В начале перемен - Михаил Давидович Харит
Барон завороженно слушал умные речи. Тема была для него нова.
А магистр продолжал:
- Борьба за истинную веру не имеет выгоды для людей. Мы получим плату на небесах. Но от нас зависит, кто будет царить в этом мире – Бог или дьявол. Поэтому не должно быть компромиссов. Некоторые, даже среди наших братьев, пытаются защищать иудеев, мол, безвредны и тихи. Но их бог – не наш. Их вера так же чужда и опасна.
- Да, магистр. Вы правы.
- Победитель этой войны создаст миропорядок. Буду честным: не думаю, что нам удастся построить рай. Но если победят они, вокруг точно будет ад.
Барону понравилась искренность магистра. Он решил аккуратно проверить свои наблюдения:
- Город и жители показались мне очень странными.
Магистр подошёл ближе:
- Чем же?
- Показались похожими на животных… – осторожно проговорил Анри.
Магистр понимающе кивнул:
- Это нормально. Господь сказал Петру: «Паси овец моих». Многие миряне суть овцы, но мы должны защищать и беречь их для Господа. Ведь это стадо – Его.
Анри решил не развивать тему, а обдумать на досуге необычные слова.
Началась новая жизнь. Как героя Крестового похода против катар, его торжественно приняли в орден без испытательного срока. Снабдили одеждой, оружием, доспехами, выделили келью и боевого коня. В ответ Анри принял обед безбрачия и нестяжательства, обязался не покидать орден без разрешения. Великий магистр лично надел на шею нового брата орденский крест на кожаном шнуре.
В обязанности рыцаря входили сбор налогов с торговцев и наблюдение за порядком, ведь все в городе воевали друг с другом. Анри не удивлялся, что в его стаде преобладали не овцы, а крысы, враждующие с хищными котами. Он перестал вглядываться в их злые усатые морды, не замечал острых клыков. Соблюдаешь порядок – живи. Для нарушителей спокойствия судьёй и палачом был его острый меч. Анри не любил долгих разбирательств. Он помнил принцип: всё, что совершено на благо ордена, не является грехом.
Порядок в его районе был отменным.
К концу года выяснилось, что король Людовик не поехал в Святую землю, а отправился в Тунис. Многие недоумевали, справедливо полагая, что завоевание африканских земель не имеет ничего общего с христианской миссией. Видимо, так полагал и Господь. В королевском войске начался мор, а Людовик и его сын скоропостижно скончались.
В итоге лишь город, где сейчас пребывал барон, остался последним оплотом христиан на Востоке.
Служба нравилась Анри. Кормили отлично. К внешнему виду горожан он привык. Безбрачие не угнетало. А в районе его уважали. Даже самые злобные коты не шипели ему вслед: «Рыцарь-пёс-с-с».
Новые друзья старели. Сначала сдавали ноги и спина. Потом пальцы переставали держать меч, выпадали зубы. Затем возникал интерес к уставу загробной жизни, и это означало, что конец близок.
Но его это не касалось. Хорошая еда и морской воздух лишь укрепляли и так отменное здоровье. Он легко двигался в тяжёлых доспехах, иногда казалось будто у него не две, а четыре ноги.
Приходилось маскировать свой возраст, по уши прячась в бороду.
Устав тамплиеров предписывал еще и длинные волосы, что было весьма на руку. На людях барон всегда появлялся в кольчужном подшлемнике, так что лица практически не было видно. Похоже, никто не замечал, что рыцарь оставался молодым.
Через три года магистр умер. Анри искрене горевал о мудром человеке и даже не ел несколько дней.
Новым Великим магистром стал Гильом де Божё. Он был полной противоположностью своему предшественнику – высокий и сильный. Не любил долгих бесед, предпочитая отдавать короткие приказы, впрочем, хорошо понятные и требующие немедленного исполнения.
Однажды барон вдруг вспомнил о строителях стены. Что они делают сейчас, ведь прошло много лет? Анна, наверное, стала старухой. А Альвина, скорее всего, убили за несносный характер. Да и строить стену, наверное, давно закончили. Но что-то манило проведать давно забытые места.
Он примерно помнил местоположение. Уверенно прошёл несколько улиц, пересёк базар, прошёл под массивной аркой. Дальше должен был начинаться луг. Только и надо повернуть за угол.
Вдруг Анри ощутил боль в шее. Словно что-то дёрнуло его назад, не давая сделать шаг. Он отступил. Вроде всё нормально. Сделал новую попытку продвинуться вперёд – и вновь резкий рывок. Барон аж задохнулся. Новые маневры ничего не дали.
Рыцарь вернулся растерянный. Он не понимал, что происходит. Вечером не пошёл спать, а вышел в четырёхугольный двор, обрамлённый колоннами. Было темно, ярко светила улыбающаяся луна. Но россыпи звёзд на безоблачном небе не наблюдалось. Лишь десяток мелких, чуть заметных точек. «Неужели здесь кто-то ворует звёзды?» – пришла странная мысль. Жуткая тоска охватила душу. Он опустился на холодную каменную скамью и вдруг неожиданно для самого себя завыл. Страшно, безнадёжно, одиноко.
Дверь хлопнула. Из открывшегося проема вышел новый магистр, понимающе подошёл к Анри и почесал того за холку:
- Иди ложись спать. Завтра на работу.
Барону захотелось лизнуть хозяину руку, но он сдержался и послушно поплёлся в келью.
Что-то менялось в окружающем мире. Появилось много новых запахов. В переулках одуряюще несло кошками. Море пахло рыбным супом, он даже ощущал, что пересоленным. Теперь у входа в трапезную мог унюхать, что будет в миске, и с трудом ловил капающую слюну. Еда вкусно пахла.
Больше всего нравилось благоухание нового хозяина – магистра Гильома де Боже. Это ненависти нужна причина, для любви достаточно лишь объекта обожания.
Иногда Анри носился вдоль продуктовых лавок. Сильное тело требовало движения. Хватал сочный кусок сырого мяса и жадно проглатывал тут же на площади. Торговцы прятали глаза, делали вид, что не замечают кражи.
Несколько раз пробовал сбегать к стене, но таинственная невидимая цепь, обвязанная вокруг его шеи, не давала этого сделать.
Однажды увидел Альвина. Да-да, того самого. Парень ничуть не состарился и сразу узнал барона. Он подошёл к нему и приветливо почесал за ухом:
- Господи, что они с тобой сделали!
Анри не понял грустной интонации в голосе Альвина. Может быть, тот завидовал его рыцарскому плащу с красным крестом, кожаным сапогам, дорогому мечу?
Он хотел спросить об этом, но тот просто сказал:
- Пошли! Рядом!
И они отправились к знакомой арке, дальше которой путь был закрыт. День выдался жарким. Испарения города сладким и вкусным туманом обволакивали улицы, подобно пару от кипящего супа. Уже на подходе он учуял знакомый и тревожный запах Асмодея. Заволновался, но, почувствовав руку Альвина на загривке, лишь слегка зарычал.
Похоже это был день встреч. Демон неожиданно погладил спину рыцаря, похлопал по груди, почесал
