Земли полуночи - Андрей Стоев
Эрик помрачнел.
— И как мы можем с этим бороться? Тоже не гарантировать сохранности?
— Чем же мы тогда будем отличаться от банков? Мы обязаны гарантировать возмещение ущерба, иначе у клиента неизбежно возникнет вопрос, за что он нам платит.
— А у остальных владельцев этих шести сотен ячеек там тоже внезапно окажутся бриллианты?
— Нет, — улыбнулся я. — С этим достаточно просто бороться: клиент при оформлении аренды объявляет ценность, и стоимость аренды зависит от объявленной ценности. Ну и, конечно, производится экспертиза содержимого при наступлении страхового события. Но для страхового мошенника это не препятствие — он ведь может объявить любую ценность. Увеличение стоимости аренды для него не критично, да и арендовать-то ему надо всего на недельку.
— Мы можем размещать ячейки не подряд, чтобы нельзя было предсказать, где окажется ячейка мошенника.
— Очень хорошо, Эрик, — с удовлетворением сказал я. Он наконец-то начал пользоваться головой, и это меня действительно радовало. — Ячейки должны сдаваться в аренду в случайном порядке, а система их нумерации должна храниться в строгом секрете. Это действительно сделает очень сложным такой вариант страхового мошенничества, но проблема всё равно останется.
— Почему? — не понял он.
— Потому что этим могут заниматься и люди, которые вовсе не собираются получить с нас какие-то деньги, — объяснил я. — Например, это могут сделать наши враги. Каждый взрыв в хранилище, который привёл к убыткам клиентов — это огромный ущерб для нашей репутации, не говоря уж о чисто денежных потерях. И сделать это достаточно просто — всего лишь прийти и арендовать ячейку или даже камеру. Бронекапсулы и бронированные стойки для ячеек позволят минимизировать ущерб или даже полностью его избежать.
— Теперь я понял, — серьёзно сказал Эрик. — Как-то не задумывался о таком варианте. А как вообще будет происходит доступ к ячейке?
— Да там всё просто, — махнул я рукой. — Ячейка закрывается на два замка — один ключ у нас, второй у клиента. Сотрудник с ключом доступа к хранилищу не имеет — ячейку в отдельную комнату доставляет служащий хранилища, у которого, естественно, никаких ключей нет. Сотрудник с ключом открывает свой замок и выходит. У клиента есть, скажем, двадцать минут на работу с ячейкой, а потом всё повторяется в обратном порядке. Ну и по желанию клиент может опечатать ячейку. В общем, процедура несложная и вполне прозрачная.
— И ещё один вопрос, Кеннер, — Эрик выглядел смущённым. — Что там с крокодилами? Извини, что я об этом спрашиваю, просто хочется понять — это в самом деле что-то реальное, или можно за такие вопросы сразу в морду бить?
— Пока не знаю, — поморщился я. — Тамила их делает. Надеюсь, что она не подведёт — денег на эту дурь уже целая куча ушла.
— А что — может и подвести?
— Да кто ж её знает? — с досадой сказал я. — Может и подвести, наверное. Кое-что сомнительное в ней есть.
Эрик вопросительно посмотрел на меня.
— Как бы это объяснить… вот ей вроде как полторы тысячи лет, но я в это не верю. Понимаешь, возраст всё равно сказывается во многих моментах — поведение, разговор, жесты, да много разных мелких признаков. Как угодно хорошо загримируй подростка в старика, и всё равно будет понятно, что это ряженый. Точно так же старик вряд ли сможет абсолютно убедительно сыграть подростка. Обязательно будет проявляться какой-то диссонанс. Так вот, как я ни стараюсь, я никак не могу поверить в полторы тысячи лет. Мне даже в пару сотен трудно поверить. Например, как бы Драгана ни дурачилась, никакого диссонанса в ней не чувствовалось, а с Тамилой он прямо глаза режет. Кстати, забудь, что я про Драгану сказал.
— Уже забыл, — согласно кивнул Эрик. — То есть с крокодилами пока непонятно?
— Непонятно, — вздохнул я.
* * *
Забор Ренских не переставал меня восхищать. Даже сейчас, посреди зимы, кто-то стоял и, периодически дыша на руки, выкладывал очередную мозаику. Дело это, конечно, трудоёмкое, и продвигается медленно, но пройдёт двадцать лет, или тридцать, или пятьдесят, и вокруг этого забора будут бродить разинув рот толпы туристов. Даже сейчас уже есть на что посмотреть, но меня всё-таки немного удивляет такая страсть Ренских к красоте. У них что — где-нибудь в подвале есть машинка для печатания денег? Мы вот совсем не бедные, но такого, пожалуй, позволить себе не смогли бы.
Покрутив головой, я бросил подсчитывать чужие деньги и зашёл в проходную.
— Выясните, где я могу найти сиятельную Стефу, — распорядился я, кивнув охранникам.
— Она вас ждёт в ротонде Медведицы, господин Кеннер, — доложил дежурный после короткого разговора по телефону.
Стало быть, Стефа не забыла, что мы договаривались о занятии. Я поблагодарил его кивком и прошёл на территорию.
Как всегда, у Ренских сразу бросалась в глаза просто невероятная ухоженность. Даже снег с дорожек они не отбрасывали на газоны, а вывозили, отчего и сугробы у них выглядели элементом дизайна. Я был бы не прочь завести такие же порядки и в нашем поместье, но бесплатной рабочей силы у нас не имелось, а держать целую армию дворников было бы слишком накладно.
Я успел пройти только до следующей дорожки, как буквально столкнулся со Стефой, которая спешила в том же
