Alex Dalski - Парадайз.ru
– Это вы про что? Секрет вечной жизни раскрыли что ли?
– Секрет, не секрет… В общем, давай так, не принимай никаких решений до встречи с Анной, а она тебе всё объяснит, хорошо?
– Интересно, и когда произойдет эта встреча?
– А вот сейчас выберемся отсюда и узнаем. Если все люди, и правда, отправились в будущее, то вряд ли это надолго – возможности установки весьма ограничены.
Сергей подумал, что всё происходящее очень похоже на сон безумца, до такой степени были невероятными обстоятельства их разговора и сам разговор. Здесь, на фантастическом острове, за тысячи километров от дома, он сидит в этой странной комнате и рассуждает с самим Платоном Вознесенским о своем будущем, о счастье и бессмертии. А где-то совсем рядом, в этом же здании, занятый непонятно чем, преспокойно разгуливает инопланетянин.
– Платон Евгеньевич, я бы не сказал, что во время моей «беседы» с Гостем он в чем-то меня убедил. И тем не менее, мне удалось увидеть ситуацию с качественно иной позиции. Возможно, это – гипноз, возможно – нет, я не знаю… Скажите, он показывал вам Голограмму?
– Конечно. Скажу больше, понятие Голограммы – одно из центральных понятий в той теории полей, которую мы здесь пытаемся изучать.
– То есть, это не такой уж и бред?
– Бред? Теория так называемой «голографической парадигмы» существует уже больше ста лет! А кое-кто даже проводил эксперименты в этом направлении. Хотя, конечно, они не идут ни в какое сравнение с тем, что делаем здесь мы.
– Ну, хорошо… Физика это немного не моё. Когда я спросил его, не гипноз ли это, Гость показал мне странную сцену, как будто из моего будущего. Он, что, умеет заглядывать в будущее? Вряд ли. Тогда, получается, всё-таки гипноз?
– Да что ты заладил: гипноз да гипноз! Насчёт того, куда он умеет заглядывать, я понятия не имею. Но мне кажется, что никакое это не будущее, а лишь та его проекция, которую скрывает твое подсознание. Иными словами, если допустить, что мы сами творцы своей судьбы (а, без сомнения, это так и есть), то в нашем подсознании изначально заложено то видение будущего, которое нас наиболее устраивает. И которое, несомненно, сбудется в большей или меньшей степени. Если, конечно, мы сами не станем изо всех сил этому сопротивляться. А что, кстати, ты такого увидел?
– Да так, ничего особенного… Пара моментов сугубо личного характера.
– Ничего особенного? Ну-ну. Меня, к примеру, картины из моего будущего в свое время настолько потрясли, что я несколько дней ходил как во сне, всё размышлял и поверить не мог.
– Неужели так страшно всё?
– Да нет, не страшно. Скорее, неожиданно.
– И как, сбывается хоть что-то?
– Я пока до той поры не дожил, чтобы сказать точно, но, похоже, всё к тому идёт.
– Мда…
Сергей снова поймал себя на мысли о полном безумии того, о чем они говорят. Как будто не двадцать первый век, а глубокое средневековье вокруг.
– Платон Евгеньевич, а как вы относитесь к некоему Лурье?
– К Игорю? Откуда ты его знаешь?
– Это был первый человек, которого я тут встретил.
– Так он – здесь? Почему сразу мне не сказали? Он в порядке?
– Более чем. Но мне пришлось запереть его на Колибри.
– Ничего не понимаю. Зачем понадобилось его запирать? Что с ним?
– Да говорю же, у него всё хорошо. Я запер его, чтобы он мне не мешал. И кстати, я выпустил Кирилла. Он значительно облегчил мою задачу.
– Я смотрю, ты тут основательно похозяйничал… А Игоря надо немедленно освободить! Он крайне важен для меня, и к тому же, он хороший человек.
– Да? Что ж, может быть, и хороший… Впрочем, конечно выпустим. Сейчас от него уже ничего не зависит.
– Так, я понимаю, ты всё-таки решил остаться здесь, на Острове?
– Пока я ещё ничего не решил. Для начала было бы неплохо разобраться во всем этом, а там увидим. Кроме того, я уже не уверен, что смогу покинуть Остров просто по своему желанию – вы ведь ликвидировали отверстие в защитном поле?
– Это было первое, что я сделал. Скажи, неужели ты и вправду смог пробраться сквозь это «окно»? Компьютер показал, что размеры его крайне невелики.
– Как видите – смог.
– Да уж, вижу. Кстати, как ты себя чувствуешь? Отдохнул? Предлагаю закончить кофепитие и покинуть этот гостеприимный «дворец». У нас ведь так много дел. Как думаешь?
– Да, вы правы. Пора лететь, – Сергей поднялся из кресла. Несмотря на слабость, спать уже не хотелось. Он размял руки и несколько раз присел, – у меня, к тому же, разыгрался зверский аппетит.
На этот раз, никого не встретив, они прошли сначала по коридору, а затем, поднявшись по лестнице на последний этаж, добрались до узкой площадки, где находился выход на крышу.
Остановившись возле цифрового замка, Сергей полез было искать у себя ключ, но Вознесенский его опередил. Он извлек из кармана собственную карту доступа и вставил её в считывающее устройство.
– Надеюсь, пока ты здесь гостил, никто не угнал твой вертолет.
Дверь распахнулась, и свежий ветерок ворвался внутрь. Первые лучи утреннего тропического солнца освещали ровную поверхность крыши.
Сначала Сергею показалось, что у него двоится в глазах, но уже через секунду он машинально потянулся за оружием: то, что он увидел, вряд ли сулило им что-то хорошее.
Вертолетов на крыше было два.
39
– У тебя есть какие-нибудь мысли насчет того, кто бы это мог быть? – негромко проговорил Вознесенский.
– Ни малейших, – также тихо ответил Сергей.
Стоя на крыше и не отходя от выхода, они не могли видеть того, кто сидел внутри второго полицейского вертолета, находящегося почти на противоположном краю крыши.
Солнце ещё только начинало восход, и света его первых лучей было недостаточно, чтобы определить, есть ли там кто-нибудь вообще. Кроме того, стекло кабины было не совсем прозрачным, а слегка тонированным.
– Что будем делать, Богданов? Может, вернемся в башню, пока не поздно?
– Я думаю, что если бы хотели напасть, то уже бы напали…
– Где твое оружие?
– Оставил в кабине.
Вертолет, на котором прилетел Сергей, находился примерно посередине между вторым вертолетом и дверью выхода, возле которой они стояли.
– Платон Евгеньевич, я сейчас подойду к своей машине и попробую достать автомат. При малейшем постороннем движении просто прячьтесь обратно за дверь и закрывайтесь.
– Хорошо. Только давай без геройства.
Не ответив, Сергей шагнул вперед. Потом ещё раз. Затем очень медленно двинулся к вертолету, стараясь не делать резких движений.
Остановившись у кабины, он взялся рукой за ручку дверцы и оглянулся на Вознесенского. Тот, всё также не шевелясь, стоял возле выхода. Сергей повернулся в сторону второго вертолета. Никакой реакции.
Он плавно потянул на себя ручку замка и стал медленно отодвигать дверцу.
– Доброе утро.
В кабине вертолета находилась девушка. Она полулежала на дальнем от дверей кресле и была настолько миниатюрна, что снаружи, через стекло, её было практически не заметно.
В руках она держала автомат Сергея.
– Сделай шаг назад. Или я испугаюсь и начну стрелять.
Девушка имела азиатские черты лица, была коротко стрижена и одета во все черное. На вид ей было от силы лет двадцать – двадцать два.
– В последнее время чуть ли не каждый, кого я встречаю, угрожает мне оружием, – спокойно произнес Сергей, улыбаясь. Медленно он отступил на пару шагов назад.
– Ну что там? – прокричал от двери Вознесенский.
Сергей не успел ответить, как послышался звук открываемой дверцы второго вертолета, и кто-то выпрыгнул из кабины. Худощавый мужчина лет двадцати пяти был одет в местную полицейскую форму и вооружен короткоствольным автоматом.
– Стой там, где стоишь, дядя, – крикнул он.
Осторожно подходя ближе и не сводя с Сергея глаз, он обратился к Вознесенскому:
– Платон Евгеньевич, может, вы тоже подойдете, поговорим? – в словах его, помимо явного волнения, почему-то прозвучал сарказм.
– Лёва? Это как понимать?! – при виде молодого человека Вознесенский изменился в лице. – Ты откуда здесь взялся? А ну-ка быстро брось оружие, паршивец, или я тебя…
– Не брошу! И я предупреждал, что рано или поздно тебе придется со мной считаться! – зажмурившись, юноша направил дуло автомата в сторону и нажал на курок.
Раздалась короткая очередь, от которой у Сергея слегка заложило уши.
– Не надо мне указывать! Подойти сюда, и скажи своему супермену, чтобы он не дергался! Или я застрелю вас обоих! – в голосе молодого человека послышались истерические нотки, – Лю! Вылезай! Сколько уже можно там сидеть?
Девушка открыла вторую дверцу и выбралась с противоположной стороны вертолета.
– И ты здесь, Леночка?
– Здравствуйте, Платон Евгеньевич.
– Здравствуй, солнышко. Тебе что, тоже голову напекло, как и этому молокососу? Или ты, как обычно, «не в себе»? Так. Оба быстро положили оружие и объяснили мне в чем дело!
