Леонид Каганов - Лена Сквоттер и парагон возмездия
Поэтому моя личная гипотеза гласит, что подавляющая часть населения России, а уж особенно вся наша так называемая интеллигенция, — это уцелевшие в ходе естественного отбора потомки тех самых кухарок, которым, по словам реликтового Ленина, следует учиться управлять государством. В моем случае по крайней мере это именно так, хотя свою прабабушку, штурмовавшую, как выяснилось, Зимний, я не застала.
Прибыв в Мюльхайм, мы, разумеется, засели на кухне. Единственное, чем я всерьез озаботилась, — это чтобы беседа не свернула на политику, потому что такая беседа с бабушкой всегда оканчивается ссорой, и вести ее можно лишь в день отъезда, когда кавайность расставания все-таки не позволит ощущению моральной пропасти перерасти в настоящее отвращение друг к другу.
Всякий раз, бывая в гостях у бабушки, я удивлялась, как ловко она крутится по кухне на своей инвалидной коляске, орудуя кухонной техникой и посудой. Немецкие квартиры, впрочем, сделаны с размахом. Первые чувства русского человека, попавшего в немецкий дом, — смесь жалости и сострадания к обитателю квартиры, что тот настолько неумело распорядился планировкой жилища: так много свободного места бездарно пропадает на кухне, в коридорах и санузлах. Ведь из этого можно было выкроить лишнюю комнату, а то и две! Думаю, такое же чувство испытывает китаец, попав в московскую двушку, или немец, оказавшийся в доме американца. Однако, глядя на бабушку, мне сложно представить, как она смогла бы крутиться на своей коляске по московскому линолеуму.
Здесь же у нее все летало. Тарелки перемещались из посудомойки в мойку, из мойки в холодильник, из холодильника на стол и обратно. А если бабушка до чего-то не дотягивалась — у нее всегда под рукой имелась специальная колотушка с зацепом, напоминавшим клешню робота. В прошлые приезды этой колотушкой доставалось даже мне, как последний аргумент в спорах о политике и мироустройстве. При Даше бабушка вела себя сдержанней. Но все равно без умолку говорила.
Как известно, два key topic всех бабушек мира при встрече с внучками — это кормежка и замужество. Я с детства была уверена, что если бы не Волк, устроивший неуместный ситком, то Красная Шапочка, едва переступив порог бабушкиного дома, оказалась бы сразу накормлена пирожками местного приготовления (принесенные остались бы в лукошке и удостоились разве что брезгливого взгляда), а в те редкие моменты, когда рот Красной Шапочки оказывался не забит следующим пирожком, ей бы пришлось оправдываться, почему она до сих пор не замужем, и краснеть в ответ на непристойные вопросы, когда ждать правнуков.
Моя бабушка при всей своей extravagance не являлась исключением. Тот факт, что сама она в наши годы питалась пометом, падающим из брюха пролетавших над головой вертолетов, а замужем не была ни разу, при этом меняя гражданские браки раз в год, — все это, разумеется, никак не мешало ей декламировать вслух тот нелепый генетический код, который носит в себе каждая бабушка специально для бесед с внучкой. Понятное дело, завтрак в самолете с ходу был объявлен ересью, и стол перед нами ощетинился йогуртами, паштетами, творожками, киселями и прочей кашеобразной substanz, которая так популярна в Европе, где вконец сдуревшие брендменеджеры в борьбе за потребителя давно согласились пережевывать за него даже пищу.
Поскольку мое семейное положение бабушке было известно, она устроила показательную порку как бы Даше, но с немым укором в мой адрес. Дарья Филипповна краснела как восьмиклассница, юлила, отшучивалась, но бабушка была тверда, неумолима и перла напролом в чужую душу как таежный вездеход.
В тот день я узнала во всех подробностях о двух Дашиных неудачных романчиках, и вообще узнала о ней гораздо больше, чем хотела она и я.
В какой-то момент мне стало ее откровенно жаль, и я аккуратно напомнила бабушке о цели нашего визита и дефиците времени. Бабушка слегка поворчала на немецком о том, что на два дня в гости приезжают только самые подлые из внучек, но затем прикинула что-то, сообщила, что к девяти сегодня приедет Хельмут знакомиться с дочками из России, но до девяти еще целый день, и она готова нас свозить в Кёльн.
Надо сказать, что еще в Москве перед поездкой я позвонила бабушке и в общих чертах объяснила, что мы ищем некое место по случайно доставшимся нам координатам. Поэтому в игру она включилась охотно — похоже, идея выискивать что-то по GPS-координатам ее увлекала. Хотя, как я давно заметила, на GPS-устройства, включая собственный навигатор в джипе, она всегда поглядывала хмуро, словно обижаясь, что те появились так поздно — когда тайга пройдена вдоль и поперек, а обломки вертолета давно заросли мхом на глухой сопке.
Кёльн
Умело вбив координаты в свой навигатор, бабушка залихватски присвистнула и сказала, что это место ей хорошо известно. Я рассудила, что нам с Дарьей лучше до самого последнего момента не знать, что находится в том месте, поэтому всю дорогу до Кёльна мы играли в угадайку. Бабушке идея понравилась, она отыгрывалась железно: давала такие ответы на косвенные вопросы и наводила такой туман, что мне порой начинало казаться, будто такого места вообще в Кёльне быть не может. В целом получалась следующая картина:
1. Да, это культовое место для понимающих людей особого склада ума и характера.
2. Нет, ничего сверхъестественного там нет.
3. Да, туда может попасть любой желающий, было бы желание.
4. Нет, у вас в России нет ничего подобного, никогда не было и скорее всего никогда не появится. (Забегая вперед скажу, что это не совсем правда.)
5. Да, там стоит здание, оно существует давно и выстроено именно для тех целей, которым служит.
6. Нет, это не лаборатория, не частный дом, не госучреждение, не культурный центр и не развлекательный комплекс.
7. Да, побывать там очень полезно, даже если для этого приходится лететь в Германию из России.
8. Нет, с посетителя не требуют денег, она сама пару раз бывала там, не оставив ни цента.
9. Да, с посетителя берут деньги, она сама пару раз оставляла там солидные суммы.
10. Нет, это место не может быть концом путешествия, это всегда только начало.
При подъезде к Кёльну бабушка откровенно хихикала, наблюдая в зеркале наши с Дарьей озадаченные лица. Вдруг Даша ткнула пальчиком в окно:
— Смотрите, как интересно! Здесь что, лодки строят?
— Строят не здесь, — откликнулась бабушка, притормаживая, — но здесь продают. Тебе нужна лодка, Дашенька?
— Не нужна ей лодка, — ворчливо ответила я, — поехали дальше.
— А всё, — сообщила бабушка, сворачивая на парковку. — Мы приехали.
Я изумленно уставилась в окно. Больше всего это действительно напоминало лодочный причал на асфальте без какой-либо воды поблизости. Но были тут припаркованы и новенькие квадроциклы, и еще какая-то непонятная техника — дальний потомок бабушкиных таежных вездеходов. А позади высился большой павильон из стекла. Я перегнулась к бабушкиному сиденью и уставилась в экранчик ее навигатора. Да, это была та самая точка.
— Что это, Гертруда Гавриловна? — изумленно спросила Даша.
— То, за чем вы приехали, — ответила бабушка, выключая двигатель. — Крупнейший в Германии магазин Sportausrüstungsgeschäft. Как это по-русски? Оборудование для спортивного туризма и активного отдыха.
Любопытно, что даже этот магазин оказался оборудован лифтом для инвалидов. Мы с Дашей растерянно бродили среди спортивных удочек и надувных лодок, снегоходов и лыж, рассматривали фонарики, ракетницы и примусы, горнолыжные очки и загадочные ботинки с крючьями, спортивные велосипеды, палатки, ласты и варежки.
Бабушка увлеченно каталась сама по себе — тихое жужжание ее моторчика раздавалось то за спиной, то далеко впереди. Обернувшись в какой-то момент, я увидела, что ее коляска уже обвешена покупками в фирменных пакетиках.
Но мне было не до этого — я пыталась привести в порядок свои недоуменные мысли. В этом магазине отцу могло понадобиться буквально все и при этом совершенно ничего.
— Может, у него была тут назначена встреча? — предположила Даша.
Я пожала плечами.
— Зачем запоминать в брелке место, где уже назначена встреча?
— Брелок! — вдруг предположила Даша. — А сам брелок он мог здесь купить?
Я задумалась. Пожалуй, оранжевый брелок можно было купить именно в таком магазине. И ради проверки запомнить здешние координаты. Это все объясняло, хотя никакой пользы от такого объяснения не было.
За спиной раздалось деликатное жужжание, и бабушка сообщила:
— Через пятнадцать минут они закрываются. В Германии все закрывается рано. Вы что-нибудь выбрали?
— Скажи, бабушка, а ты не видела здесь в продаже маленьких оранжевых GPS-брелков?
— Отдел навигации на втором этаже, — немедленно отреагировала бабушка. — Там компасы, бинокли, навигаторы… Только что значит — брелок?
