Гоар Маркосян-Каспер - Все зависит от тебя
— Нет. А что такое?
— Понимаешь, мы недавно прошли над городом, которого нет на карте. Наверно, его построили позже. Тут одни «термосы». Мои спутники предлагают заночевать там, куда мы летим, а утром осмотреть и этот, необозначенный.
— Так и сделайте, — сказал Дан.
— Но Маран…
— Это же разумно. Маран не станет возражать против разумных действий. Разве не так?
— Так, — согласился Санта. — Но ты не забудешь его предупредить?
— Не забуду, не забуду…
Дан выключил связь и посмотрел на хронометр. Марана с Патриком не было уже больше двух часов. Что можно два часа делать в… в подобной ситуации? Он даже покраснел, представив себе эту ситуацию. Потом рассердился на себя. Нет, он решительно неисправим и никогда полноценным разведчиком не станет!.. И все равно его удивляло, как Маран туда пошел… Правда, эти их школы… Все равно! Когда, вернувшись из своего очередного рейса и передав флайер Санте, он вошел в дом, Маран и Патрик оживленно что-то обсуждали. Увидев его, Патрик выпалил:
— Я предлагаю бросить жребий, Дан, но Маран утверждает, что ты уступишь мне без всякой жеребьевки.
— Что уступлю? — спросил Дан.
— Понимаешь, они пригласили нас на свою оргию…
— Как?!
Увидев выражение лица Дана, Патрик захохотал. Улыбнулся и Маран.
— Не участвовать, — сказал он. — Только посмотреть.
— Хотя обычно, — вставил Патрик, переставая смеяться, однако с насмешкой в голосе, — они приглашают участвовать.
— Кого? — пробормотал Дан растерянно. — Что значит «обычно»?
— Нет, я не могу! Маран, ты только посмотри на него!
— Успокойся, Патрик! Видишь ли, Дан, как мы с Патриком, обменявшись наблюдениями, поняли, отношение к этой стороне жизни у них совершенно иное. Неизмеримо далекое не только от нашего, но и от вашего. Если вы не обходите ее молчанием, как мы, то все же как-то отделяете от прочих тем. Ну по крайней мере, за завтраком с деловым партнером не обсуждаете позы, которые принимали ночью.
— А они обсуждают? — спросил Дан.
— Обсуждают. В том же тоне, как женщины на Земле толкуют о платьях и прическах, а мужчины о спортивных соревнованиях. Более того. Они не прячут сам этот процесс. Если к тебе в дом во время обеда придет случайный гость, как ты поступишь?
— Предложу сесть за стол и поесть с нами.
— Ну вот. Они поступают точно так же, если гость придет во время… ну того, что Патрик называет оргией.
— Откуда ты знаешь?
— Видишь ли, я зашел сегодня днем по делу к Лируе… это заместитель Кнеуфи по вопросам промышленного производства, если использовать земную терминологию… и попал прямо… — Маран слегка смутился.
— То есть как? Ты просто вошел?
— Не просто. Я постучал. Мне открыли.
— Ну и?
— Ну и… Он мне сказал буквально следующее: «Извини, что я не приглашаю тебя присоединиться, но я не уверен, что это получится»… Он не кривил душой, это и в самом деле вряд ли получилось бы, чисто анатомически, ты ведь помнишь результаты томографии…
Дан кивнул. Да, полученные с помощью пополнивших год с небольшим назад арсенал Разведки дистанционных томографов данные об анатомии глеллов показывали ряд различий, в том числе…
— И что дальше? — спросил он.
— Дальше я позволил себе завести разговор на эту тему с Кнеуфи. И в итоге получил приглашение посмотреть, как все происходит. Ничего экстраординарного в подобном приглашении нет, у них это принято, часть повседневного общения, так сказать. Конечно, эта открытость не подразумевает инопланетян, но учитывая то, что мы для них сделали и делаем… Он даже предложил мне привести с собой еще кого-то, но только одного, лишние люди могут помешать. Ну ты ведь понимаешь, это что-то вроде трезвого в пьяной компании, по мне, так и одного многовато, но он решил проявить гостеприимство…
— И ты пойдешь на это смотреть?!
— Нет, Дан, ты просто уникален, — сказал Патрик.
Маран жестом остановил его.
— Иначе мы никогда не поймем их, — сказал он спокойно. — Это важная часть их цивилизации. Как, впрочем, и любой другой. Воспроизводство это фундамент. А разумное существо неизбежно создает вокруг него ритуалы.
— Которые нередко приобретают значение большее, чем воспроизводство, — заметил Патрик.
— Да. Вынь эти ритуалы и все, что с ними связано, из земной культуры. Что там останется?
Дан промолчал.
— Ну что? — спросил Патрик. — Бросим жребий?
— Не надо, — проворчал Дан, — я удовольствуюсь пересказом. Собственно, можно все заснять…
— Нельзя, — покачал головой Маран. — Я обещал ему этого не делать. Когда я спросил насчет съемок, он всполошился, сами они давным-давно потеряли подобные навыки…
— Зря, выходит, спрашивал.
— Интересно у тебя получается с этическими нормами. Смотреть, значит, неприлично, а тайком снимать можно? — уронил Маран, чрезвычайно смутив Дана своим замечанием.
Они ушли, а Дан вспомнил Перицену. Как они с Поэтом сидели у костра и болтали о высоких материях, пока Маран вел наблюдения за дикарями, их малоэстетичными повадками, пожиранием трупов, первобытным сексом, а потом в два счета «расколол» Ат, что тогда показалось Дану чудом, лишь позднее он понял, что это результат не только работы ума, но и просто работы, черной работы разведчика, от которой сам он старался увильнуть. Вот и теперь. Хотелось Марану смотреть на подобные вещи или нет, это была его работа, и он ее делал… Конечно, расскажи об этом на Земле, многие не поймут, что в этой работе такого неприятного, еще и заметят, что им повезло, такое зрелище… Да уж, зрелище то еще, особенно, в период вынужденного воздержания…
Незаметно для себя он задремал и не слышал, как вошел Маран, открыл глаза тогда, когда тот уже принял «душ», как они иронически называли очищавшее кожу и волосы излучение глеллов, и разбирал постель, собираясь лечь спать.
— А где Патрик? — спросил Дан.
— Трудится.
— Ночью?
— Он же целый день спал.
— Ах да!.. Но флайеры ведь заняты.
— Флайер ему ни к чему. Пара местных ребят попросила его объяснить им, как управляться с компьютером.
— Вот как? — сказал приятно удивленный Дан. — Мертвецы восстают из гроба?
— Как будто. Может, еще не все потеряно.
— Интересно, с чего это?
— Ты когда-нибудь видел, как заставляют забиться остановившееся сердце?
— Пропускают ток?
— Да. Мы можем оказаться тем импульсом, который снова пробудит их к жизни. Вернув тем самым наш долг им. Или часть его.
— Долг? Ты имеешь в виду Эдуру?
— Не только.
— А что еще?
— Позже, Дан. Я пока не уверен, что не ошибаюсь. — Он улегся, как всегда, на спину, заложив руки за голову. — Спокойной ночи.
— Погоди! — возмутился Дан. — Ты мне ничего не рассказал.
— О чем?
— Как о чем? Где ты только что был?
— А-а… Что ты хочешь знать?
— Все.
— В подробностях или, так сказать, резюме?
— Да, наверно, резюме, — ответил Дан, подумав.
— Помнишь картину, которую вы с Наи обсуждали? Речь шла о том, что это может быть или красиво, или естественно.
— Формулировку, по-моему, предложил ты.
— Неважно. Так вот, это красиво. Похоже на пантомиму или даже балет. Один из участников… не Кнеуфи, он, оказывается, первое лицо в городе, но не в постели… один из участников выполняет как бы функцию постановщика. То есть говорит, кто, с кем, как. Это не так просто, поскольку, как справедливо заметил Патрик, никто не должен быть вне игры. Ну и… Ну и с нашей точки зрения, все это совершенно неестественно.
— Почему?
— Да потому что… В общем, как я понял, есть фундаментальное физиологическое отличие. Они получают удовольствие от всех этих движений, перемещений, рокировок, всяких ласк, словом, от процесса. Масса эстетики. Эдакая изящная любовная игра. И полное отсутствие финального аккорда. Не знаю, всегда ли его не было, или это следствие общего угасания, но сейчас его нет. Ни у кого. У нас такое случается у женщин. Холодных, а вернее, неразбуженных… Ну что, представил себе?
— Представил. — Дан задумался. Наверно, это похоже на кино, только не порнографическое, а эротическое, все эти красивые фильмы с пейзажиками, дизайном, роскошными нарядами и без лишних подробностей. — А музыка была, нет? — спросил он.
— Нет. Хотя вполне можно было бы представить какой-то аккомпанемент. Впрочем, я не уверен в том, что у них вообще есть или сохранилась музыка.
— Ага. — Дан уже думал о другом. — Ты сказал, у нас. В Бакнии тоже есть неразбуженные, как ты говоришь, женщины?
— Конечно. Они есть везде. На всех планетах.
На всех планетах… Дан удивился возникновению этого странного обобщения, но потом догадался.
— Ты подумал о кариссе Асуа, — сказал он. — Не так ли?
— Так, — ответил Маран после короткой паузы.
