином, истратив больше полулитра, чтобы замаскировать собственный запах. Затем разделили между собой пять банок холодного жирного супа. Это было непередаваемое наслаждение — питательная, насыщенная солью жидкость. У Кэма прихватило живот. Он ел слишком быстро и жадно, стянув маску с лица и глотая прямо из банки. Но постепенно комок внутри рассосался, а тело загудело от прилива энергии. К сожалению, из питья они нашли только просроченный сок в коробках, со странным привкусом. Воду они пить опасались, потому что в ней наверняка было полно бактерий и обычных бытовых токсинов, вроде гербицидов, детергентов и машинного масла. Кипячение помогло бы избавиться, по крайней мере, от паразитов, но беглецы не решались развести огонь.
— А еще у насекомых нет гемоглобина, — сказала Рут, возвращаясь к прерванному разговору.
Чего-чего, а дотошности ей хватало. Кэм ухмыльнулся себе под нос.
— И что это значит? — спросил он.
— У них в крови нет железа, в отличие от нас, а частицам чумы нужны атомы углерода и железа, чтобы производить себе подобных. Это дает насекомым дополнительную защиту. Так можно обмануть техночуму, — ее здоровая рука сжалась в кулак. — Но в более жарких областях все должно быть уничтожено подчистую — в Аризоне, Нью-Мексико и Техасе. В большей части южных штатов.
— Да.
Кэм подумал и об Африке с Азией, и обо всех экваториальных территориях. В джунглях воздух горячий и влажный, и это может увеличить чувствительность насекомых и пресмыкающихся к техночуме.
Но тут уж ничего не поделать. Кэм считал, что Рут и так взвалила на себя непомерный груз. Или она просто использует эту мысленную гимнастику, чтобы отвлечься.
Два самолета вернулись, неся в кильватере мощную шумовую волну. Ньюкам узнал в них истребители F-22 «Раптор» и сделал краткую пометку в своем журнале. Для этих записей он набрал несколько маленьких блокнотов. Сержант ожидал, что ему придется давать подробный отчет обо всем сделанном и увиденном. Кэм ценил эту уверенность куда больше, чем готов был признать.
Рут уже клевала носом.
— Будем дежурить по очереди, — сказал Кэм.
Ньюкам немедленно вытянулся и заснул.
Как ни странно, Кэм хорошо себя чувствовал. Да, он был ранен, вымотан, грязен и находился в постоянном напряжении, зато ясно видел цель и осознавал собственную значимость. Его окружали товарищи. Пусть они вечно пререкались, но это было даже к лучшему, потому что каждый привносил что-то свое. В этих двоих Кэм видел желанное искупление. Он верил в их общее дело.
И все же это было чертовски странно. Они так сильно зависели друг от друга. Близость, доверие и сотрудничество требовались им для ежедневного выживания, но при этом беглецы оставались почти чужими. У них хватало времени лишь на то, чтобы перекинуться парой слов, всегда на бегу. Кэм не видел их лиц целыми днями. Он знал своих спутников только по их делам.
Ньюкам, сильный и умный. Его стойкости оставалось лишь позавидовать, но он тащил самый тяжелый рюкзак и уже прошел вдвое больше, чем Рут и Кэм, разбрасывая в стороне от дороги приманки для насекомых. К тому же вчера он пострадал больше всех. Сержанта с головы до ног покрывали укусы, и Кэм хотел, чтобы тот поспал, — потому что Ньюкам нужен был ему свежим и с ясной головой. Трения в группе начинали внушать опасения. Как боец элитного подразделения, Ньюкам, естественно, предполагал, что ему придется отвечать за двоих гражданских. Но и у Кэма, и у Рут были основания претендовать на лидерство.
Рут. Обернувшись к ней, Кэм увидел, что ученая свернулась рядом с рюкзаком, как маленькая девочка. Молодой человек задержал на ней взгляд.
Рут вырвали из привычных условий. Разум всегда был ее сильной стороной, но сейчас она менялась прямо на глазах. Становилась крепче и агрессивней. И еще привлекательней. Лучше всего Кэму запомнились ее темные глаза и курчавые волосы. Рут не была красавицей в общепринятом смысле, но она была здоровой и опрятной. И искренней.
Кэм не понимал, почему ее гложет чувство вины. Рут не имела никакого отношения к тому, что произошло, она проделала потрясающую работу и все же явно корила себя. Это их тоже объединяло, отделяя от Ньюкама. Ньюкам не знал, что такое поражение. Да, их захват лаборатории обернулся кровавым побоищем, в котором погибло пятеро его товарищей, но сержант в трудных обстоятельствах проявил себя наилучшим образом. Все ошибки произошли не по его вине. Его просто не задело так сильно, как Рут и Кэма. Не самый лучший повод для близости, но уж какой есть.
Кэм отвернулся от женщины. Своим движением он вспугнул бурого паука, который засеменил прочь по бетону. Бывший патрульный раздавил его и перевел взгляд на развалины и паучьи сети. Он боролся с собой, стараясь успокоиться.
Кэм научился сдерживать гнев и голод, но его чувства к Рут имели совсем иную природу. Рут излучала тепло и свет, а Кэм так истосковался по чему-то хорошему. Он слишком ясно представлял, чего они могли бы достичь вместе. Возможность усовершенствовать наночастицы, найти новые пути их использования одновременно поражала воображение и вселяла страх. На кон было поставлено куда больше, чем их собственные жизни.
Мир, который знал Кэм, доживал последние дни. На календаре было девятнадцатое мая, но по пути они почти не видели новой весенней зелени — даже таких неприхотливых цветов, как маки и одуванчики. Кузнечики, муравьи и жуки уничтожали растительность, но многие виды вяли и вымирали просто потому, что их никто не опылял. Похоже, не осталось ни пчел, ни бабочек, ни мотыльков. В горах происходило то же самое.
Если их миссия завершится успехом, если человечество когда-нибудь спустится с трехкилометровой высоты, людям придется долго бороться за выживание на разоренной планете. Пройдет несколько поколений, и их внуки по-прежнему будут вести войну против насекомых, пустынь и наводнений, если не разовьют новые нанотехнологии — не создадут крошечные машины, способные сражаться, и машины, способные строить. Рут говорила, что это, вообще-то, возможно. Тут Кэм понял, что снова смотрит на нее, вместо того чтобы наблюдать за периметром.
— Вот черт, — буркнул он.
Присутствие в группе женщины уже начало сказываться на их отношениях. Да вот хотя бы то, что она справляла малую нужду в стороне, в то время как Кэм и Ньюкам совершенно не стеснялись друг друга. Но были и другие нюансы — как он брал ее за руку, помогая перебраться через изгородь или мотки проволоки, или как она благодарно кивала, когда Кэм открывал жестянку с консервированными грушами и предлагал ей первой. Делал ли он что-то подобное для Ньюкама? Наверное, да. Он не раз хватал второго парня за руку, когда они перелезали через разбившиеся машины. А прошлым вечером даже протянул ему первому банку с шоколадным сиропом, потому что Рут все еще возилась с консервированной ветчиной. Но с Ньюкамом это происходило естественно, без всякой задней мысли.
