Галина Тер-Микаэлян - Грани миров
– Платите тогда штраф, раз нет билета, – не выдержав, сказала она злорадно.
– А кто вам сказал, что у меня его нет? – изумленно приподняв бровь, изысканно вежливо спросил Сергей. – Вы просили поискать – вот я его и ищу.
К ним приблизилась другая контролерша – потолще и постарше.
– Стыдно, – суровым тоном обратилась она к Сергею, – такой приличный с виду.
– Я ищу карточку, поэтому вам придется подождать, пока я ее найду. Не знаю, почему мне должно быть стыдно – я сказал вашей коллеге, а она мне не верит – требует достать.
– Как же, так и поверила! – заверещала худая. – Штраф плати, а то милицию вызову!
– Советские люди должны верить друг другу, – нравоучительно изрек Сергей, еще немного покопался и движением фокусника извлек из кармана карточку. – Нужно доверять людям, у нас в стране человек человеку друг!
Худая коршуном кинулась на маленький прямоугольник, осмотрела со всех сторон, но не обнаружила в карточке никаких изъянов и почти что кинула ее Сергею в лицо. Едва троллейбус остановился, как обе контролерши заторопились к выходу – день был в самом разгаре, и им нужно было выполнять ежедневный план по «зайцам». Курносый сосед Сергея, которого они из-за перепалки не успели проверить на наличие билета, облегченно вздохнул и полез с рукопожатием:
– Спасибо, корешок, выручил! Правильно ты сказал – у нас человек человеку завсегда друг. Молодец, что не забоялся эту тощую, она всегда по троллейбусам ходит – зверь-баба!
«Что на меня нашло? – уныло думал Сергей, пока плелся от остановки до родного подъезда. – Разыграл зачем-то глупый спектакль с этими контролершами. Идиотское мальчишество, достойное разве что рыжего стажера Володи».
Услышав громкий стук хлопнувшей в прихожей двери, из своих комнат выглянули сестра и невестка.
– Сережа! – произнесли они в один голос, и по трагическому выражению их лиц Сергею стало ясно, что им все уже известно.
– Извиняюсь, что побеспокоил, – с вежливым ехидством в голосе сказал он. – Петр, конечно, уже все вам сообщил, так что я жду реплик.
Обе уставились на него, широко раскрыв глаза, потом Злата Евгеньевна с трудом разомкнула губы:
– Петя? – рассеяно переспросила она.
– Петя, твой возлюбленный супруг. Он рассказал во всех подробностях, как целый час развлекался, выбивая из меня пыль палкой? Так что, прекрасные дамы, готовьтесь – скоро к вам нагрянут аспиранты в масках и будут брать вашу кровь. Не надо на меня так смотреть, я еще не покойник.
– Сережа, – вновь сказала Ада Эрнестовна и неожиданно заплакала.
Сергей не мог вспомнить, когда ему в последний раз приходилось видеть старшую сестру плачущей, поэтому у него в первый момент чуть челюсть не отвалилась от изумления, но он быстро пришел в себя и, бросившись к ней, обнял за плечи, чмокнул в плачущий глаз.
– Бог мой, Адонька, зачем столько страданий из-за какого-то сыра? Успокойся, мы все останемся живы.
В ответ она еще сильней затряслась, замотала головой и вцепилась ему в плечи.
– Я ее только что успокоила, – тихо пояснила ему Злата Евгеньевна. – Пришла с дежурства, а Ада стоит посреди прихожей и вся трясется – ей только что позвонили.
– Я бежала, – всхлипывая и вздрагивая, сказала сестра, – возвращалась с экзаменов, на лестнице слышу – телефон звонит. Успела – взяла трубку, а это…
– Знаю – это был Петя, который рассказал про отравленный сыр. Прости, сестричка, что так вышло – я кругом виноват, но, если честно, не думал, что ты так распсихуешься.
«Интересно, какими же красками Петька обрисовал мое преступление, что Адонька пришла в такое неистовство?»
– Сказали, что звонят из Нафталана, – голос Ады Эрнестовны сорвался, но она все же выговорила страшные слова: – Они… они сказали, что ты погиб в автокатастрофе.
Злата Евгеньевна строго произнесла:
– Успокойся сейчас же, Ада, что ты с собой делаешь! – она посмотрела на Сергея и горестно вздохнула: – Нет, какие же бывают люди! В нашу больницу два раза пациентов с инфарктами привозили из-за таких случаев – какие-нибудь негодяи подшутят по телефону, а человек может на месте умереть.
– Ах, сволочи! – разозлившись, он высвободился из рук Ады Эрнестовны и угрожающе потряс кулаками. – Вовремя куда надо не сообщают, а… Им же передали, что я остался жив! А ты, Адонька, могла бы сообразить, что я в уже в Ленинграде, а Нафталан остался далеко позади.
– У меня все в голове сразу перепуталось, – жалобно пролепетала она, – я вообще перестала соображать.
Невестка, пристально глядя на него, тихо спросила:
– Так это не шутка? Что-то действительно произошло?
Сергей махнул рукой и решил ничего не скрывать – все равно уже знают.
– Наш автобус столкнулся с грузовиком, нас уцелело пять человек. Сначала я думал, что вы уже в курсе, специально попросил знакомого дать телеграмму из Тбилиси, что я жив и здоров. Потом понял, что вам никто ни о чем даже и не думал сообщать. Я тогда тоже решил не распространяться – к чему лишний раз дергать ваши деликатные нервы.
Злата Евгеньевна медленно провела рукой по лицу, которое стало белым, как мел.
– Что ж, спасибо за заботу, – иронически произнесла она хорошо знакомым ему с детства ледяным тоном, который у проштрафившегося маленького Сережи обычно вызвал ощущение мурашек, бегающих по коже, – но в подобных случаях тебе лучше ничего не скрывать. Ты видишь, Сереженька, какая может быть реакция, когда мы случайно узнаем обо всем стороной. Ада пойдем на кухню, я накапаю тебе еще валерьянки.
– Правильно, я осел по своей природе, – кротко согласился он. – Видишь, сколько бы ты не трудилась над моим воспитанием, а все без толку.
Не ответив, Злата Евгеньевна обняла за плечи золовку и увела ее на кухню. Сергей, вздохнув, почесал затылок и прошел в свою комнату. Там он сел за стол, разложил перед собой в два ряда фотографии и, задумчиво уставившись на причудливо расположенные штрихи и черточки, начал думать. Верхний ряд – классические снимки истиной corynebacterium diphtheriae, нижний – окрашенные мертвые бактерии, загадочная палочка из села Рустэма Гаджиева.
«Морфологическое сходство несомненно, Петя тоже сразу отметил три биовара. Те же перекрещивающиеся палочки, напоминающие иероглифы. И все же в рисунке этих «иероглифов» есть нечто необычное. Да и в самом их расположении – они похожи… Что же они мне так сильно напоминают?»
В дверь постучали, и в комнату вошла заплаканная Ада Эрнестовна. Она уже успокоилась, но лицо ее еще не отошло – глаза распухли, а покрасневший носик время от времени непроизвольно пошмыгивал.
– Сережа, забыла тебе сказать, что вчера из Москвы звонила девушка Наташа. Вечером ты пришел поздно, и я уже легла спать, а утром забегалась, и совсем из головы вылетело.
Возможно, так и было. Однако, вполне вероятно, что в первоначальные намерения Ады Эрнестовны вообще не входило сообщать брату о звонке Наташи, но недавнее потрясение по какой-то причине заставило ее коренным образом пересмотреть свои взгляды на жизнь. Самому же Сергею оставалось лишь досадовать на самого себя. Хорош жених – сделал девушке предложение, а потом почти на две недели начисто забыл о ее существовании.
– Она попросила что-нибудь передать? – с легким смущением спросил он.
– Нет, она просто хотела с тобой поговорить, но я… гм… я сказала, что ты придешь поздно, а после девяти вечера к нам звонить нельзя. Поэтому она больше не звонила.
– Ничего страшного – я сам к ней позвоню. Не переживай, Адонька.
– Да нет, я… Сережа, а ты действительно… ты и вправду собираешься на ней жениться?
– Собираюсь, я же тебе сказал.
– Тогда, – она смущенно отвела глаза, – ей, наверное, лучше будет переехать в Ленинград. У нас ведь большая квартира, а когда родится ребенок, то я смогу с ним гулять в сквере. Можно убрать перегородку между твоей комнатой и кабинетом, а потом… Чего ты смеешься?
– Ничего, – весело ответил он, – я просто представил, как ты несешься по аллее с коляской, а следом за тобой бегут твои студенты с зачетками и просят принять у них экзамен.
Ада Эрнестовна улыбнулась, и распухшее лицо ее слегка оживилось, а взгляд уже начал принимать свое обычное принципиальное выражение.
– У этой девочки большая семья? – деловито спросила она. – Свадьбу, конечно, мы будем справлять в Ленинграде, я буду на этом настаивать.
Сергей подошел к сестре, обнял ее за плечи и, усадив на диван, сам сел рядом.
– Ты не будешь возражать, сестричка, если мы вообще не станем справлять свадьбу?
– Почему? Я всегда так мечтала…
– У Наташи месяц назад погибла любимая сестра, других родственников у нее нет. Сама понимаешь, что ей сейчас не до праздников. Да и я после того, что мне пришлось повидать в той аварии, еще не скоро приду в себя.
– Ее сестра погибла в той аварии?
– Да. Мы, собственно, и познакомились, когда я приехал сообщить ей о гибели Лизы.
