Павел Иевлев - Телефон Господень (сборник)
Что наша жизнь с людьми делает – иной раз смотришь, и только удивляешься…
Загадочная женская душа
Какое-то время у меня был маленький такой гаражный автосервис. Крутили там гайки вдвоем с приятелем, занимаясь по большей части межгоночным обслуживанием спортивных машин, но не брезговали сшибить копеечку и на гражданских. И произошло все, когда мы как раз возвращались оттуда. В тот день у нас в ангаре почему-то не было воды – то ли отключили, то ли кран сломался – не помню уже. Так что мы кое-как отмыли руки из баклажки минералкой, застелили сидения в машине тряпками, чтобы обивку не загадить, да и поехали ко мне отмываться – глупо переодеваться в чистое, когда ты в масле по уши. В общем, когда мы поставили машину на стоянку и побрели, вид у нас был самый что ни на есть пролетарский – чумазые рожи и замасленные комбезы, плюс по бутылке пива в руке, для восполнения жидкостного баланса. И вот, мы идем по центру города этакими гоблинами, с наслаждением всасываем в себя пенный напиток, и жизнь постепенно становится краше. Нет ничего лучше первых глотков пива после жаркого дня, наполненного физическим трудом. Это просто оргазм какой-то, честное слово. Небесная музыка в организме.
Всякого рода спецовки – они как шапки-невидимки. Если ты идешь по улице в какой-нибудь спецодежде, то взгляды окружающих обтекают тебя не фиксируя и не вычленяя из городского пейзажа – как урны какие-нибудь. Лучший способ спрятаться белым днем посреди толпы. И потому, когда я услышал громкое: «Молодые люди, подойдите сюда!», я сперва не отнес это к нам. Не такие уж мы молодые были даже в те поры. Так что среагировали мы только со второго раза. Слова: «Молодые люди, я к вам обращаюсь!» по проникновенности тона были сравнимы с зубным буром. На млеющий в пивной эйфории организм это легло таким диссонансом, как будто посреди скрипичного концерта кто-то решил подыграть на циркулярной пиле. И – картина маслом. У обочины стоит новенькая «пятнадцатая» этакого, знаете ли, сребристо-небесного цвета. Чего-то-там-металлик. Правое переднее колесу у нее свернуто назад-внутрь и спущено, отчего машина имеет вид несколько унылый. Но это-то как раз фигня. А вот стоящая рядом Дама убивала просто наповал. Прямо-таки непонятно, что это она возле вазовского зубила делает, с такой внешностью, с которой надо ездить как минимум в тойота-камри. Не могу сказать, что она была красавицей, но внешность мягко говоря заметная. То есть, может быть, она и красива, но для меня печать стервозности на женском лице убивает любое совершенство черт наповал. А это была Классическая Стервь. Губы в ниточку. Глаза отливают цветами побежалости, как перекаленный металл. И выражение на лице… Я сразу, знаете ли, понял, что это начальница, у которой в штате есть специальный человек, вытирающий лужи за подчиненными в ее кабинете. Что-то было в ней такое, от чего хотелось, судорожно потея, оправдываться за все, начиная от спертого в детстве варенья. То ли боевой макияж «тресни мое зеркало», то ли маникюр «страшный сон Фредди Крюгера», которым она постукивала по капоту так, что у меня по спине бежали мурашки. Я прямо-таки видел, как она рвет своими когтями сотрудников на планерке, добираясь до сонной артерии… Бррр…
И смотрит это чудо на нас, как солдат на вошь – хуле, грязные пролетарии идут, пиво из горла глыкают. Хамы и быдло! Но пальчиком этак царственно – идите, мол, сюда. Чувствовалось, что по сценарию мы должны были пасть ниц и подползти лобызать каблук – но мы пренебрегли. Мы были уставши и выпимши пива, и нам было хорошо. Настолько хорошо, что никакой психологический прессинг на нас не срабатывал, разве что кувалдой в лоб треснуть. -Молодые люди! – замораживающая азот пауза, только цокание когтей по капоту, от которого, казалось, сейчас отлетит краска, а машина, жалобно повизгивая, уползет задом в подворотню. Вот выбрала обращеньице! Оно конечно, косметика творит чудеса, но она навряд ли была старше нас. – Молодые люди! Не могли бы вы помочь женщине заменить колесо? – С хуя ли? – вежливо спросил мой напарник, человек не обремененный ложной интеллигентностью. Видно, ему Дама тоже не сильно глянулась. Но я его пихнул локтем в бок – потому что как ни крути, а женщинам помогать надо. Даже если они такие. Меня в детстве воспитанием испортили, и я с тех пор бываю временами отвратительно галантен. Дама сделала вид, что не расслышала. – Запаска в багажнике – изрекла она не дожидаясь нашего согласия и выразительно посмотрела на часы.
Мне, если честно, очень хотелось послать даму по известному адресу и идти дальше, спокойно попивая пиво. Но, с другой стороны, нам в грязных комбезах терять нечего, а ей с маникюром и в узкой юбке действительно неудобно. Да и дело-то, в общем, минутное, а в карму, небось, зачтется. Вздохнув, открываю багажник. – Молодой человек!!!! – шипение на грани ультразвука, как будто кобра ежика рожает, – уберите ЭТО немедленно! Ах, да, это я, открывая багажник, поставил свое мерзкое пиво на крышу машины. Звиняйте, барыня, бес попутал! Молча убираю бутылку, ищу глазами, куда поставить и ставлю на бордюр. Лезу в багажник. Запаска есть – это факт. Чего нет, так это домкрата. И баллонного ключа, кстати, тоже нет. Вообще ничего нет, кроме аптечки. Вежливо… Нет – ОЧЕНЬ вежливо интересуюсь, какого, собсно, хрена дама не имеет домкрата и балонника? И как она себе представляет замену колеса без этих нехитрых инструментов?
Дама величественным жестом отстраняется от этих пошлых проблем – мол, придумайте, что-нибудь. Ее дело – поставить задачу, а отдуваются пусть те, кому поручено. – Ладно, – говорю, – никуда не уходите, мы щас. Благо, до стоянки метров двести, а там моя машина, в багажнике которой черта лысого разве что нет. Автомеханики, хуле. Бредем на стоянку, вяло допивая пиво – кайф уже обломали, но не выливать же? Берем домкрат, упоры и балонник, тащимся обратно. Напарник тихо побулькивает, медленно закипая: – Ну, если она нам не проставится – я не знаю, что с ней сделаю… У меня почему-то есть серьезные сомнения, что Даме известен смысл слова «проставиться», но я молчу. Потому что напарник мой человек хороший, но своеобразный. Вполне может в обиде обложить всех хуями, демонстративно поссать на спущенное колесо и гордо удалиться. Бывали, знаете ли, прецеденты. Так что пусть пока надеется.
Дама приветствует наше возвращение гневным притопыванием каблучка и демонстративным взглядом на часы. Очень приятно, да-да, мы тоже рады вас видеть. Суюсь к колесу с балонником – ептыть, болт-секретка. И вы таки думаете, у нее был к ней ключ? Так вот хрен вы угадали – не было. Ну, конечно, я сам дурак – нет бы сразу посмотреть? Но что делать – бредем обратно на стоянку за молотком, зубилом и газовым ключом. Благо, у меня в багажнике черта лысого… Ах да, я это уже говорил. В автосервисах проблема с проебанными ключами от секреток дело более чем обычное, так что процедура отработана – зубилом срубаем защитное кольцо, газовым ключом срываем болт. Вот были б диски литые – пришлось бы помучиться, а на штамповке – как два пальца об асфальт. Дама нервно подпрыгивает как крышка на чайнике и скрежещет маникюром по капоту. Поди, перекрашивать придется – капот, не маникюр. А я ей даже колесный болт свой принес запасной – вместо секретки. Вот какой я добрый.
Болты отпустили, поднимаем… И вижу я, что Дама-то, похоже, летела как на пожар – одним колесом не отделалась. Лопнул кронштейн передней растяжки и оборвана рулевая тяга -вылетела из регулировочного сгона, начисто срезав резьбу. Обычно ее там фиг выдернешь, скорее палец из кулака вырвет, но тут, видать, муфта была плохо затянута. АвтоТАЗ, хуле. Смотрю на все это дело с печалью – надо тащиться в магазин за тягой, муфтой и крабом, потом на стоянку за торцевым набором и съемником. В общем, пива мы попьем не скоро, но не бросать же, раз взялся?
– НУ! – бьет копытом Дама, – и когда я отсюда наконец УЕДУ!!! – Ша, – говорю, – барышня, уже никто никуда не уедет. Все уже приехали. У вас тяга оборвана и кронштейн лопнул. Аккуратнее надо по ямкам летать. – Я вам НЕ БАРЫШНЯ!!! Немедленно – Слышите? – НЕМЕДЛЕННО замените мне колесо!!! Вижу, как из напарника с непреодолимой силой рвется вопль: «Да пошла ты на хуй, дура!», и он затыкает себе рот бутылкой с остатками пива. Сдержался, молодец. Но демонстративно бросает балонник и садится на бордюр в сторонке. Типа: «ты сам в это ввязался, сам и ебись, а я тут покурю пока»… Пытаюсь объяснить в доступной форме, что «вот этот палка – он колесо держать, а вот этот палка – он колесо поворачивать. Не можно, барыня, без них ехать! Никак не можно!». – КОЛЕСО!!! Пожав плечами, молча меняю колесо. Комбинезон на спине аж дымится от взгляда стальных глаз. Опускаю домкрат, затягиваю болты, кидаю пробитое колесо в багажник. Смотрю вопросительно – ну, что дальше?
Дама бросает на меня последний свирепый взгляд, прыгает в машину, заводится и… едет! Вихляясь по полосе, перемежая визг подклинивающего колеса с грохотом бьющей по арке тяги, высекая искры из асфальта растяжкой… Колесо, естественно, мотыляется вперед-назад, периодически пытаясь стать поперек движения. Но… По душераздирающей траектории она вписывается таки в поворот, успев напоследок крикнуть нам доброе слово.
