Александр Лукьянов - Старик с обочины
– Космонавты с орбиты наблюдают нашу Зону. Разворачивают корабль иллюминатором вниз. Приглядываются. И ничего необычайного не замечают. Во-первых, Зона – слишком мелкий объект для визуального наблюдения, во-вторых, всё в ней – как везде. Что ж, пусть так. Берём в космос фото-кино-теле-видеотехнику с большим увеличением и… И ничего, чтоб её, технику! Сплошная муть на снимках – что с пленочных камер, что с цифровых.
Глеб озадаченно смотрел, как на экране друг друга сменяют кадры с размытыми темно-серыми и черными разводами.
– Так может быть специальное фотографирование что-то даст? Чёрта лысого! Вот что снято в инфракрасной части спектра: та же дрянь, только узоры другие. А вот эта гадость уже в ультрафиолете. Теперь вопрос: отчего Зона относительно неплохо просматривается (насколько позволяют ландшафт и погода, конечно) невооруженным взглядом или через заурядный бинокль с обычной вышки у забора и почему из космоса ничего не видно? Почему бессильна аэрофотосъёмка?
Вообще говоря, все Зоны похожи в целом, но каждая их деталь, взятая в отдельности – неповторима.
Например, с чего бы быть в Хамской Зоне своим собственным временам года? Но они есть! Жаркое дождливое лето, независимо от того, что творится на окружающей её Западно-Сибирской низменности и чуть ли не субтропическая зима с самой низкой температурой в плюс десять градусов. При этом смена сезонов чуть ли не на месяц отстаёт от нашего календаря. Но это так, к слову…
Один из самых больных вопросов: почему в Хамской Зоне дохнут все приёмники и передатчики? Это не только делает невозможной связь с внешним миром, но и не позволяет запустить внутрь, скажем, радиоуправляемый автомат, что-то вроде лунохода или вертолёта. Единственным упованием оставался наш доблестный «человеческий фактор», скромные советские герои, которые мужественно преодолеют во имя и храбро достигнут, невзирая на.
– В конце мая 1958 года с нашего КПП в Зону пошла первая научная экспедиция. -продолжил профессора Махдиев. -Семь человек исчезли без следа, хотя при подготовке был тщательно учтен опыт якутских коллег. Да и американцы из провалов тайн не делали: учитесь русские на наших ошибках. Потом сгинули еще две группы, вышедшие с других контрольно-пропускных пунктов. Что стряслось? Где и как погибли люди? И потом: почему поголовно? Можно было бы понять потерю одного человека, двух, даже половины группы, но когда пропадают всегда и все…
Отсутствие связи позволяло предполагать любые причины провала. Сплошные неудачи заставили призадуматься. В четвёртую группу включили только одного учёного, пятеро других участников похода были лучшими в стране бойцами отрядов специального назначения. Они взяли с собой полевые телефоны и попытались протянуть кабель к Лебедевке. Итоги – ошеломляющие! Провод был перебит, едва группа скрылась за песчаным карьером. Некоторые наблюдатели на вышках утверждали, хотя и без особой уверенности, что им послышались звуки стрельбы. Причём, если бы производились выстрелы из автоматов Калашникова, которые имелись у группы, это могло бы дать пищу для предположений. Но прозвучала серия очередей из пистолетов-пулеметов Шпагина.
– Так-так-так… -встрепенулся Ивин. -Всё-таки не легенды!
– Какие легенды! -раздраженно сказал Махдиев. -На территории Зоны оказалась кадрированная воинская часть. Знаете, что это такое?
– Естественно. -Глеб пожал плечами. -Склады с оружием, охраняемые небольшими караулами служивых. В случае войны на базе кадрированной части разворачивается полк, бригада или дивизия.
– В складах находилось устаревшее вооружение – от автоматов ППШ до танков Т-34. -заметил майор. -Вот те, кто спасся в Зоне, и развернулись в полк, бригаду или дивизию. Во всяком случае – экипировались.
– Так стало понятно, что Зона не безлюдна. -тяжело вздохнул Штаерман. -По очень неточным прикидкам уцелело около одного процента населения. А это около пятисот человек. Со временем они и их потомки получили название эндогенов.
– Потомки?!
– В Зоне рождались и рождаются не только мутировавшие животные. Лю… эндогены – тоже.
Территория бывшего СССР Сибирь Усть-Хамский район Хамской области Аномальная Зона внеземного происхождения Наблюдательная башня А-2 У контрольно-пропускного пункта №1 9 июля 2007 г.
– Голова не кружится?- спросил майор.
Они поднялись на наблюдательную башню, точную копию высокой фабричной трубы из огнеупорного кирпича, только накрытую сверху конической бетонной крышей. Внутри шестидесятиметровой постройки находились лифт и винтовая железная лестница. На верхней площадке кроме них у стереотрубы сидел сонный лейтенантик-наблюдатель, а у трёх крупнокалиберных пулемётов, выглядывающих в амбразуры, скучали расчёты.
– Не люблю высоты. -признался Глеб.
– А вот Рувим Соломоныч вообще не переносит. На башню затащить его не стоит пытаться, поэтому придётся вам пока воздержаться от вопросов научного характера, на которые я ответить не смогу.
Продолжаем, если позволите. Вот только устроимся там, где нас не будут слышать бойцы. Да, присаживайтесь здесь.
Зима 1959 года ознаменовалась событием, которое посчитали относительным везением. Погибла очередная исследовательская группа, исключая молодого лаборанта. Совершенно невменяемый, покрытый сиреневыми лишаями и ожогами, он дополз до стены, где и был подобран со всеми предосторожностями. Тут же вызвали АН-2 с врачами. Самолёт принял пострадавшего на борт, поднялся, взял курс на Хамск. Внезапно пилот сообщил, что по непонятным причинам отказал двигатель. АН-2 спланировал точно на провода высоковольтной линии электропередач. Экипаж, врачи и лаборант были поражены насмерть. Случайность?
Абсолютные неудачи экспедиций внутрь Зоны привели к мысли изучать её силами туземцев… или тузонцев, если угодно. Теперь считалось неоспоримым, что в зоне есть эндогены. Отметили явные признаки их деятельности – огни, движение, стрельбу и взрывы. Начиная с весны 1959 г., с эндогенами пытались установить связь. Никаких результатов. Те не приближались к стене, явно памятуя о том, что происходило с желавшими покинуть Зону. Более того, даже не показывались перед объективами фотоаппаратов и кинокамер.
Впервые контакт с обитателями Зоны произошёл в январе 1961 г. Ночью к контрольно-пропускному пункту №2 подбросили свёрток с несколькими предметами, собранными там, внутри. На нашем жаргоне их именуют «штуками». Свёрток подцепили гарпуном и втащили в КПП. Кроме нескольких «штук» там обнаружили записку, в которой предлагался обмен собранных эндогенами объектов на боеприпасы, одежду, продовольствие и медикаменты.
Учёные и военные с радостью ухватились за предложение, открывавшее если не дверь, то хотя бы форточку в Зону. На радостях решили, что эндогены готовы вкалывать на любимую советскую родину, словно труженики колхозных полей и нив или оленеводы тундры. Даже попытались было установить для них расценки и плановые задания. Хм… Сразу же ничтожный ручеёк «штук» иссяк. Пришлось подстраиваться под условия, диктуемые эндогенами. Мешки с товаром гарпунили, тащили наружу, наполняли затребованными вещами и при помощи специальных катапульт возвращали на место.
Из Хамской Зоны получали не только знакомые по другим Зонам «штуки», но и нечто совершенно уникальное. Штаерман расскажет об ассортименте подробнее. Всё бы хорошо, но руководство было очень недовольно малым количеством добываемых в Зоне сокровищ. Эндогенов было слишком мало и число их, по всем вероятиям, стремительно сокращалось. Зоне угрожало обезлюдение. Что делать? Где найти агентов?
Майор замолчал, невидяще глядя в амбразуру и машинально разминая сигарету. Глеб с любопытством слушал.
– В Мармонте, помимо «штук», совершенно законно добываемых научными экспедициями, учёные и правительство наладили через подставных лиц скупку «хабара», нелегально вытаскиваемого из Зоны сталкерами. Но это же Запад, там всё по формуле «товар-деньги». Десятки сталкеров ползли в Мармонтскую Зону, рискуя головой, добывали там «хабар» и твёрдо знали, что кому-нибудь да сбудут добычу за достойную цену. Не учёным – так военно-промышленному капиталу, не богатым бездельникам – так мафии. А в нашем здоровом обществе развитого социализма сталкерства быть не могло уже по определению – кому же продать «хабар»?! Так что, по большому счёту, охранять Зону в ту пору было проще пареной репы: лезть туда было незачем, лезть оттуда – некому.
С 1963 года (внимание, Глеб Вадимович, еще одна государственная тайна!) сюда стали приходить «грузовики смерти». Сидит, скажем, в каком-нибудь исправительном учреждении заключённый без рода и племени. Ни кола у него, ни двора, ни отца, ни матери, на воле никто не ждёт. И вот оформляются по всем правилам документы о скоропостижной кончине заключённого имярек в результате несчастного случая или там инфаркта с последующем захоронением тела согласно установленным правилам. На самом же деле «телу» приходилось после непродолжительной подготовки отправляться в Зону. Причём не только мужчинам. Видите ли, иногда… эээ… нечасто… эндогены предлагают крайне интересные учёным «штуки» в обмен на появление за забором женщин.
