Павел Комарницкий - Прошедшая сквозь небеса
Дождь тихонько шуршал в листве, наполняя сад покоем и сонной истомой. Где-то неподалёку сочно шлёпнулось о землю перезрелое яблоко. На крыльце, укрытом широком козырьком, сидела женщина, зябко кутаясь в шаль. Помедлив, мужчина сел рядом на ступеньку, обнял жену рукой. Женщина, всхлипнув, уткнулась ему в плечо.
— Не надо, Ханна, — он осторожно гладил жену по волосам. — Последнее дело плакать, как по мёртвым.
— Да-да, прости… — она утёрла слёзы рукой. — Когда отправляется «Прыжок»?
— Арнольд говорил, двадцать девятого.
Долгая, долгая пауза.
— Знаешь, мне снился странный сон… — медленно, тихо произнесла Ханна.
— Да-да… — мужчина смотрел в ночной сад. — Вайалеале пусть снимет боль с истерзанной души…
Она резко повернула голову.
— Значит… и тебе тоже…
Туман струился, полз, переливался через валуны, покрытые лохматым чёрным мхом. Чёрные кусты с растопыренными веером листьями истекали влагой, словно плакали беззвучно и безутешно. Колоссальный диск светила, слегка приплюснутый сверху, и обрезанный снизу линией горизонта, едва проглядывал через туманную пелену, будто окрашенную кровью.
Летучий пузырь испустил последний вздох, освобождаясь от остатков газа, и мужчины, пыхтя, принялись закреплять наваленные сверху балластные камеры. «Бублики», кстати, здорово похудели за время полёта, выглядели вялыми и мягкими.
«Воду можно найти. Здесь, на Островах Мертвецов, влагу приносят туманы, и даже дожди нередко бывают. А вот газогенератор совсем плох. Я слишком щедро расходовал его силу… потому что пилот неважный» — Водяной осматривал окрестности, явно силясь увидеть что-то своим инфракрасным зрением сквозь пелену тумана.
— Но ты уверен, что это тот самый остров? — Кёркир хотел было добавить что-то, но заперхал и поспешно прикрыл рукавом рот, стараясь, чтобы кашель не разносился далеко по округе.
«Уверен. Логово здесь».
— Все Острова Мертвецов имеют дурную славу, — контрабандист говорил глухо, вполголоса, — но этот хуже всех. Командуй, Проходящий. Снова идём как тогда?
«Не сразу. Подождём».
— Чего ждать?
Не отвечая на риторический вопрос, Проходящий насквозь выдернул изо рта трубку ингалятора, осторожно вдохнул воздух, пропитанный туманом. Задышал ртом, затем носом.
«Прохладно, но всё-таки дышать можно. Хоть немного отдохнуть от этой трубки».
Сзади послышался осторожный шорох, и Клик-Клак мгновенно развернулся, вскинув арбалет. Боевик Страны Дождя, напротив, не сделал ни единого лишнего движения. Почувствовал заранее?
— Ы! — стоявший человек, явно рахан, был одет в невообразимые отрепья, делавшие его похожим на куст. — Водяной, чтоб я сдох, настоящий Водяной!
Глава 26
На экране медленно проплывал пейзаж, приевшийся до одури — камни, россыпи щебня, выветрившиеся останцы самых причудливых форм… Не сдержавшись, оператор широко зевнул. Вот и ещё один цикл прошёл… не прошёл, а прополз. Время здесь, в этом вонючем бункере, тянется, как расплавленная пластмасса. Впрочем, на борту корабля оно такое же тягучее…
«Зелёный» вздохнул, откидываясь на спинку кресла. Наедине с собой можно и не лукавить. Восьмизначному нигде не бывает легко. И на Оплоте Истинного Разума тоже. Нет, положительно, не стоит сетовать на судьбу, забросившую его на эту планетку. Дикий мир… можно подумать, там, на родине, его ждёт дворец с бассейном чистой воды. Каморка с пластиковой койкой, стулом и столиком, экран видео с набором программ для низших разрядов… и тупая, монотонная работа где-нибудь на заводе. Ну, положим, не настолько тупая, как у вонючих двенадцатизначных, но…
Оператор издал короткий смешок, точно хрустнуло раздавленное стекло. Как ловко вывернулся этот дефектный, по недоразумению оказавшийся на месте смотрителя базы. Право, таким местом не следует брезговать и шестизначному. Кстати, в последний раз они играли на порку биоробота, и этот хмырь опять проиграл. Так что сразу после дежурства, пожалуй, можно порезвиться. Правда, орут они ненатурально как-то, но что делать, машина есть машина…
«Зелёный» вдруг напрягся, ткнул пальцем в клавишу, останавливая кадр. На экране виднелось нечто, явно не принадлежащее к неживой природе. Какая-то фигурка… ого, вот это зверь!
Оператор остановил полёт робота, развернул машину и направил к лежащему монстру. Интересно, интересно… надо сообщить этому дефектному, он вроде как начальство…
«Зелёный» внутренне ухмыльнулся. А надо ли? А что если сообщить напрямую? Вот тебе и плюс… а может, удастся подвинуть этого недоделанного начальничка? Смотритель базы… гм… неплохо звучит.
Оператор вздохнул, отгоняя сладостные видения. Увы, одного подохшего монстра для этого недостаточно.
— Ну что там? — за спиной возник смотритель, вызвав острую волну неприязни.
— Да вот, нашёл кое-что.
— Хм… — семизначный начальник рассматривал изображение застывшего зверя. — Такие твари иногда доходят до самой базы. Тепло чуют, что ли… Ладно, подох и подох. Больше ничего?
— Больше ничего.
— У меня такое ощущение, что никто и не явится. Ну кто сюда попрётся, в эту жуткую пустыню?
Огонь в очаге шипел, как рассерженная гадюка, чадил и стрелял искрами, но Дина, блаженно улыбаясь, протягивала к нему ладошки. Живой огонь, надо же… Тот, кто не шёл через Страну Тьмы, не в состоянии понять и оценить, что это такое — настоящий живой огонь…
Девушка ещё раз с любопытством оглядела внутренности убежища, давшего им приют. Да уж… более причудливых сооружений она не видела сроду. Квадратная комната четыре на четыре, с земляным полом и очагом в кольце почерневших от копоти булыжников. Стены, кое-как сбитые из обломков просмолённых досок и каких-то коряг, снаружи были обложены камнями до такой степени, что строение напоминало не то врытый в землю древний дот, не то ещё более древний могильный курган. Потолок, изваянный из видавшего виды плавника, косо уходил к дальней стене. Зато в передней стене было врезано не окно даже, а стеклянный витраж от пола до потолка — разнокалиберные стёкла крепились в корявой раме при помощи различных деревянных вставок. Внутри этого необычного дома, тем не менее, оказалось вполне тепло — очевидно, «витраж» и незаходящее Око сообща обеспечивали достаточный тепличный эффект. Что касается промозглой сырости, то её успешно изгонял огонь, горящий в очаге.
Хозяйка дома, маленькая хрупкая чьё, шустрая как мышка, ловко сновала по помещению, переполненному гостями, что-то снимая с корявых полок, что-то доставая из скрытых ниш, гремела горшками и прочей хозяйственной утварью. Одета она была в один ажурно вырезанный передничек из кожи, явно какого-то морского зверя, однако ни малейшего смущения перед гостями не испытывала.
— А вы чего, так и будете сидеть? Сваритесь же!
Помедлив, Водяной потянул с себя комбинезон, и словно по сигналу, остальные члены экспедиции принялись раздеваться. Последней примеру товарищей последовала Дина. За компанию и жид удавился, вспомнила она старинную поговорку. Она уже успела уяснить, что пуританская чопорность, активно внедряемая в городах, судя по всему, Теми, о Ком Не Говорят, ни раханам, ни чьё изначально была несвойственна. Что было и неудивительно, если вспомнить обычаи их земных предков. Если древнейшие египтяне всё-таки употребляли некие холщовые юбки, то у современных им древнейших бушменов само понятие «одежда» отсутствовало. И попав в здешнюю саванну, никаких побудительных мотивов обзаводиться гардеробами переселенцы не заимели, кроме кровососок… и злой воли Тех, о Ком Не Говорят. Так что чем дальше от Столицы, тем проще и естественнее были нравы.
Дверца, сработанная из обрубка какой-то широченной доски, распахнулась, впустив снаружи промозглую сырость. Хозяин, прикрыв дверь, прошествовал к очагу, на ходу стаскивая с себя мокрое тряпьё.
— Я всё удивляюсь, почтенный Гракхак, как вы тут выдерживаете эту сырость, — контрабандист с наслаждением отхлебнул из кружки горячего бульона. — Сколько тряпок на себя ни надевай, всё как из моря вылез… В джунглях, положим, тоже изрядно сыровато, но там хоть тепло, а тут…
— Зато у вас там, в саванне, начальство имеется, — парировал хозяин, усаживаясь к очагу и принимая у супруги глиняную кружку с бульоном. — Кинка, у нас там не осталось привозного?
— На раз хватит, — улыбнулась хозяйка.
— Ну вот он и есть, этот самый раз. Когда-то ещё мы увидим такое диво?..
— Лично я бы с огромным удовольствием, — глядя на лицо контрабандиста, сомневаться в искренности сказанного было невозможно, — да нельзя нам. С Теми, о Ком Не Говорят, не шутят.
«Он прав» — Водяной вновь взялся за свой аппарат, повесив на шею, сунул в рот трубку — воздух в кибитке, просушенный огнём очага, явно его угнетал. — «Нам нужно спешить».
