Агендеры - Разрешённый Автор
– Суровая у тебя жизнь.
– Если я заранее объявлю, что мне необходимо провести весь день в научной библиотеке, меня охотно извинят. Предполагаю поставить их перед фактом, хотя в моей комнате было бы удобнее.
– Признайся, что тебя просто достали светские условности и ты хочешь сбежать, – Пламя развалилось на подушках и закинуло ногу на ногу.
– Признаюсь, – пожало плечами Чудо. – Думаешь, этим можно кого-то шокировать? Как раз вполне понятная ситуация.
– Могу предложить скромное убежище у моих парантов. Не центральная научная библиотека, конечно, но интернет есть. И ты никому не помешаешь. А тебя будут отвлекать, только чтобы накормить.
– Весьма щедрое предложение. Взамен попросишь всего лишь мою бессмертную душу?
– Нет, я найду тебе более практическое применение, – совершенно серьёзно ответило Пламя. – Например, накормишь меня обедом или дашь что-нибудь списать.
Дождь прижимал подушечки пальцев к стеклу, ожидая встретить родственную душу, и разочарованно скатывался вниз крупными грустными каплями. Принесённый наконец кофе был восхитителен. Пламя положило руку на спинку дивана за плечами Чуда и предусмотрительно отставило маленькую белую чашечку.
– Чудо? «Мне нравится говорить с тобой».
– Да? «Спроси о чём угодно».
– У тебя есть друзья? «Безопасный контактоустанавливающий вопрос».
– Скорее, партнёры, дружбой я бы это не назвала. У меня есть определённый круг общения, этого достаточно. «Мне нравится смотреть на тебя».
– А как насчёт эмоциональной близости? «Кажется, вопрос оказался не слишком безопасным».
– Я не отличаюсь особенной эмоциональностью. А у тебя? «Возвращаю разговор в безопасное русло».
– Да, у меня есть, ещё с гимназии, увлекается изучением славянских языков и пытается этим заразить меня. «Я хочу заинтересовать тебя».
– Успешно? «Я хочу больше знать о тебе».
– С переменным успехом, – широко улыбнулось Пламя. – Это увлекательно, правда. «Хочу под благовидным предлогом дотронуться до тебя».
– Здорово, когда есть какие-то общие интересы, – Чудо положило ладонь на его колено, продолжая говорить. – Познакомишь как-нибудь? «Я хочу быть ближе».
– Обязательно, вы понравитесь друг другу. «Я хочу быть ближе».
– Не сомневаюсь. «Сейчас неважно, что говорить, потому что моя рука уже лежит на твоём колене».
– Я позову вас вместе на чай в ближайшее время, ты же не против? «Я хочу поцеловать тебя».
– Я только за. «Если хочешь, не тяни».
«Нужно что-то сказать ещё?»
– Нужно ещё что-то сказать? – Чудо выжидательно приподняло брови и опустило взгляд на губы Пламени.
– Нет, – резко ответило Пламя и рывком прижало его к себе.
– Одной из проблем, возникшей с распространением агендерности, является проблема самоидентификации, – увлечённо вещал с кафедры преподаватель по гендерной психологии, этот хорошо поставленный голос охватывал всю аудиторию, покрывая незначительные посторонние шумы. – Если раньше существовал некий фрейм, обусловленный природой и традициями социума, то теперь он присутствует только потенциально и его формирование зависит от желаний и потребностей индивидуума. Таким образом, «поиск себя» становится повседневным явлением, стандартной задачей, которую предстоит решить каждому человеку. Для кого это представляет наибольшую сложность?
– Для того, кто не хочет этим заниматься? – подало голос Дайчай, и на лице каждого в аудитории появилась понимающе-предвкушающая улыбка.
– Поясните, пожалуйста.
– Саморефлексия требует определённых энергетических и интеллектуальных затрат. Если, например, у человека другие приоритеты, то возможен рандомный выбор.
– О, Ваша идея насчёт всеобщей прокрастинации становится не просто универсальной, она уже имеет рациональное зерно! – неожиданно похвалил преподаватель. – И что же дальше?
Ободрённое Дайчай продолжило:
– Так ли уж обязательна самоидентификация? Если общество освободило нас от ярлыков, стоит ли искусственно создавать новые?
– Мне кажется, мы говорим не о ярлыках, а о фреймах: модели поведения, социальной роли и т.д. – поправило Чудо. – Если у всех равные возможности, то особенно важны какие-то критерии, позволяющие сделать адекватный выбор. Это ведь не так просто.
– Кто же мешает свободному агендеру изменить свой выбор впоследствии? Да и кто может здесь говорить о правильном или неправильном выборе? – Дайчай ощетинилось аргументами, из которых ведущим для неё всегда оставалось непробиваемое упрямство. Оно развернулось к оппоненту всем корпусом, готовое вскочить для большей убедительности.
Чудо отложило планшет, поддёрнуло белоснежные манжеты и, положив на стол прямо перед собой ухоженные руки, аккуратно переплело пальцы. Наверное, в прежние времена оно бы с тем же спокойствием открыло лакированный ящичек с фамильными дуэльными пистолетами и невозмутимо предложило бы Дайчай воспользоваться ими. Но сейчас, принимая вызов, оно лишь дождалось паузы и ответило:
– При таком подходе сложно планировать дальнейшую жизнь. Это возможно, но неудобно.
– Хочешь сказать, что человек не имеет права на ошибку? Что не может сделать случайный выбор, а потом исправиться? – ещё больше возмутилось Дайчай.
– Ну почему же? Можно и всю жизнь посвятить работе над ошибками. Не самое плохое занятие, кстати. Но… – в голосе Чуда скользнуло лукавство, – энергозатратное.
– Соглашусь, – с вызовом подтвердило Дайчай и удовлетворённо окинуло взглядом поле боя, выискивая недобитых бойцов. Бойцы безмолвствовали.
– Пикировка окончена? – уточнил преподаватель. – Я ожидало Трафальгарской битвы, учитывая характер оппонентов.
– Сегодня можем предложить только Бородино, – мрачно подытожило Чудо, и аудитория неуверенно зааплодировала.
– Тонко. Пожалуй, даже слишком. А что скажет по этому поводу Пламя?
– Полагаю, в группе риска оказываются подростки. Для них самоидентификация становится стрессом и серьёзной проблемой, а ошибка может показаться катастрофой.
– Именно так. Сегодня мы как раз и побеседуем об этом.
– Если это было Бородино, то кто же из вас Наполеон? – тихо поинтересовалось Пламя, как будто случайно положив руку на бедро Чуда.
Чудо прищурило один глаз и с улыбкой ответило:
– Догадайся.
Пламя задохнулось от жгучих игл, который вонзились в кожу, пробежали по телу и тугим клубком свернулись где-то в районе солнечного сплетения. Эту улыбку не хотелось разгадывать, как улыбку Джоконды, её хотелось сожрать, ей хотелось владеть, обладать правом смотреть на неё и вызывать её по своему желанию. Оно опустило глаза в планшет и с трудом, медленно восстановило дыхание.
На прощание они пожали друг другу руки. Это стало привычным ритуалом: неловкий момент – ждать, пока Чудо неторопливо снимет одну перчатку и протянет ладонь. В этот момент Пламя в очередной раз желает оказаться с ним наедине, потому что для них обоих неприемлем более тесный контакт в общественном месте, на глазах у других людей. Оно с сожалением отпустило руку Чуда:
– До встречи!
– До встречи!
Пройдя несколько шагов, Пламя машинально вынуло телефон, нашло в списке контактов Чудо, несколько секунд посмотрело на фото и, как будто что-то высчитав в уме, написало лучшему другу.
Пламя:
Привет. Хочу кое-что рассказать. Можем встретиться?
Реакция последовала незамедлительно.
Николе:
Чудо?
Пламя:
Именно.
Николе:
Как
