Виксар - Мечта хранимая
— А можно напрямую убить магов, — предложил я, на секунду отвлекаясь от представляемой картины.
— Конечно. Но это, скорее всего, не оправдается. Риск первой ситуации — время. Да, ты всё продумал. И маги будут убиты, и потенциала потрачено не так много. Но можно и не успеть поразить цель вовремя. Во второй ситуации рисков нет, но потенциала уйдёт уйма. И это может подставить тебя в самый ответственный момент. Риск третьей — естественный: что-то заклинило, что-то промазало, что-то не убило. Самый лёгкий и экономный вариант.
— И самый бесполезный, — кивнул я.
— Не скажи, — Альден потянулся снова наполнить кубок. — Тут много нюансов. Во-первых, можно всё продумать заранее. Если и артиллеристы, и разведка, и техника работают хорошо, то кроме нажатия кнопок твоё участие и не требуется. Ну, разве что обеспечение достаточности — оно никогда не помешает. Во-вторых, бывает, что действительно и потенциал ограничен и нет времени думать. Лучше сделать хоть что-нибудь, чем не делать вообще ничего.
— Ага…
— А, ну, и твой вариант. Разумеется, какая бы защита на подразделении ни стояла, есть сила мысли, и всё можно распылить. Но прямое уничтожение дороже создания. Так что этим следует пользоваться только в самых крайних случаях. Когда нет времени даже на полёт снарядов.
— Как же тут сложно воевать, оказывается. Не думал об этом так серьёзно, — признался я.
— Есть время войн, есть время веселий, — философски заметил Альден.
— Да, это, конечно, радует… О! — вдруг вспомнил я. — У меня ещё вопрос был. Как раз в тему веселий. Что за блок такой странный — на изменение внешности?
— А ты эксперименты ещё не проводил? Тело Мечтателя генерирует специальное поле. Начинается оно в нескольких метрах, — Альден поставил кубок, сел и потянулся ко мне. Поводил раскрытой ладонью в сантиметрах двадцати-тридцати от моего плеча. — А вот здесь достигает максимальной силы. Но это — для чужих. Для тебя же оно действует непосредственно в границе твоего тела. На это поле и привязаны блоки.
— А какие ещё?
— Много какие. Но с ними у нас плохо — никак не получается достоверно определить, на что они действуют. Единственное известное, кроме изменения внешности, это скорость.
— Э?
— Я так думаю, это призвано обеспечивать безопасность. Представь битву обычного Мечтателя и инфернала. Как одному убить другого? Самое элементарное — создать кусок металла, пулю, с такой заданной скоростью, чтобы она пробила тело. Имитация выстрела. Если у врага уже не стоит какой-нибудь щит, у него практически нет шансов защититься. Не было бы. Этот щит в буквальном смысле встроен в тебя и делает такой трюк невозможным: скорость пули автоматически снижается до такой, при которой противник сможет увидеть её, а следовательно, защититься.
— Здорово! — оценил я. Хотя больше описанного блока меня восхитил сам способ решения проблемы, убийство из несуществующего оружия.
— Ага. На самом деле, блок парный. Одно ограничение напрямую на скорость, а другое на, так сказать, «остывание» энергии. То есть энергия сформировала предмет, но он ещё должен «остыть», чтобы суметь попасть внутрь поля. Причём на это блок сильнее. Если в тебя будут стрелять имитационно, ты увидишь пулю сразу по создании, и скорости у неё будет тем меньше, чем ближе она к полю, вне зависимости от заложенного. А если реально, то ты её увидишь метров с десяти, когда она потеряет часть скорости.
— Понятно.
Мы снова замолчали. Альден задумчиво смотрел в сторону балкона, а я обдумывал услышанное.
— Да, вот ещё, — в памяти всплыл очередной вопрос. — Ты так и не рассказал про электронику.
— А, электроника. Не знаю, что с ней такое. Уменьшить стоимость её создания можно, но всё равно проще обходиться заменителями.
— Хм… А если кто-то мечтает жить в городе будущего? — я начал развивать мысль. — Как его построить без электроники?
— Без электроники, наверное, никак. Но города будущего здесь несколько раз были, даже не города, а страны. Правда, у их Правителей после создания не только не оставалось госпотенциала, но и вообще его максимальный уровень падал до плинтуса. Что характерно, на такие эксперименты идут исключительно новички, без опыта управления. Уже через неделю все они мечтают развеять свой техногенный рай в пыль и начать править в странах более приемлемого уровня развития. Но, как я уже сказал, потенциал этого не позволяет. И процесс переформатирования может занимать до пары лет: поднакопилось — уничтожил кусочек, и так пока не закончишь.
— Да уж, — я хихикнул, представив такую картину. — Ты всё это сам видел?
— Нет. Даже не знаю, к счастью или к сожалению, — Альден улыбнулся. — В хрониках очень много информации.
Я не выдержал и рассмеялся.
— Что-то мне подсказывает, что ты смеёшься надо мной, — император, впрочем, не выглядел обиженным, скорее, заинтересованным.
— Я представил, как ты пишешь хроники, — пояснил я. — В своём характерном стиле. И глаза новичков, которые потом их находят.
— О да, они от меня получат… полезную информацию, — выражения лица Альдена заставило меня уже расхохотаться в голос.
Подуспокоившись, я снова спросил:
— Так что с электроникой-то? Мне нужна музыка, много музыки.
Альден приподнял бровь:
— Это можно устроить.
— Да я не о том. Вы все как-то воспроизводите музыку. По-нормальному. И я тоже не хочу обходиться заменителями.
— О том, о том. Давай так: я тебя немного к местной культуре приобщу, а ты попробуешь воспринять полезную информацию.
— М? — заинтересовался я.
— Я тебе покажу, как с этими вещами управляюсь сам. Ты попробуешь сделать то же самое. Получится — хорошо, не получится — всё честно.
— А в чём разница? Если сказать напрямую, сэкономим время, — я пожал плечами.
— Разница большая. Во-первых, совершенно не обязательно, что ты повторишь мой приём аналогичным образом, а не как-то по-своему. А во-вторых, всё честно и каждый получает что-то своё.
— Разве ты что-то получаешь?
— Ещё как, — Альден с притворной скромностью опустил глаза, — ты снимаешь с меня грех хвастовства. А я очень чувствителен в этом плане. Ну что, согласен?
— Заряжай, — я кивнул.
— Хм… Гней!
В гостиную вошел охранник-гвардеец. Поднял в приветствии правую ладонь.
— Аве!
— Виделись. Ты прошлогодний день Империи хорошо помнишь?
Солдат задумался, затем кивнул:
— Я тогда дежурил у сцены.
— Отлично! — Альден закрыл глаза. Чуть погодя кивнул:
— Всё, спасибо, поймал. Можешь идти.
Гвардеец вышел. Подождав немного, я уточнил:
— Это была какая-то необходимая часть процесса?
— Так я тебе и сказал.
— Ты меня ещё и запутать пытаешься? Ну, вообще.
Император издал ехидный смешок. Открыл, наконец, глаза, махнул рукой. В воздухе перед нами появилась серебристая непрозрачная плёнка в вертикальном положении.
— Просмотр начинается. Концертная запись гимна Новой Римской империи.
Плёнка сама собой разрослась, заняв половину комнаты, а затем на ней появилось изображение. Получилось подобие широкоформатного экрана.
Обзор, насколько я понял, был непосредственно из глаз Гнея. Он стоял сбоку от большой сцены, находившейся где-то на открытом воздухе. Судя по тому количеству народа, которое попадало в поле зрения, под территорию концерта — или, вернее, фестиваля — отвели целое поле.
Основная конструкция была сделана из белого пористого камня. Причем она не ограничивалась только сценой: сбоку она переходила в высокую стену, которая дальше заворачивала в сторону народа. Другая сторона, не проглядываемая отсюда, скорее всего выглядела так же. А что, неплохое ограждение. И народ стоит так, что всем видно происходящее на сцене, и фанатам, чтобы добраться до гримёрок кумиров, нужно километра два пройти.
Шум нарастал — зрители изнывали от нетерпения. Но тут посреди сцены начал разгораться свет, не слепивший, но не позволявший разглядеть, что происходит за ним.
Через минуту он погас, а по краю сцены с гулом вырвались вверх огромные столбы огня, доставшие до самой крыши.
— Крыша огнеупорная? — уточнил я.
— И не только огне-, я там чего только ни устраивал, — подмигнул император.
На сцене тем временем обнаружились четыре барабанные установки. С двух сторон к ним подошли барабанщики в золотых одеждах. Одновременно подняли палочки.
Как я ни старался, не мог разглядеть ни одного усилителя, хоть электронного, хоть магического. Звук, однако же, расходился по всему полю волнами — это было слышно через Гнея.
Барабаны били всё чаще, дразня и завлекая сложным ритмом. Откуда-то подала голос свирель. Затихла, словно испугалась. Дала вторую ноту. А затем, всё уменьшая паузы и, в конце концов, убрав их, начала задавать мелодию, в которой барабаны оказались уже на подмоге.
