Биомеханическая активность - Павел Сергеевич Иевлев
— Мири… — сказал растерянно Керт.
— Он что, теперь к тебе пристаёт, подруга? Если потянет свои липкие ручонки, ты только скажи! В этот раз я доведу дело до конца!
Она недвусмысленно протянула железную руку вперёд на уровне ниже пояса и с металлическим лязгом резко сжала кулак.
— Так, — Василиса решительно встала с кровати. — Вы можете прекрасно разобраться без меня. Мири, я тебя прошу — выслушай его. Верить или нет, проникаться или не стоит — твоё дело. Я не хочу ни за кого ничего решать. Я хочу чай с молоком, пироженку и спать. Поэтому иду на камбуз, а вы, если поубиваете друг друга, будьте любезны убрать трупы до моего возвращения.
Девочка отодвинула с дороги Мири, вышла в коридор и закрыла за собой дверь. Соблазна подслушать избежала легко — в вип-каютах отличная звукоизоляция.
***
На камбузе сидят папа и бортмех, неторопливо допивая бренди.
— Чего не спишь, дочка? — спросил капитан.
— Чаю решила выпить.
— Хорошее дело, одобряю. Сделаешь нам тоже?
— Конечно. Но пироженку не отдам! Она последняя!
— Ничего страшного, быстрые углеводы у нас сегодня в жидком виде, — отсалютовал рюмкой Зелёный.
— Пап, — спросила Васька, поколебавшись, — ко мне тут Керт заходил…
— Зачем? — удивился капитан.
— Ну, в основном хотел, чтобы я их с Миреной помирила, но рассказал ещё кое-что. Мне кажется, вам стоит знать.
— Если это не секрет, то расскажи, конечно.
— Обещания не рассказывать с меня никто не брал.
Василиса вскипятила чайник, заварила чай, вытащила тщательно замаскированную (просто на всякий случай) в холодильнике пироженку, не прекращая рассказывать. И только закончив, вгрызлась с урчанием в лакомство.
— Неглупый мальчик, — удовлетворённо покивал Зелёный. — Сам додумался. Немного циничен для своего возраста, но потенциал хороший. Далеко пойдёт.
— Тяжёлое детство, — прокомментировал папа. — Цинизм к нему прилагается.
— Я вижу, вы не удивлены, — констатировала Василиса, облизывая пальцы от крема.
— Я аналитик, — коротко сказал Зелёный. — Уж такой-то очевидный расклад я никак не мог пропустить.
— И мы ничего с этим не сделаем?
— А должны?
— А разве нет? Они же наши друзья!
— Мири — твоя подруга, — уточнил папа. — Но Брэн взрослый человек. Мы тоже указали ему на высокую вероятность попытки силового захвата Завода. Это его актив и решать ему.
— Но это же неправильно! Он не понимает!
— Дочь. Ты только что негодовала, что Керт пытался принимать решения за Мири, а теперь хочешь, чтобы мы решили за Брэна? Не видишь тут противоречия?
— Да, пап. Ты прав, конечно, — вздохнула Василиса. — Но как же это обидно! И что мы будем делать?
— Надеяться на лучшее. На то, что Брэн вовремя спохватится и сумеет удержать Завод. На то, что если его всё же заберут, то мы сумеем договориться с новыми владельцами. На то, что это не последний действующий маяк в Мультиверсуме, если договориться не получится.
— Кроме того, — добавил Зелёный, —если маяк у Брэна отберут, это снимет с нас все договорные обязательства. Сдадим маяк Конгрегации, как нам, кстати, и положено делать. Нам он, конечно, уже не достанется, но на благо Мультиверсума послужит.
— И эти люди упрекают Керта в цинизме! — возмутилась Василиса.
— Мы старые, нам можно, — отмахнулся Зелёный. — Ну что, кэп, по чайку и по койкам?
— Да, время позднее, — ответил капитан. — Вась, ты тоже иди, не слоняйся.
Васька деликатно постучала в дверь. Никто не отозвался. «Какого чёрта, это же моя каюта», — подумала она и решительно вошла. Керт и Мири судорожно отпрыгнули друг от друга, что было непросто исполнить, сидя рядом на кровати. Керт рефлекторно вытер губы, Мири одернула майку.
— Так, — веско сказала Василиса. — А ну кыш отсюда. У вас свои каюты есть, а я спать хочу.
Керт неловко пожелал спокойной ночи и выскочил в коридор. Мири Васька придержала за локоть и сделала вопросительное лицо.
— Он извинился, — смущённо сказала та. — Очень… Убедительно. Но я ничего не забыла. Если он попробует снова мной манипулировать…
— Непременно попробует, я думаю, — вздохнула Васька. — Но я не эксперт. Я целовалась два раза в жизни и мне даже не пришлось после этого заправлять майку.
Мири густо покраснела.
— И ничего такого. Спокойной ночи, — буркнула она и удалилась.
Василиса с облегчением рухнула на кровать, выключила свет, подумала: «Ну и денёк выдался», — и тут же уснула.
***
Проснулась от того, что волантер движется. Подумала, что постепенно становится настоящим воздухоплавателем, чувствующим малейшие движения своего аппарата даже во сне. Загудели пропеллеры — не постоянным ходовым тоном, а короткими маневровыми включениями. Василиса выглянула в окно каюты — там совсем близко маяк, к которому волантер, меняя высоту и направление, пристраивается заправочным коннектором.
Спешить на мостик не стала — тонкие маневры ей
