Косюн Таками - Королевская битва
— Там были самые разные дети, — продолжил он. — Мне было пять лет, когда я туда попал. Мои родители погибли в автокатастрофе. Но это был очень редкий случай. Большинство детей…
Сёго понял.
— …оказалось там из-за «семейных проблем». Короче, они были внебрачными детьми.
Сюя кивнул.
— Ты и об этом знаешь.
— Самую малость.
Сюя глубоко вздохнул.
— В общем, Ёситоки был внебрачным ребенком, — продолжил он. — Конечно, никто в приюте ему об этом не говорил, но при желании можно было выяснить. Он родился в результате внебрачной связи, и обе стороны отказались его принять. Так что…
Вода в первой кастрюле забулькала.
— Помню, как он однажды сказал мне одну вещь. Это было очень давно. Кажется, мы тогда еще в начальной школе учились…
* * *Сюя прекрасно помнил эту сцену. Они с Ёситоки тогда забрались в самый угол школьной игровой площадки и стали качаться взад-вперед на больших качелях, сооруженных из бревна, подвешенного на тросах.
— Слушай, Сюя. Я тут вот о чем подумал…
— О чем?
Сюя откликнулся своим обычным беспечным тоном и посильней оттолкнулся от земли, чтобы раскачать бревно. А Ёситоки, свесив ноги по обе стороны от бревна, особых усилий не прилагал.
— Ну… гм…
— Да что там еще? Давай, говори.
— Ну… ты еще ни в кого не влюблялся?
Сюя ухмыльнулся. Он так и знал, что речь пойдет о девочках.
— А что такое? В чем дело? Ты в кого-то влюбился?
— Ну… — Ёситоки уклонился от ответа и снова спросил: — Так влюблялся или нет?
Тут Сюя действительно об этом задумался.
К тому времени он уже был Дикой Семеркой. И успел получить несколько любовных записок. Но ни по кому конкретно с ума еще не сходил. Так продолжалось, пока он не познакомился с Кадзуми Синтани.
— По правде говоря, есть несколько славных девчонок… — ответил Сюя.
Ёситоки ничего на это не сказал, и Сюя решил, что он хочет услышать что-то большее.
— Комото, по-моему, ничего, — беспечным тоном продолжил он. — И она мне любовную записку прислала. Правда, я… гм, ей не ответил. Еще есть Уцуми, та, что в волейбольной команде. Она очень славная. В моем вкусе. Знаешь, такая общительная.
Тут Ёситоки погрустнел.
— Эй, в чем дело? — воскликнул Сюя. — Я рассказал тебе, теперь ты расскажи мне. Так кто она?
Но Ёситоки покачал головой.
— Нет, я не об этом, — сказал он.
Сюя хмуро сдвинул брови.
— А о чем?
Ёситоки, похоже, не на шутку заколебался.
— Знаешь, на самом деле я никогда этого не понимал, — наконец сказал он.
— Чего ты не понимал?
— Я хочу сказать… — Вяло болтая ногами, Ёситоки продолжил: — По-моему, если бы ты правда любил какую-то девочку, ты бы на ней женился. Верно?
— Ну да, — с идиотским выражением лица откликнулся Сюя. — Конечно. Если бы… если бы я любил какую-то девочку, я бы хотел на ней жениться… но я хочу сказать, я пока еще ни к кому ничего такого не чувствую.
— Правда? — отозвался Ёситоки, как будто именно такого ответа он и ожидал. Затем он продолжил: — Тогда допустим, что ты по каким-то причинам не можешь жениться. А если бы ты сделал той девочке ребенка, захотел бы ты его растить?
Сюе стало немного не по себе. Его представления о том, откуда берутся дети, еще только начинали формироваться.
— Сделал ребенка? Да ты еще сам ребенок. Это взрослое дело. Знаешь, я как-то раз слышал, что…
И в этот миг Сюя наконец-то вспомнил, что Ёситоки родился в результате внебрачной связи и что никто из родителей не желал его рождения. Пораженный, он молча воззрился на Ёситоки.
А тот, опустив глаза, смотрел на бревно у себя между ляжек.
— Мои родители были не такие, — наконец пробормотал Ёситоки.
И Сюе стало по-настоящему за него больно.
— Послушай, Ёситоки… — начал было он.
Но Ёситоки взглянул на Сюю и словно бы через силу произнес:
— Поэтому… я просто не знаю. Как кого-то любить. Не знаю, смог бы я кому-то в этом довериться.
Сюя продолжал отталкиваться ногами от земли, раскачивая бревно, и лишь молча смотрел на Ёситоки. Ему казалось, что тот разговаривает с ним на каком-то инопланетном языке. И в то же самое время все это звучало как некое страшное пророчество.
* * *— По-моему…
Тут Сюя подался вперед и ухватился за углы стола, накрытого виниловой скатертью. Сёго продолжал курить, слегка щурясь.
— По-моему, Ёситоки был в то время гораздо взрослее меня. А я был просто глупым ребенком. И с тех самых пор, пока мы не перешли в младшую среднюю школу и я кое в кого не влюбился, — Сюя имел в виду Кадзуми Синтани, — Ёситоки эту тему не поднимал. Это меня вроде как беспокоило.
Вторая кастрюля тоже забулькала.
— Но затем он однажды признался мне, что ему нравится Норико. Я не подал вида… но на самом деле я был за него счастлив. И это… это было…
Тут Сюя отвернулся от Сёго. Он понял, что вот-вот заплачет.
И все же Сюя сумел сдержать слезы. А затем, не глядя на Сёго, продолжил:
— Это было всего два месяца тому назад.
Сёго по-прежнему молчал.
Сюя снова на него взглянул.
— Теперь ты понимаешь, что я должен защищать Норико до самого конца.
Сёго пристально посмотрел на Сюю.
— Понимаю, — кратко сказал он затем и потушил сигарету о скатерть.
— Не говори Норико, — попросил Сюя. — Я сам расскажу ей про Ёситоки, когда мы выберемся из этой игры.
— Ладно, — кивнул Сёго.
Осталось 22 ученика
43
Прошло уже пять часов с тех пор, как появился предупредительный сигнал и связь компьютера с интернетом была прервана. Синдзи Мимура просматривал документы в одном из окон на мониторе пауэрбука, который теперь служил едва ли чем-то большим текстового процессора.
Сперва Синдзи поработал с телефоном и проверил все соединения. Затем принялся без конца перезагружать компьютер, но монитор неизменно откликался одним и тем же сообщением. Наконец, отсоединив все модемные и телефонные провода, Синдзи пришел к выводу, что мобильник полностью вышел из строя. А без телефонной линии он даже не мог наладить связь со своим домашним компьютером. А также, разумеется, позвонить всем девочкам, с которыми он когда-либо гулял, и поплакаться им насчет того, что «я совсем скоро погибну, но тебя я любил больше всех». Затем Синдзи решил, что все-таки сумеет докопаться до сути, полностью разобрав мобильник… но тут вдруг остановился.
Мурашки побежали у него по спине.
До Синдзи внезапно дошло, почему он больше не мог никуда позвонить. Итак, Сакамоти и компании удалось зафиксировать номер тестовой линии, использовавшейся техником телефонной компании, который Синдзи применил для создания специального телефона со «второй постоянной памятью». Они отрезали все линии, включая эту. Вопрос был в том… как им удалось это проделать? Взлом был выполнен безупречно. Это Синдзи знал наверняка.
Тогда единственным способом обнаружить взлом, какой он только мог себе вообразить, было использование чего-то не входящего в систему безопасности их компьютеров, чего-то вне их систем предупреждения и других ручных следящих устройств. И это как-то было проделано…
И в тот самый момент, когда Синдзи понял, как, рука его машинально потянулась к ошейнику.
Теперь, когда Сакамоти и компания обо всем знали, было бы не удивительно, если бы бомба вдруг взорвалась. Они также наверняка избавились бы и от Ютаки.
Стоило ему только об этом сообразить, как вкус любезно скормленной ему властями булочки показался Синдзи еще паскуднее.
Увидев, как Синдзи отключает компьютер, Ютака поинтересовался, что случилось.
— Дело труба, — ответил Синдзи. — Не знаю, почему, но ничего не выходит. Возможно, телефон сломался.
Ютака помрачнел и удрученно сгорбился — точно так же, как утром. Если не считать периодических выстрелов и кратких обменов репликами, кругом царила тишина. Великий план спасения, придуманный Синдзи и так завороживший Ютаку, полностью провалился.
И все-таки…
«И все-таки я заставлю их пожалеть о том, что они прямо сейчас меня не убили, — яростно подумал Синдзи. — Чего бы мне это ни стоило».
Он еще немного подумал, затем порылся в кармане брюк и достал оттуда старый складной ножик, который с раннего детства носил с собой. К кольцу для ключей на этом ножике была пристегнута маленькая трубочка. Синдзи внимательно ее осмотрел.
Ножик этот давным-давно подарил Синдзи его дядя. А трубочка, как и серьга в его левом ухе, была еще одним дядиным сувениром. Дядя всегда носил ее пристегнутой к своему складному ножику.
Размером с большой палец, эта трубочка с резиновым кольцом под колпачком представляла собой водонепроницаемый футляр, какие носили с собой солдаты. Обычно в таком футляре хранилось удостоверение личности с именем, группой крови и краткой историей болезни на случай ранения. Другие использовали эту трубочку в качестве спичечного коробка. Пока дядя не умер, Синдзи думал, что он там тоже что-то такое держит. Однако после его смерти, открыв трубочку, Синдзи обнаружил там нечто совершенно другое. По сути, сама оболочка трубочки была изготовлена из специального сплава, а внутри нее имелось два маленьких цилиндрика. Синдзи вынул оба цилиндрика и внимательно их рассмотрел. До него долго не доходило, что к чему. Он лишь сообразил, что их содержимое должно как-то смешиваться.
