Тим Хэй - Отряд скорби

— Я понимаю.

— Но теперь я примирился.

— Ваша религия считает, что Иисус Христос взял Своих приверженцев на небеса, ведь так?

— Да, это так.

— Я не стану притворяться, будто разделяю это мнение. Но я одобрительно отношусь ко всякой идее, которая приносит утешение.

Рейфорд хотел было возразить, но подумал, стоит ли делать то, что Брюс Варне называет «свидетельствованием перед лицом Антихриста».

— Я тоже не пью, — сказал Карпатиу, сделав глоток сельтерской воды.

— Почему ты не хочешь восстановления наших дружеских отношений? спросил Стив Планк. — Я бы этого очень хотел.

— Мне нужна помощь.

— Бак, мы можем оказывать друг другу услуги. Прими предложение Карпатиу, и тебе никогда не придется ни о чем просить всю твою будущую жизнь.

— Сказать тебе по правде, Стив, у меня так много отличных статей в столе, что нет необходимости особенно думать о карьере.

— Давай их нам.

— Нет, не пойдет. Но если ты можешь мне помочь, помоги. Я хочу добраться до этих двоих у Стены Плача.

— Николае их ненавидит. Он считает, что это помешанные. Наверно, так оно и есть.

— Тогда у него не должно быть возражений против моей попытки взять у них интервью.

— Я посмотрю, смогу ли я что-нибудь сделать. Сегодня он занят с кандидатом в пилоты.

— Будем считать, что ты мне этого не говорил.

Карпатиу и Рейфорд вышли из лимузина возле большого ангара в аэропорту имени Кеннеди. Карпатиу обратился к водителю:

— Скажи Фредерику, что мы хотим сделать обычный осмотр.

Двери ангара открылись. Самолет был ярко освещен прожекторами. На той стороне, которую увидел Рейфорд, было написано «флагман» и изображена эмблема президента Соединенных Штатов. Но когда они обогнули самолет, Рейфорд увидел на другой стороне высоко на лесах бригаду маляров. Эмблема и название были уже закрашены. Вместо них была изображена эмблема ООН, но на месте надписи «ООН» были слова «Мировое Сообщество». Маляры добавляли последние штрихи к новому имени самолета: «Флагман Мирового Сообщества».

— Сколько времени займет завершение работ? — обратился Карпатиу к мастеру.

— Все высохнет на обеих сторонах к полуночи, — был ответ. — На эту сторону потребовалось шесть часов, а другая пойдет быстрее. К полету в субботу самолет будет вполне готов!

Карпатиу показал большой палец. Рабочие в ангаре ответили на этот жест аплодисментами.

— Мы бы хотели подняться на борт, — тихо произнес Карпатиу.

Через несколько минут выдвинулся лифт, по которому они поднялись в хвостовую часть самолета. Рейфорду бесчисленное число раз приходилось знакомиться с новыми самолетами. Это всегда производило на него сильное впечатление. Но никогда еще он не видел ничего подобного. Все в самолете, до мельчайших деталей, было удобно, продуманно, дорого и красиво. В хвостовой части находилось несколько ванных комнат с душем. Затем шел салон прессы, достаточно просторный для проведения встреч и совещаний. Каждое кресло было оборудовано телефоном, модемом, видеомагнитофоном и телевизором. В центре самолета располагался ресторан со всем необходимым оборудованием и помещением для прогулок и отдыха.

Ближе к носовой части самолета находилось жилое помещение президента и зал для совещаний. Одно из помещений содержало оборудование для обеспечения безопасности и наблюдения, а также технику, позволявшую их самолету связываться с любой точкой земного шара.

Непосредственно за пультом управления располагалось жилое помещение для команды. Для каждого пилота было предусмотрено отдельное помещение.

— Вы не обязаны будете оставаться в самолете, если мы задержимся где-нибудь на несколько дней, — сказал Николае. — Но везде вы будете находиться в самых лучших условиях.

Бак был в кабинете Стива, когда забежала Хетти Дерхем, чтобы сообщить, что Николае на некоторое время уехал.

— Ах, мистер Уильяме! — воскликнула она. — Я бесконечно благодарна вам за то, что вы представили меня мистеру Карпатиу.

Бак не знал, что ответить. Ему даже не хотелось с ней здороваться. Она была ему неприятна. Поэтому он просто кивнул.

— Вы знаете, кто здесь был сегодня? — спросила она. Он знал, но не хотел это показывать:

— Кто же?

Бак остро почувствовал, что ему постоянно надо быть настороже с ней, со Стивом и особенно с Карпатиу. Им не следовало знать, насколько близки были Бак и Стилы, и чем дольше ему удастся скрывать свои отношения с Хлоей, тем лучше.

— Рейфорд Стил. Он был пилотом того самого самолета, на котором мы с вами познакомились.

— Я это помню, — ответил он.

— Вы знаете, что он может стать пилотом флагмана?

— Это будет для него высокая честь, так ведь?

— Он ее заслуживает. Это лучший пилот, с которым мне когда-либо приходилось работать.

Бак чувствовал себя неловко, вынужденный говорить о своем друге и брате во Христе так, будто они едва знакомы.

— Что значит хороший пилот? — спросил он.

— Спокойный взлет, гладкая посадка. Коммуникабельность в отношениях с пассажирами. Обращение с подчиненными как с коллегами, а не как с роботами.

— Производит впечатление, — отозвался Бак.

— Хочешь посмотреть самолет? — спросил Стив.

— А что, это можно?

— Он сейчас во вспомогательном ангаре в аэропорту Кеннеди.

— Я только что оттуда.

— Может, вернешься? Бак пожал плечами.

— Наверное, кто-нибудь уже написал и о новом самолете, и о пилоте, и обо всем остальном, но пожалуй, я бы хотел на него взглянуть.

— Вообще-то, ты все равно полетишь на нем в Израиль.

— Нет, я не смогу, — откликнулся Бак. — У моего босса в этом вопросе принципиальная позиция.

— Ты разговаривала с Баком?

— Наверное, он будет звонить ночью по нью-йоркскому времени.

— Может быть, мне встать, чтобы убедиться, что ты не спишь?

— Он ведь еще не знает, что мы ели пирожные одновременно. Ни за что на свете не упущу случая сказать ему об этом.

Когда Рейфорд вечером возвращался домой, он подумал, что Хлоя найдет его настроение меланхолическим.

— Брюс отменил сегодняшнюю встречу, — первым делом сообщила она.

— Очень хорошо, — отреагировал Рейфорд, — а то я совершенно вымотался.

— Ну, так расскажи мне про Карпатиу.

Рейфорд попробовал приступить к рассказу. Что тут можно было сказать? Этот человек вел себя дружелюбно, приятно, спокойно. Если бы он не лгал, Рейфорд мог бы даже усомниться в справедливости принятой ими оценки.

— Тем не менее, сомнений в том, кем он является, больше нет, так ведь? — подвел он итог.

— Что касается меня, то у меня никаких сомнений, — поддержала Рейфорда Хлоя, — хотя я и не встречалась с ним

— А знаешь ли, тебя он, пожалуй, ни на минуту не мог бы обвести вокруг пальца.

— Я думаю, это так, — согласилась она, — а вот Бак говорит, что он производит потрясающее впечатление.

ГЛАВА 14

Бак пытался использовать все свои журналистские связи. В субботу, в отеле «Царь Давид», едва придя в себя после изматывающего трансконтинентального перелета, Бак направил обращения Хаиму Розенцвейгу, Марку Фанбергу и даже Питеру Мэтьюзу. По словам Стива Планка, Николае Карпатиу отверг прямую просьбу Бака оказать ему содействие в том, чтобы приблизиться к двум проповедникам у Стены Плача.

— Я уже объяснял тебе, — сказал Стив. — Он считает эту пару психами. И был очень разочарован, когда узнал, что ты хочешь о них писать.

— Значит, он не знает никого, кто помог бы мне туда проникнуть?

— Это запретная зона.

— В этом как раз и состоит моя трудность. Наконец, мы встретились с чем-то таким, чего не может Николае Великий.

Стив разозлился.

— Ты знаешь так же, как и я, что он в состоянии купить эту Стену Плача, — резко бросил Стив. — Но он не поможет тебе приблизиться к этому месту только потому, что сам не хочет этого, Бак. Хоть раз в жизни послушай разумного совета и не лезь на рожон.

— Ну что ж, это как раз по мне.

— Бак, я хочу тебя спросить. Если ты ослушаешься Карпатиу, или отвергнешь его предложение, или настолько разозлишь его, что он сам заберет его обратно, где ты будешь работать?

— Без работы я не останусь.

— Но где? Разве ты не видишь, что его влияние распространяется повсюду? Народ любит его! Они сделают для него все, что угодно. Уходя с его митингов, люди вытворяют такие вещи, которые им и не снились.

«Рассказывай мне об этом», — подумал Бак про себя.

— Все равно я найду себе дело, — ответил Бак.

— Сейчас ты пока сможешь найти работу, но ничто не вечно.

Стив еще никогда не был так близок к истине, хотя и не понимал этого.

Второй отказ Бак получил от Мэтьюза, который уютно устроился в пентхаусе пятизвездочного отеля в Тель-Авиве. Хотя он и откликнулся на звонок Бака, но оставил его ни с чем.