Джеймс Блиш - Звездный путь (сборник). Том 1
— Капитан Кирк, — вмешалась лейтенант Ухура. — Я кое-что поймала извне по субпространственному каналу F. Мне кажется, информация идет от корабля к кораблю. Это фиксируют приборы. Я не могу это услышать.
— Там ничего нет, — сказал Чарли, его голос стал грубым. — Просто оставь их в покое.
— Капитан?
— Я капитан, — вмешался Чарли. Кирк внезапно понял, что Чарли испугался. И почему-то почувствовал, что “Энтерпрайз” должен получить это сообщение.
— Чарли, — сказал он, — ты сам сотворил это послание, или заблокировал то, которое идет?
— Это моя игра, мистер Кирк, — ответил Чарли. — Вы все должны выяснить сами. Как вы говорили — таковы правила игры. — Он встал с кресла и сказал Зулу: — Теперь можете его занять. Курс проложен к Пятой Колонии.
Вряд ли за этот короткий промежуток времени он что-либо мог сделать, не считая нескольких грубых попыток овладеть рычагами управления. Вероятно, блокировка, установленная вначале, по-прежнему действовала. Но в любом случае, ситуация оставалась довольно неприятной; ведь до Пятой Колонии осталось лететь приблизительно двенадцать часов.
И тем не менее, руки Чарли заметно дрожали. Кирк сказал:
— Хорошо, Чарли, пусть это игра — но игра окончена. Я не думаю, что ты и дальше сможешь держать корабль под контролем. Ты уже на пределе и не сможешь натворить что-либо еще. Но тебе придется разобраться со мной.
— Я мог бы отправить вас раньше, — ответил Чарли. — Не вынуждайте меня это делать теперь.
— Не посмеешь. У тебя мой звездолет. Я хочу получить его назад, а также весь мой экипаж — даже если придется свернуть тебе шею.
— Не давите на меня, — прошептал Чарли. — Не давите на меня.
В следующий момент взрыв боли отбросил Кирка на палубу. Он не смог сдержать стон.
— Извините, — взмокнув, сказал Чарли. — Извините…
Внезапно громко загудел субпространственный передатчик, и затем начал передавать отчетливые сигналы. Ухура потянулась к дешифратору.
— Прекратите! — крикнул в смятении мальчик. — Я сказал, прекратите это!
Боль прошла. Кирк был свободен. После секундного замешательства он вскочил на ноги. Спок и Мак-Кой также наступали, но Кирк был ближе. Он уже занес кулак.
— Пульт свободен, — раздался за его спиной голос Зулу. — Корабль слушается управления.
Чарли увернулся от Кирка, всхлипывая. Он никогда не казался так мало похожим на капитана, как сейчас, — он не мог командовать даже самим собой.
В изумлении Кирк опустил руку.
Хлоп! Дженис Рэнд появилась на капитанском мостике, вытянув вперед обе руки, чтобы удержать равновесие. Она была очень бледна и потрясена, но, впрочем, невредима.
Хлоп!
— Это было адское падение, Джим, — раздался голос Сэма Эллиса. — В следующий раз полегче — эй, что все это значит?
— Получено сообщение, — бесстрастно произнес голос лейтенанта Ухуры. — Корабль по правому борту. Говорит, что он с Тации.
С воплем панического ужаса Чарли упал на палубу, барабаня по ней кулаками.
— Не слушайте, не слушайте! — вопил он. — Нет, нет, пожалуйста. Я не могу больше жить с ними.
Кирк смотрел бесстрастно, не двигаясь. Мальчик, который запугивал их и командовал ими так долго, был раздавлен на его глазах.
— Вы мои друзья. Вы говорили, что вы мои друзья. Помните — когда я попал на звездолет? — Он жалобно взглянул на Кирка. — Возьмите меня домой, на Пятую Колонию. Это все, что я хочу. Это действительно все!
— Капитан, — сказал Спок спокойно. — Что-то здесь происходит. Похоже на телепортационную материализацию. Смотрите.
Чувствуя себя человеком, попавшим под множество падающих одновременно костяшек гигантского домино, Кирк бросил взгляд на Спока. Действительно, что-то материализовывалось на капитанском мостике. Сквозь это что-то самого Спока можно было рассмотреть лишь с трудом. Это был неправильный овал, высотой в две трети человеческого роста, постепенно уплотнявшийся. Он колебался и изменялся, переливаясь разными цветами. Какое-то мгновение он выглядел, как огромное человеческое лицо; потом как нечто, даже отдаленно не напоминающее человека; затем — как искаженный силуэт далекого, но громадного строения. Казалось, он не способен был сохранять какой-нибудь облик достаточно долго.
* * *Затем оно заговорило. Голос был глубок и гулок. Но шел он не от создания, а от субпространственного передатчика. Но, как и само создание, голос постоянно менялся, смазывался, замолкал, изменял окраску, словно ускользал из-под контроля.
— Мы очень сожалеем о случившемся, — произнес он. — Мы поняли слишком поздно, что человеческий мальчик убежал от нас. Мы очень долго искали его, так как полеты в космосе уже давно забыты нами. Мы глубоко огорчены, что его побег стоил жизни тем людям, что были на первом корабле. Мы не смогли помочь им потому, что они взорвались в этом кадре Вселенной. Но мы вернули ваших людей и ваше оружие, поскольку они были невредимы в следующем кадре. Теперь все стало по-прежнему. Нет необходимости его опасаться. Он у нас под контролем.
— Нет, — выдохнул Чарли. Его тело сотрясали конвульсивные рыдания. Поднявшись на колени, он схватил Кирка за руку. — Я больше никогда этого не сделаю. Пожалуйста. Я буду хорошим. Я никогда не сделаю ничего такого. Мне жаль “Антарес”, действительно жаль. Пожалуйста, позвольте мне отправиться с вами, пожалуйста!
— Охо-хо, — выдохнул Мак-Кой. — Вот и говорите о высадке десантников…
— Все не так просто, — проговорил Кирк, глядя на таци-анина.
— Чарли уничтожил тот, первый корабль, и должен быть наказан за это. Но благодаря вам прочий ущерб возмещен… И кроме того, он — человек и должен быть с людьми.
— Ты сошел с ума, — произнес Мак-Кой.
— Заткнись, Пустомеля. Он — один из нас. Лечение может действительно сделать его одним из нас, воссоединить с людьми. Мы, по крайней мере, должны помочь ему в этом, если он не станет пользоваться своей силой.
— Мы дали ему эту силу, — заговорило создание, — чтобы он мог жить. Это нельзя отобрать или забыть. Он будет ее использовать и ничем не сможет себе помочь. Он уничтожит вас и ваш народ, или вы будете вынуждены уничтожить его. Только мы можем предложить ему жизнь.
— Не совсем, — возразил Кирк. — Вы предлагаете ему тюрьму… Даже не полужизнь.
— Мы знаем. Но этот вред был нанесен ему уже очень давно. И мы можем сделать лишь то малое, что осталось. Так как мы виновны в этом, то мы и должны позаботиться о нем. Иди сюда, Чарльз Эванс.
— Не позволяйте им! — выкрикнул Чарли. — Не позволяйте им забрать меня! Капитан… Дженис! Разве вы не понимаете, ведь я даже не могу прикоснуться к ним…
Юноша и тацианин в полной тишине исчезли. Глухо слышалось лишь многозвучие механизмов “Энтерпрайза”.
И плач рыдающей Дженис Рэнд, плач матери по утраченному дитя.
Кинжал Разума
Симон ван Гелдер очутился на борту “Энтерпрайза” после того, как улизнул из исправительной колонии на Тантале с помощью телепортационного передатчика, воспользовавшись ящиком, который был адресован Исправительному бюро в Стокгольме. Это была отчаянная попытка, хотя и не слишком разумная по исполнению. Он едва ли провел на борту более трех минут, когда Тристан Адамс, директор и главный врач колонии, сообщил капитану Споку о побеге (“потенциально особо опасное дело”), и начался поиск.
Тем не менее, за это короткое время ван Гелдер (рост шесть футов четыре дюйма, возраст — чуть за сорок), смог подкараулить члена команды, оглушить его и обменяться с ним одеждой, приобретя таким образом фазер. Никем не узнанный, он смог добраться до командного мостика, где потребовал убежища и смог парализовать работу еще на три минуты, прежде чем был обезоружен и захвачен одним из знаменитых парализующих приемов мистера Спока. Затем его доставили в госпитальный отсек. И это было все.
Или, по крайней мере, должно было быть все. Далее предполагалось, проверив самочувствие пленного, переправить его телепортатором назад на Тантал, где его ожидали терапевтические приемы доктора Адамса. Кирк давно был почитателем системы реабилитации доктора Адамса и все сожалел, что корабельное расписание не позволяло ему под благовидным предлогом посетить колонию. А теперь вот это странное дело, похоже, представляло собой отличную возможность. Кроме того, было еще кое-что, касавшееся самого ван Гелде-ра, заинтриговавшее Кирка. Во время их короткой встречи тот не показался обычным преступником, хотя его и загнали в угол. А Кирк не знал, посылались ли на Тантал, помимо преступников, и психически больные люди. И он направился в госпитальный отсек навестить пленника.
Доктор Мак-Кой окружил того успокоительными препаратами, на всякий случай привязал, пока проверял жизненные функции его тела. Пленник спал, и во сне лицо его было спокойным, расслабленным и беззащитным, как у ребенка.
