Юрий Никитин - Насты
Он сказал понимающе:
– Но как только узнают, что вы не коммерсанты и тут ничего не содрать, тут же линяют?
– Да, – ответил я, – вы хорошо знаете наши реалии.
Он засмеялся:
– Да в других то же самое. Разве что Китай дистанцируется от наших общих ценностей. Там расстрелы гремят за коррупцию, за крупные взятки, за откаты, за распил, за незаконную приватизацию в особо крупных…
– Нам бы так, – сказал я.
Он покачал головой:
– Россия – не Китай… и не потому, что у русских нет воли, но Китай – это вообще марсиане! Они и не собираются интегрироваться с западным миром, а растерянная и сбившаяся с пути Россия постоянно дергается… даже не дергается, а мечется туда-сюда. И Европой хочет быть, и невинность сохранить. Но не выйдет, надо что-то одно. Китай уже выбрал твердо, никаких колебаний и уступок. Потому и стоит как скала, а Россию, что все мечется, как шлюха какая, между Востоком и Западом, просто разорвет пополам… а потом и не только пополам.
Валентин сказал вежливо:
– Я вижу, человек вы толерантный. И все смягчаете, смягчаете…
– А что не так? – спросил Денис с любопытством.
– Это ваши Штаты, – уточнил Валентин, – разорвало пополам в Гражданской войне Севера и Юга… а Россию разорвет, как бомбу, на сотни осколков.
– И даже самые мелкие из них будут еще рваться на тысячи, – добавил Зяма. – К примеру, в таком осколке, как Дагестан, сотни языков, народов и национальностей… и все захотят собственное государство!
Денис хмыкнул:
– Да, вижу… я в самом деле смягчил ситуацию. Россия – самая огромная в мире бомба. Надеюсь, мировая закулиса это понимает и найдет способ, как вынуть из ее жопы запал… иначе всем придется ох как несладко!.. Бутылки с зажигательными смесями приготовили? Не забывайте их маскировать под пепси или какую еще хрень… Давайте покажу, как сделать лучше всего, никакие полицаи не заподозрят…
Я слушал, как он показывает ребятам премудрости, которым обучал в Украине, Грузии, Египте, Ливии, Тунисе, где-то сорвалось, где-то получилось, а сам думал, что Россия сейчас в самом деле под жестоким прессом, хотя вроде бы и подмяла под себя огромные пространства, что раньше было мерилом силы и могущества. Аттила тоже создал империю… но рухнула весьма скоро. Китай не чувствует себя ниже Запада, а Россия всегда завидовала Европе, сознавала свою ущербность. Китайские студенты, отучившись в университетах Америки и Европы, возвращаются в Китай, а российские готовы работать хоть грузчиками, только бы не возвращаться… Наше правительство хотело бы нас ограничить, но из-за того, что старается играть по навязанным ему Западом правилам, обязательно придет к тому, чего добивается Запад.
Я зыркнул на Дениса исподлобья. При всей неприязни к Западу, а Штаты – тоже Запад, приходится признать, что Европа добивается от нас вроде бы только снижения агрессивности, а еще просто жаждет процветания России… Ну да, в этом случае все козыри у них, можно обобрать Россию на законных основаниях…
С Денисом о чем-то заспорили, он выслушал, помотал головой и ответил терпеливо:
– Планете нужен мир. Мир без войн. Мелкие локальные конфликты не в счет, а крупных, тем более мировых – США уже не допустят. На этот раз, помимо того, что во всех побежденных странах размещаются военные базы, мы должны заранее обессиливать потенциальных противников, нарушая их экономики, сталкивая местные интересы элит… Неужели вы, парни умные и проницательные, полагаете, что США в самом деле потерпели поражение в Ливии, Ираке, Египте? Дескать, демократию установить не удалось, теперь там разгул мракобесия?
Валентин и Зяма понимающе промолчали, а Данил спросил хмуро:
– Ну?
– Со странами, – обронил Денис с мягкой усмешкой, – где разгул мракобесия, не считаться проще. Варвары… Их можно не слушать, с ними можно поступать как заблагорассудится. С ними вообще можно не разговаривать, что весьма удобно. А вот с Каддафи приходилось! Это был настоящий сильный лидер, потому настала пора его убрать, а режим расшатать до нынешнего состояния.
– И теперь о Ливию можно ноги вытирать? – спросил Валентин.
Денис кивнул:
– Страна с мощной экономикой и огромными научно-техническими возможностями, что еще в прошлом веке почти создала атомную бомбу, едва-едва удалось помешать, так что это был серьезный противник! А сейчас просто территория, на которой идет гражданская война, где двенадцать племен дерутся за власть. Страны нет, угрозы нет, а с дикарями кто станет считаться? Так что, ребята, если Штаты и говорят громко, что вот там-то и там-то потерпели неудачу, то это для отвода глаз. Неудачи в громко провозглашенных целях, ну там установить мир и благополучие, однако о настоящих успехах помалкивают. Сами понимаете почему.
– Понимаем, – согласился Валентин, – засрать целую страну, превратив ее в кучу говна, – это успех, о котором пока что хвастаться не принято, но знать… приятно.
Похоже, я похвастался зря. Не удалось собрать и половину тех героев, на которых так рассчитывал. Получился не митинг с веселой дракой, а нечто унылое, словно шествие с флагами по улицам Пхеньяна и выкриками в честь великого Ким Ир Сена.
Вечером позвонил Дудиков и сразу же, наговорив кучу теплых слов, сообщил, что как раз именно мы показали себя лучше всего, так как власти на этот раз заранее приняли отвлекающие и прочие профилактические меры.
– Они тоже учатся, – сказал он. – Медленно, как всякий планктон, но начинают что-то понимать… и реагировать. Точнее, имитировать ситуацию, что и в России существует самая настоящая демократия.
– Для них это непривычно, – сказал я с сарказмом.
– Очень, – согласился он, – но если нельзя встречать протестующих танками, как было в Китае, то все равно как-то защищать свои шкуры им надо. Однако здесь их основная ошибка…
– Какая?
Он улыбнулся:
– На митинге, который вы считаете неудачным, еще раз подтвердилось… теперь уже окончательно, что власти не призовут на подавление беспорядков войска.
Я спросил с недоверием:
– Точно?
– Во всяком случае, – уточнил он, – с нынешним составом правительства.
– А если военный переворот?
Он презрительно поморщился:
– Власти, опасаясь военных, посадили там на все руководящие должности таких ничтожеств, которым самим нужно утирать носы. Понятно, что те и не шелохнутся, даже если Москва будет гореть почище, чем при Наполеоне!
– А если, – спросил я на всякий случай, – этих заплывших жиром генералов сместят молодые и энергичные офицеры?
– Их уже убрали, – отпарировал он. – Еще Ельцин начал это дело, а теперь в армии все, вплоть до лейтенантов, меньше всего думают о России. Нет-нет, вмешательства со стороны армии не будет! Это главное, что вчера удалось понять.
– Это было так важно?
Он кивнул, лицо стало очень серьезным.
– Очень. Были опасения, что Кремль может решиться на заманчивый опыт Тяньаньмэня. Но у российской власти нет решительности ни Сталина, ни сегодняшних китайских лидеров. А это значит, ваши руки развязаны. Вы сможете действовать… увереннее. Я уже сказал Денису, чтобы переходил на новый уровень. Кстати, для него намного более привычный. В некоторых делах он вообще мастер, уже увидите… надеюсь!
Я слушал и втихую радовался, что другие вообще обгадились, хотя, конечно, обидно, что бесплатным концертом какого-то Фридриха Габбеля, что не входит ни в одну десятку рок-исполнителей, смогли оторвать две трети тех, кто в противном случае пришел бы на митинг протеста против произвола Кремля.
– Надеюсь, – ответил я, стараясь, чтобы голос звучал солидно. – А мы со своей стороны постараемся сделать все так, как задумали!
Он снова усмехнулся, но теперь я понял, что это значит. Никому в мире еще не удавалось сделать все, что задумывал, но если получалось хотя бы половину, это и было большой победой.
– Авторитарные власти, – сказал он, – как допотопный динозавр, реагируют медленно.
– В России, – пробормотал я, – именно такая власть.
– Вот-вот, – сказал он, – мелкие звери уже отгрызают ему половину длинного мясистого хвоста, а сигнал оттуда только доходит до мозга! Там долго обрабатывается, после чего динозавр получает команду повернуть голову и посмотреть в удивлении назад: что это там его вроде бы чуть укусило?
– Это вы о вчерашней передаче новостей?
– Будут еще, – пообещал он. – Но теперь это почти ничего не изменит.
– Надеюсь, – ответил я сдержанно.
Меня он подбадривает, хотя, как чудится, сам не очень уверен в том, что кремлевские власти так и будут глупо пассивничать, отдав инициативу оппозиции.
Первый шаг, хоть и очень запоздалый, власти уже сделали, наконец-то начав запоздало показывать на телеканалах, подконтрольных Кремлю, видеоматериалы насчет митингов, шествий и демонстраций оппозиции. Упор делался на кадры, где, к примеру, омоновца сбили с ног и торопливо бьют ногами пятеро здоровенных парней, или как девушки бросают камни в полицию, но если их пытаются остановить, визжат, отбиваются и вопят о нарушении исконных демократических прав и либеральных ценностей права на самовыражение в любой форме.
