Владимир Дрыжак - Кесарево сечение
– Технический уровень развития, – сказал Вася. – Наша база знаний о законах природы.
– Чихали они и на уровень и на базу! – жестко бросил Гиря. – Ты!
И ткнул меня пальцем.
– Уровень организации общества, – сказал я. – Стратегия развития.
– Нет! Хотя это ближе.
– Ну, тогда я вообще не знаю.., – пробурчал Куропаткин. – Чего еще можно захотеть?
– Они хотят иметь ПРОГНОЗ нашего развития. А такой прогноз в отношении всей цивилизации сделать очень непросто. Поясню. Вот ты, Василий, попал в Египет. Люди оттуда улетели, скажем, на Луну, а тебя туда заслали. Ходишь, смотришь, папирусы их читаешь. Кругом пирамиды, крокодилы, и все прочее. А людей нет. Что ты потом сможешь сказать о египтянах? А, вот! Ты – археолог. Что ты можешь сказать? Сможешь предсказать, как они будут развиваться, какими темпами, не зная фактической истории?.. Нет! Ты можешь узнать, что были такие и такие события. Но ты не сможешь понять, почему были именно эти, а не какие-то иные события. Для того, чтобы это понять, ты должен смотреть на события глазами людей, которые в них участвовали. А чего тебе не хватает, как археологу? Я скажу: ты должен УВИДЕТЬ МИР ИХ ГЛАЗАМИ. Без этого ты не сможешь даже определить уровень интеллекта у среднего египтянина. Еще бы! Вот идиоты – пирамид понастроили!.. Например: какой уровень интеллекта был у Аристотеля? Высокий. А какой именно? И почему он у мухи насчитал восемь ног?
– А сколько у нее ног? – наивно поинтересовался Вася.
– Шесть.
– Серьезно?
– Вот, Василий, если бы я с тобой не пообщался непосредственно, как бы я узнал, что ты не Аристотель, а просто великовозрастный балбес? А про Аристотеля ничего сказать не могу. Может быть он ноги у мухи считал под мухой, а может – считать не умел… Нет, парни, вы меня режьте, но Пришельцы должны знать, что у нас в среднем в подкорке. Иначе грош цена всей остальной информации. И вот парадокс: без непосредственного контакта понять ничего нельзя, а такой контакт недопустим. Они могут, например, воровать людей, общаться, а что с ними делать потом? Возвращать нельзя – принцип. Убивать – гуманисты. Ссылаться на издержки прогресса и стирать память? Я в это не верю. Таких пришельцев я видел в гробу! Да и как воровать? Летающими тарелками? А если мы их поймаем? И вообще… Но я не верю, что они такие тупые, и не нашли выход. Даже я его нашел!
– Петр Янович, – вкрадчиво произнес Куропаткин. – А ведь вы нас интригуете, и куда-то маните!
– Что вы, девицы? Я их интригую… Я хочу бросить вам кость, чтобы вы мне из нее выбили мозг. Для этого нужно применить интеллект. Но для этого его нужно иметь. Я прикидываю, и вижу, что оба вы для Пришельцев интереса не представляете. Будь я Пришелец, я бы вас гнал в три шеи!
– А вы, Петр Янович? – сказал я, копируя интонации Куропаткина.
– А вот я – да. Я их, подлецов, раскусил! Пусть теперь обхаживают!..
Гиря поулыбался сам себе, дождался пока мы окончательно заинтриговались и сделался серьезным.
– Вот такие дела, коллеги… О Пришельцах я давно размышляю. Но сначала это было нечто вроде хобби. И чем больше я о них думал, тем чаще ставил себя на их место. Теперь я уже почти их человек.
– А действительно, Петр Янович, почему бы им, скажем, не нанять ряд лиц, наобещать с три короба, чтобы помалкивали, и пусть собирают информацию. Это же обычная практика.
– Нет, Глеб, это огромный риск – сказал Гиря серьезно. – Я над этим крепко думал. Тут много аспектов, но о них я сейчас говорить не хочу. С живыми они дела иметь не могут – это мне ясно, как божий день.
– А с мертвыми? – брякнул Вася.
– С мертвыми? Ты имеешь в виду покойников? Да ты что, Василий – это же целое дело! Надо выкапывать, куда-то тащить, оживлять… А вон, скажем, Калуцу кремировали, и привет… Кстати, о Калуце. Это, конечно, не чистый факт – насчет пересадки личностей из корпуса в корпус – но это, по крайней мере, полуфабрифакт. А теперь еще этот эпизод с Шатиловым, и то, что Глеб рассказал мне про камешки и горшочки. И мысль взыграла. Я понял, что идеальные устройства сбора информации – МЫ САМИ! Примем как гипотезу, что копия личности может быть снята с оригинала и как-то зафиксирована. Например, на камешках. В нужный момент камешки подставляются под лучик, и информация – фью! – ушла. Возле солнца зеркальце, а ретранслятор, наверняка, находится где-то за орбитой Плутона. Его там сам черт не найдет! Это, разумеется, гипотетический механизм, но ретранслятор где-то должен быть обязательно. Нас он пока не волнует. Нам интересно, что происходит с отпечатками душ. С ними происходит следующее. На месте принятую информацию записывают, из подручных материалов делают тело и вкладывают в него отпечаток души. И все. Это человек. Не вполне, но… вполне. Если ему не хамить, рассказать, что к чему, и для чего, он выложит первосортную информацию из первых рук. А что ему терять! Ему ведь покажут светлое будущее – считай, рай… Ну, как?
– Как-то уж очень прямолинейно, – Вася поморщился, – И что потом делать с этими воплощениями душ, когда они все выложат?
– Сказать по правде – не знаю. Но как схема – ничего?
– Как схема – вполне, – подтвердил я. – Есть такое соображение…
– Стоп! – перебил Гиря. – Вы с Василием потом накрутите соображений сколько захотите. Как говориться: "бей, но выслушай"!.. В этой схеме есть два ключевых звена. Одно – в самом конце. Как эти принятые отпечатки воплотить в действительность? Мы про это ничего не знаем, и гадать не будем. Считаем, что Пришельцы – ребята толковые и высокоразвитые. Они нашли решение. А другое звено – здесь, на Земле. И вот какое. Кто-то должен выбрать нужных кандидатов – раз. И кто-то должен уговорить их расстаться с отпечатком своей личности – два. Сначала – два. Кто-то должен принести ящичек, горшочек и щипчики. Кто он?
– Не знаю, – сказал Вася.
– А ты Глеб? Есть соображения?
– Нет, – признался я.
– Вот и у меня ничего нет. Даже примерно не представляю, кто бы это мог быть… Хорошо, отложим этот вопрос. Вернемся к проблеме выбора кандидатов для контакта. Я стал думать, по каким критериям их выбирают. Кто они? Гении, таланты, лучшие умы? И понял – нет! Эйнштейнов и Ньютонов у них самих навалом. Это должны быть наиболее информированные люди, прожившие сложную жизнь. Те, кто был в гуще событий, но при том и те, кто понимает суть этих событий. В принципе, их выявить несложно – я вам не сходя с места десяток назову. Но дело в том, что я и сам к ним отношусь, потому и знаю… Что ухмыляетесь? Если ты, Куропаткин, думаешь, что этим меня проймешь – ошибаешься! Скромность украшает человека только снаружи. А мы ведь говорим по душам, чего нам скромничать… Так вот, это – ключ! Никого искать не надо. Предыдущий контактер назначает следующего по своей линии, а линий может быть много, и они не пересекаются. Вот вам и печать Будды. Чего вылупились?! Я вам ручаюсь, что по моей линии предыдущий был Спиридонов, он назначил Шатилова, а Шатилов назначит меня. Уже пометил – на заднице есть его подпись, сам видел.
– Извините, Петр Янович, но такие вещи мы на веру принять не можем. Покажите! – сказал Вася строго, но потом не выдержал прыснул в сторону.
– Что, мне тут при вас штаны снимать прикажете? Есть подпись, и точка!.. Но, что я думаю принципиально: выбор следующего в цепочке делает не сам оригинал, а вот этот отпечаток личности. В каком виде он при этом существует, понятия не имею! А сам оригинал так и живет, ничего не ведая, пока, как говорится, не почиет в бозе. Важно и то, что свой отпечаток очередной кандидат предоставляет добровольно и сознательно. Ему сообщают нечто, что заставляет его так поступить. Примерно, как в случае с Шатиловым. Я исхожу из того, что делегатов для контакта мы выбираем сами. Пришельцы, которых я придумал, не могут в этом участвовать. Иначе всему этому сочинению грош цена. Все можно сделать проще, а тогда и мы получаем право с ними не цацкаться.
– А так разве нет? – тихо сказал Василий.
– А так у нас есть выбор. Сочини как угодно высокую мораль, и покажи, в каком месте они ее нарушают?
– Но ведь мы у них под микроскопом!
– Нет! Они всего лишь беседуют с кем-то из нас. Они почти читают книгу о нашем бытии. Но эта книга – само бытие отдельного человека – вся его жизнь, такая, какой он ее видит сам. Они даже не имеют возможности судить нас иначе, чем мы сами себя судим. Они не хотят быть для нас богами, а думаю, вполне смогли бы. От них не приходит к нам ни бита информации, они никак на нас не влияют, если не считать влиянием догадку о том, что они может быть где-то там существуют… Я прав?
– Наверное, – сказал я.
– Почти, – сказал Василий. – Но если так, то ведь это – готовая религия. Мы ничего не можем о них знать. Их помыслы неисповедимы. Они всемогущи и всеведущи.
– Нет! С позиций наших возможностей они могут казаться всемогущими, но отнюдь не всеведущими. Они не могут заглянуть тебе в душу, если ты сам это не позволишь. Но даже и в этом случае – не могут. Никакой отпечаток не отразит твою личность до конца…
