МЛЕЧНЫЙ ПУТЬ №2, 2018(24) - Песах Амнуэль
После трехмесячного простоя на Кайман-Ки открылся «Рыбацкий приют», куда пускали с собаками. Неспешно прогуливаясь вдоль канала по «Шестимильной тропе», Лойд с Лори часто захаживали в этот ресторанчик. Там, где дощатый настил густо зарос меч-травой, собачку приходилось брать на руки, зато она запросто проскакивала под раскидистыми пальмами, тогда как Лойду приходилось буквально продираться, пригнувшись и раздвигая руками густые заросли и постоянно опасаясь, как бы на голову не свалилась древесная крыса. Впрочем, такого ни разу не случилось. В ресторане Лори спокойно сидела в ногах, греясь на солнышке, и Лойд награждал ее за примерное поведение ломтиками картофеля-фри со своей тарелки. Официантки были от собачки без ума, охали да ахали, норовя погладить серый дымчатый мех.
Особенно восхищалась Бернадетта, хозяйка ресторана.
– Что за мордашка! – то и дело повторяла она с таким видом, будто этим все сказано, и опускалась на колени рядом, открывая вид на глубокое декольте, которым Лойд любовался. – Ах, что за мордашка!
Лори принимала эти ласки, но без особого восторга. Бросала взгляд на свою новую поклонницу и опять переключалась на Лойда. Возможно, такое внимание объяснялось и картофелем-фри, но лишь отчасти. Взгляд Лори был столь же пристальным, даже если Лойд просто смотрел телевизор. Точнее, пока она не засыпала.
Собачка быстро приучилась к туалету и вопреки предсказаниям Дона никогда не грызла мебель. Зато здорово доставалось игрушкам, число которых постепенно выросло с трех до шести, а там и до дюжины. Лойд подыскал для них старый деревянный ящик. Лори подходила к нему по утрам, ставила на край передние лапы и изучала содержимое, словно какая-нибудь покупательница из «Пабликса» – витрину. В конце концов что-нибудь выбирала, утаскивала в угол и грызла, пока не надоест. Затем возвращалась к ящику и выбирала что-то еще. К вечеру игрушки валялись по всему дому: в спальне, в гостиной, на кухне. У Лойда вошло в привычку собирать их перед сном и складывать обратно в ящик. Но не из-за беспорядка, а потому что каждое утро собачка с таким удовольствием обозревала все свои сокровища в сборе.
Часто звонила Бет. Расспрашивала, как он питается, напоминала о днях рождения и годовщинах давних друзей, сообщала, что кого-то не стало. Разговоры всегда заканчивались вопросом: как там Лори, все еще на испытательном сроке? Лойд каждый раз отвечал, что пока думает, но однажды в середине октября все же решился. Они тогда только что пришли из «Рыбацкого приюта», и Лори спала на спине посреди гостиной, раскинув лапы на все четыре стороны. Легкий ветерок от кондиционера ерошил ей пушок на брюшке, и Лойд впервые осознал, какая она красавица. И не в порыве чувств, а как объективную реальность. Вроде звезд в небе, которыми он любовался, когда выгуливал собаку перед сном.
– Нет, пожалуй, испытание она выдержала, – ответил он. – Но, Бетти, если собака меня переживет, на твоей совести забрать ее себе или пристроить в хорошие руки. И начхать на Джима с его аллергиями!
– Вас понял, Резиновый Утенок.
«Резинового Утенка» сестра позаимствовала в семидесятых из старой песни дальнобойщиков и с тех пор не раз пускала в ход. Еще одна черта, которая одновременно умиляла Лойда и чертовски бесила.
– Я так рада, что все уладилось, – она понизила голос, – и, если честно, особо не рассчитывала.
– Зачем же тогда ее привезла?
– Решила рискнуть. Я знала, что золотая рыбка не то: с ней слишком мало хлопот. Собачка научилась лаять?
– Скорее, тявкать. Она подает голос, когда приходит почтальон, курьер или Дон заглядывает на пиво. Причем всегда только дважды: «тяв-тяв», и все. Когда снова появишься?
– Я приезжала к тебе в последний раз. Теперь твой черед нас навещать.
– Мне придется взять с собой Лори. Ни за что не оставлю ее с Доном и Эвелин Питчер!
Глянув на спящую собачку, Лойд понял, что не оставит ее вообще ни с кем. Даже ненадолго отлучаясь в супермаркет, он уже начинал волноваться, и каждый раз вздыхал с облегчением, когда она встречала его под дверью.
– Ну так и привози, интересно будет посмотреть на нее повзрослевшую.
– А как же аллергия у Джима?
– Начхать! – рассмеялась Бет и повесила трубку.
6
Когда стихла буря восторга и обожания вокруг Лори, проспавшей на заднем сиденье весь путь до Бока-Ратон, если не считать одной остановки, чтобы сводить ее в кустики, Бет вернулась к привычной роли старшей сестры. Она могла бы пропилить Лойда по множеству поводов, будучи виртуозом в этом деле, но на сей раз основной темой стал доктор Олбрайт, очередной осмотр у которого он давно пропустил.
– Вообще-то, выглядишь ты хорошо, – хмыкнула она. – Вроде даже загорел. Если только это не желтуха.
– Умеешь ты подбодрить, Бетти. Солнце, просто солнце. Я гуляю с Лори три раза на день. По пляжу, как проснемся, по «Шестимильной тропе» к «Рыбацкому приюту», где обычно перекусываем, и вечером снова по пляжу, до самого заката. Лори до него нет дела – собаки лишены чувства прекрасного, – а я наслаждаюсь.
– Ты гуляешь с ней по тому настилу вдоль канала? Боже, Лойд, там же все прогнило! Того и гляди провалится под ногами, и вы с этой принцессой бултыхнетесь в канал. – Она почесала Лори за ушами. Собачка прикрыла глаза и вроде бы даже улыбнулась.
– Этому настилу лет сорок, если не больше, – усмехнулся Лойд. – Думаю, он меня переживет.
– Ты записался к доктору на прием?
– Нет еще, но запишусь.
Она протянула телефон.
– А давай прямо сейчас! У меня на глазах.
Судя по выражению глаз, сестра не ожидала, что он примет вызов. Потому отчасти Лойд и согласился, но не только. Раньше он боялся визитов к врачу: все время ждал момента – явно от переизбытка сериалов, – когда тот мрачно посмотрит на него и скажет: «У меня для вас плохая новость».
Однако теперь Лойд чувствовал себя хорошо. Ноги по утрам деревенели, по всей видимости, от переизбытка ходьбы, и в спине хрустело сильнее прежнего, но, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, он не находил поводов для беспокойства. Конечно, в стариковском теле всякая дрянь может долго расти незамеченной, а потом наброситься, но пока не наблюдалось никаких внешних симптомов: ни крови в испражнениях и мокротах, ни боли в желудке, ни трудностей с глотанием пищи, ни болезненного мочеиспускания. Все-таки куда проще пойти
