Мак Рейнольдс - Наемник
Он не ожидал, что армия «Вакуумной» настолько плоха. Барон Хаэр слыл человеком бывалым, и можно было рассчитывать, что репутация вояки привлечет под его знамена немало ветеранов. Но этого не произошло.
Вернулся Макс и принес коктейль.
- А себе принес? - спросил Джо.
- Нет, сэр.
- Ну так, черт возьми, иди налей себе и возвращайся сюда. Надо поговорить.
- Да, сэр,- Макс выскочил на кухню и почти тотчас же вернулся. Коротышка примостился в кресле, неловко держа в руке стакан.
Джо опять смерил его с ног до головы: ребенок, да и только. Но для простолюдина, с детства наверняка испытывавшего воздействие комплекса неполноценности и развлекательных телепередач, он удивительно агрессивен. Уже один тот факт, что он порвал со своей категорией, сам по себе говорил в его пользу. Намного легче жить согласно заведенному порядку. Плыть по течению всегда легче, это Джо знал хорошо. Ему самому нелегко дался прорыв наверх.
- Расслабься,- сказал Джо.
- Ну, это мой первый день,- ответил Макс.
- Знаю. А ты всю жизнь видел по телику, как должны себя вести порученцы в присутствии начальника,- Джо, зевая, сделал еще один глоток.- Ладно, забудь об этом. Я привык быть на короткой ноге с любым парнем, идущим вместе со мной в сражение. Когда дело становится худо, я хочу, чтобы он был на моей стороне, а не таил злобу на офицера за то, что тот вгоняет в него комплекс неполноценности.
Коротышка смотрел на него с удивлением. Джо допил коктейль и поднялся за вторым. Он продолжал:
- В двух случаях ординарцы спасли мою жизнь. Я не собираюсь рисковать зря, но возможно, такая ситуация возникнет и в третий раз.
- Да, сэр. Не желает ли капитан, чтобы я…
- Я сам сделаю,- ответил Джо. Вернувшись из кухни, он спросил:
- А почему ты присоединился к барону Хаэру, Макс? Коротышка пожал плечами.
- Обычное дело. Романтика. Мысль о том, что все эти фаны увидят меня по телевизору. Акции, которые я получу. И, кто знает, может быть повышение в касте. Я был бы не против перейти в высше-низшую.
Джо кисло сказал:
- Одно сражение - и тебе уже не захочется, чтобы фаны смотрели тебя по телику, поудобнее устроившись с коктейлем в своих жилищах. И тяга к романтике у тебя тоже сразу пропадет. Акции - это, конечно, другое дело.
- Вы . не понимаете, капитан,- сказал угрюмо Макс.- Просто не знаете, каково это - иметь от рождения акций не больше, чем положено человеку из средне-низшей.
Джо хранил молчание, неторопливо потягивая свой второй коктейль, и только повел бровями, поощряя собеседника.
Макс продолжал вызывающе:
- Конечно, это называется Народным Капитализмом, и считается, что каждый получает достаточное количество акций, чтобы обеспечить себе надлежащий уровень жизни - от колыбели до могилы, как это у нас говорят. Но позвольте сказать вам, представителю средней касты, что вы просто не представляете, сколь низок этот уровень у низшей касты.
Джо зевнул. Не будь он таким усталым, ситуация показалась бы ему забавной.
Но Макс никак не мог успокоиться.
- И если к этому пакету акций ничего не добавить, то дело дрянь, капитан. Даже представить трудно.
- А почему бы тогда не работать? - поинтересовался Джо.- Работая, всегда можно добавить акций.
Макс отпрянул с видом оскорбленного достоинства:
- Работать? Послушайте, сэр, одна из областей человеческого труда автоматизирована полностью и уже очень давно. Это - Пищевая категория, подкатегория - кулинария, квалификация - повар. Такое ответственное дело нельзя доверить какому-нибудь олуху, способному уронить в котел с супом кусок мыла. Здесь все делают автоматы. И только изменения в кулинарном искусстве производятся людьми, но это специалисты высшего класса, почти что ученые. И в большинстве своем, заметьте, представители высших каст.
Джо Мозер мысленно вздохнул. Итак, найденный им денщик вовсе не собирается быть послушным, как большинство ему подобных. Конечно, человек может быть рожден в Пищевой категории, наряду со множеством других поваров от рождения, и тем не менее не видеть в этой профессии ничего привлекательного. Джо должен был об этом догадаться. Ведь сам он был рожден в категории одежды, подкатегории обувь, квалификации сапожник по ремонту обуви. Абсолютно бессмысленная профессия, поскольку никто больше обувь не ремонтировал, а выбрасывал при первых же признаках износа. При экономике всеобщего изобилия не было никакого смысла в ремонте подобных вещей. И уже давно пора было правительству заняться пересмотром деления всего населения, страны на трудовые категории. Но тогда, конечно, возникла бы проблема занятости множества людей.
Макс продолжал:
- Единственный путь, который приведет меня к повышению в касте или же получению дополнительных акций - это переход в другую категорию. И вы, конечно, в курсе дела, что это значит. Или Военная категория, или категория Религия, но я, заверяю вас, ни черта не смыслю в религии…
- Теоретически, можно сменить свою категорию на любую другую, Макс,- мягко возразил Джо.
- Вот именно, сэр… теоретически,- фыркнул Макс-А вы когда-нибудь встречали, чтобы кто-то из низшей касты или даже средней, вот как вы, перешел в категорию, в которой состоят только аристократы, ну, например, в банковское дело?
Джо усмехнулся. Ему нравился этот низкорослый задира. Если Макс не обманет его ожидания, можно будет взять его с собой и в следующую битву.
- Я не собираюсь говорить что-нибудь против исторически сложившегося порядка вещей или против правительства, но скажу вам, капитан, что повыситься в касте или заработать дополнительные акции становится с каждым годом все трудней и трудней.
Кальвадос оказал уже достаточное действие на Джо, чтобы он не стерпел, когда наступили на его любимую мозоль. Его понесло:
- Это выражение, «исторически сложившийся порядок вещей» - всего лишь телевизионная болтовня, Макс. У нас совсем не такой порядок вещей, как это складывалось исторически, и наверное, то же самое можно сказать о любом другом государстве, разве что, может быть, за исключением Египта. Социально-экономические отношения постоянно меняются, и сейчас они у нас совсем не такие, как, скажем, пятьдесят лет назад, но и тогда эти отношения были не такими, как во времена американских революционеров восемнадцатого столетия.
Макс обалдело уставился на него.
- Я вас не понимаю, сэр.
- Макс, наша сегодняшняя политико-экономическая система выросла из предыдущей системы. Жестокое противоборство Западного мира и мира Советов, общество всеобщего благоденствия, автоматизация производства, которая привела ко всеобщей, но бессмысленной занятости населения - все эти явления, в зародышевом состоянии, находились в предыдущей системе.
- Ну, возможно вы и правы, но тем не менее должны признать, сэр, что по большей части все делается как и раньше. Ведь у нас сейчас есть и Конституция, и двухпартийная система, и…
Теперь Джо почувствовал усталость от разговора. Впрочем, редко встретишь кого-либо, даже в средней касте, где профессиональная ориентация наиболее ярко выражена, с кем можно было бы поговорить на мало-мальски серьезную тему. Джо оборвал его:
- Конституция, Макс - это что-то вроде Библии. В ней можно найти что угодно, смотря только как толковать. А если даже и не найдется - можно ввести еще одну поправку. И что с того, что у нас две партии, если между ними нет никакой разницы? Эта фаза псевдодемократии началась еще в 1930-х годах, когда в государстве стали издаваться законы, затрудняющие возникновение новых политических партий. Ко времени, когда эти законы в своей совокупности исключили возможность образования третьей партии, две первые уже настолько походили друг на друга, что выборы превратились в такой же грандиозный фарс, как и выборы у Советов.
- Фарс?! - негодующе воскликнул Макс, забыв о своем положении слуги.- Значит, вам это не нравится, не так ли? А вот по-моему, день выборов - самый лучший праздник. Единственный день, когда низкорожденный чувствует, что он ничем не хуже высших. Единственный день, когда не имеет значения, сколько у тебя акций. Каждый берет, что хочет.
- Конечно, конечно,- вздохнул Джо.- Современный вариант римских вакханалий. День выборов в Западном мире - это день, когда каждый чувствует себя, пусть всего только на день, но абсолютно свободным.
- Ну и что в этом Плохого? - Макс говорил теперь откровенно враждебно. -Этот день, возможно, неприятен вам, верхним и средним, вы даже не представляете, каково быть низшим и…
Джо неожиданно рявкнул:
- Я родился средне-низшим, Макс. Так что не пори мне всю эту чушь.
Макс недоверчиво уставился на него. Раздражение Джо улетучилось. Он поднял свой бокал.
- Смешай-ка еще по одному, Макс, и я тебе кое-что расскажу.
Но, пока Макс готовил коктейли, Джо Мозер уже пожалел о сказанном. Он передумал. Он не часто рассказывал кому-либо о себе. Последний раз это было в День выборов, он тогда был в сильном подпитии, и его собеседником, его слушателем был какой-то низше-высший, потомственный аристократ, принадлежащий к избранному одному проценту всего населения страны. Боже, как этот малый тогда хохотал. Он смеялся, пока у него не выступили слезы.
