Виталий Фролов - Цивилизация страуса

Этой ночью сны ему не снились.

Утром Гусев проснулся известным, как рок-звезда, и богатым, как Крез. Рок-звезды все же побогаче древних лидийских царей будут.

Правда, сам он этого еще не знал…

Вместе с заказанным завтраком в номер просочился адвокат.

— Простите, что без звонка, но телефон в номере отключен, а вашего мобильного я не знаю.

— Все нормально, — сказал Гусев. — Я как раз думал, как с вами связаться.

Он налил себе кофе, снял крышку с тарелки, на которое лежала яичница с беконом и помидорами, отломил кусок свежевыпеченного французского багета. Гена где-то раздобыл вторую чашку и без приглашения воспользовался кофейником.

— Приятного аппетита, — сказал он.

— Может, и вам что-нибудь заказать?

— Я сыт, спасибо, — сказал Гена. — Я, в общем-то, отчитаться пришел.

— По поводу?

— Сегодня с утра я разговаривал с Черновым, — сказал Гена. — Суда ему, понятное дело, хочется избежать, поэтому он предложил полмиллиона отступных в качестве компенсации. От вашего лица я дал обещание подумать.

Полмиллиона по нынешним временам были приличной суммой. На нее можно было купить однокомнатную квартиру в каком-нибудь спальном районе Москвы. Или трехкомнатную в области.

— И что вы посоветуете?

— С одной стороны, соглашаться на первое же предложение не следует, это нам теория любых переговоров сообщает, — сказал Гена. — Но ситуация у них критическая, так что они сразу выкатили сумму почти по максимуму. Если мы подадим в суд, то можем истребовать и больше, но дело затянется на недели…

— Нет, — сказал Гусев. — Никаких судов. Надавите на них еще, и как только предложат шестьсот тысяч, соглашайтесь.

— Разумно, — кивнул адвокат. — После завтрака вам надо будет подписать кое-какие бумаги, чтобы я мог официально вас представлять.

— Разумеется.

— Сто тысяч за победу в игре уже должны быть переведены на ваш счет, — продолжал Гена. — Плюс бонус — двести шестьдесят пять тысяч, по пять за каждого убитого охотника.

Гусев чуть яичницей не подавился. Несложные арифметические расчеты показали, что на его счет записали пятьдесят трех убитых игроков. Это когда же он успел столько настрелять?

Допустим, все утренние жертвы спецназа и Тунца тоже пошли в зачет, но откуда взялись остальные?

— По этому показателю вы вошли в двадцатку лучших игроков, — сообщил Гена. — На восемнадцатом месте.

— Я даже не хочу спрашивать, какие показатели у первого места.

— Больше двух сотен, — сказал Гена. — Но там был ветеран спецназа ФСБ, которому помогали старые друзья. Пару лет назад дело было.

— Это ж настоящая война, — сказал Гусев.

— В ДТП…

— Гибнет больше, я знаю. Но все равно это как-то неправильно.

Гена-Геноцид пожал плечами.

— Говорят, что это помогает держать уровень агрессии в приемлемых рамках.

— Это на самом деле работает?

— Пока не придумали Черную Лотерею, стрельбы на улицах было больше. А с ее появлением даже количество официальных дуэлей снизилось процентов на сорок.

— Это ж какой ад у вас тут творился?

— Говорят, девяностые годы прошлого века были не лучше.

Гусев в девяностые годы был молод, и воспоминания об этом времени его почему-то не ужасали. Ну да, стреляли на улицах, взрывали машины, делили сферы влияния, но это же были бандиты, что с них взять. Если хотя бы немного продумывать стратегию поведения, то риски пострадать в этих разборках для постороннего человека были невелики.

— Дальше, — сказал Гена. — Ваше жилье, пострадавшее во время охоты, должны отремонтировать в недельный срок.

— К черту, — сказал Гусев. — Жилье ведомственное, а из дворников я собираюсь уволиться, так что сроки меня не волнуют. Пусть хоть вообще не ремонтируют.

— Значит, этот пункт я вычеркиваю, — сказал Гена, но ничего вычеркивать не стал. — Теперь по поводу расследования. Я генерала Шапошникова хорошо знаю, он меня, по понятным причинам, не любит, но в этой ситуации темнить не станет и результатами наверняка поделиться. Однако, я должен вас предупредить, Антон, чтобы вы ходили опасно.

— Почему?

— Современное общество построено на личной ответственности, — сказал Гена. — И спросить могут с любого, хоть с дворника, хоть с президента. С президента вчера и спросили, его личный рейтинг просел в общей сложности на семь процентов голосов. Это очень много для одного дня, Антон, особенно если учесть, что это были чисто репутационные потери, не связанные с принятием каких-либо политических решений. У других политиков тоже рейтинги проседают. Вы стали неудобным человеком для этой системы, и она постарается с вами расправиться. Я, конечно, не говорю, что вас застрелят где-нибудь в подворотне, но все же прошу вас быть поаккуратнее.

— Я слышал, что люди попадают в списки Черной Лотереи не просто так.

— Где вы это слышали?

— От одного знакомого.

— Такие слухи ходят всегда, особенно среди любителей конспирологии, — сказал Гена. — Ни подтвердить, ни опровергнуть их никому не удавалось…

— Но… — сказал Гусев. Судя по тону адвоката, это «но» обязательно должно было воспоследовать.

— Но иногда случались действительно очень забавные совпадения, — сказал Гена. — Если вам интересно, можете поискать подробности в сети.

— Поищу, — сказал Гусев. — А как насчет истории с сисадмином? Вы в нее верите?

— Отчасти да, — сказал Гена. — Мне видится такое развитие событий. Я не знаю и не могу предполагать, как вы попали в списки Лотереи, может быть, выбор на самом деле был случаен. Вы отбились от первого нападения, выделились из общего числа игроков, люди вами заинтересовались, стали за вас болеть, следить за вами. Когда вы выдали свою запись, в которой обозвали настоящее гребаным средневековьем и цивилизацией страусов, некоторые из них стали задумываться, а так ли у нас все хорошо, как бы им хотелось. Президентский рейтинг стал падать именно в этот момент. Незначительно, конечно, но в Кремле такие вещи отслеживают очень внимательно. В тот момент из нейтральной медийной фигуры вы превратились в фигуру угрожающую, пусть пока исходящая от вас опасность была не слишком велика.

— Это же просто запись в блоге.

— Если бы это был блог Васи Пупкина, никто бы ничего и не заметил. Но вы слишком известны. Вас читают. Вы заронили сомнения в некоторое число умов. Сисадмин, я думаю, на самом деле сделал то, что он сделал. Я не сомневаюсь, что они могли быстро нейтрализовать последствия его поступка, но решили с этим не торопиться. Если бы вас убили, это решило бы множество проблем, которые вы можете доставить в будущем.

— Я не собирался доставлять никаких проблем.

— Боюсь, это от вас не зависит, — сказал Гена. — Вы просто не понимаете, что делаете. Знаете, есть такая теория, что вот бабочка крылом махнула, а через несколько дней на другом конце континента цунами пару городов снесло?

— Вы намекаете, что я и есть та самая бабочка?

— Я не намекаю, я открытым текстом говорю. Вы — камешек, песчинка, случайно попавшая в шестеренки хорошо отлаженного механизма. И хотя у песчинки нет никаких намерений, она способна этот механизм поломать. Просто в силу своего существования.

— По-моему, вы меня переоцениваете.

— Расскажите это сотне журналистов, которые караулят вас в фойе.

Макс был весел и доволен собой и Гусевым. Он на гусевских злоключениях изрядно заработал, что не могло не сказаться на его настроении.

— Ну, ты орел, — сказал он, едва Гусев ответил на вызов, поступивший, как только он включил телефон. — Ты не крепкий орешек, ты Рэмбо какой-то.

— Зови меня просто — терминатор Гусев. Сколько я выиграл?

— Сто двадцать пять тысяч минус мои комиссионные, — сказал Макс. — Впрочем, черт с ними, с комиссионными, я на этом деле и так неплохо поднялся, так что скину тебе всю сумму. Где-нибудь через час, лады?

— Нормально, — сказал Гусев. — Спасибо за телефон и очки, они реально пригодились.

— Да не за что, — сказал Макс. — Ты мне лучше скажи, где ты последний день охоты пропадал? Я аж нервничать начал.

— В канализации. Там телефоны не берут.

— Ты крут, — восхитился Макс. — И как там, в канализации?

— Хреново.

— Хорошо там, где нас нет, да?

— Мы уже практически везде, — сказал Гусев. — Слушай, а что ты знаешь о клонировании людей?

— Оно незаконно и очень дорого.

— То есть, это реально?

— Слушай, отдельные органы клонировать можно, людей целиком — нет. Есть еще черный рынок органов, если тебя интересует…

— Меня интересует возможность клонирования людей целиком. Насколько это реально?

— Это настолько незаконно, что я по телефону даже разговаривать на эту тему не хочу, — сказал Макс. — Говорят, что в Азии этим занимаются в подпольных лабораториях, и что бизнес этот контролируют триады.