Корпорация - Владимир Александрович Дараган
Вопросы без ответов
– Слышишь, к нам стучится осень. Мы лежали на кровати и слушали, как в окно барабанит дождь. – Летом тоже идет дождь, но лето не стучится. Оно просто незаметно проходит. – Останешься у меня? – Останусь. Я не взяла зонтик, а моя куртка мгновенно промокает. – Я могу отвезти тебя на машине. У меня теперь шикарная машина. Ольга повернулась, положила голову на локоть. – Ты не хочешь, чтобы я осталась? – Очень хочу, чтобы осталась. И пожарила утром омлет. – Вот и не болтай глупости. Как день прошел? – Посмотрел файл Феликса. – Я его скоро в архив отправлю. А зачем ты смотрел? – Странный он парень. На Северный холм ходил. Странно как-то ходил, пытался скрыть, телефон где-то под кустом оставил. – Ишь ты! Молодец, догадался. Тогда я с ним ходила. В сердце кольнуло, но боль быстро прошла. – Ты? И что вы там делали? – Не ревнуй, мы смотрели на вентиляцию, пытались что-нибудь услышать. – Какую вентиляцию? От этого бункера? – Да, странная такая вентиляция. Помнишь колючие кусты? Вот там Феликс и нашел трубы. Толстые такие. На них клей с песком и камешками. А сверху что-то вроде колпаков. Тоже обклеены песком с камнями. Маскировка, понимаешь? Если бы все было законно и общеизвестно, то зачем такая маскировка? Феликс собрал дома аппарат для прослушивания. Что-то вроде микрофона с усилителем. Мы там полчаса просидели, замерзли, но кроме бу-бу-бу ничего не услышали. – А почему мне не показала? – Я тогда не знала. Да тебе все это не так интересно было. Я же видела, что тебя больше моя попа интересует. – Это у меня всегда на первом месте. Я встал, оделся, принес из ванной халат. Ольга села в кровати, поправила волосы. – Давай еще выпьем, – сказал я. – Надевай халат. Мы прошли на диван, я включил торшер. – Выключи, в темноте я красивее. И ты тоже. – Ты много общалась с Феликсом? – Как и с многими другими. Я давно тут работаю, половина корпорации в друзьях. – Незадолго до его смерти, ты с Иденом и Корром была у него в гостях. – Ты и это отследил. Да, была. Он нам рассказы читал. И я тебя прошу – ни о чем не расспрашивай Идена, не порти с ним отношения. Спрашивай у меня, я все расскажу. – Вы ничего не затеяли? Ты мне говорила, чтобы я писал дневник, как тупой летописец. Дескать, ничего не знаю, но многое вижу. Что вижу, то и пишу. И что скоро будут изменения. – Про изменения мы уже говорили. Изменились люди. – Ты не ответила на вопрос. – Учись его правильно задавать. Вопрос должен быть в последнем предложении. Ты спросил, не затеяли мы чего? Да, затеяли, пытаемся понять, сколько нам жить осталось. Бунт устраивать не будем, жизнь тут не такая плохая, если задуматься. Вопрос – сколь долго это все продлится? Ольга помолчала, потом встала, налила в бокал коньяк, сделала глоток. – Мне больше нечего добавить, – сказал она. – Меня шокировали новые алкогольные правила. Не сами правила, а то, что Совет так легко сдал позиции. Им, похоже, уже наплевать на нас. – Я тоже это подумал. Ты знаешь, что везде продается красное вино. А я на Совете говорил только про белое. – У меня знакомые в отделе снабжения, – улыбнулась Ольга. – Я им прояснила новые правила. – И тут ты, прямо серый кардинал какой-то. Тебя надо в Совет ввести. – Мне и на своем месте хорошо. Давай больше не будем о грустном. Налить тебе коньяку? У нас с тобой вся ночь впереди, не будем ее портить. Утром Идена отправили на дополнительную ревизию магазинов и кафе. – Мы должны обследовать все, подчеркиваю, все торговые точки и кафе на предмет ассортимента, – говорил Ян. – А кафе остались неохваченными. Задаст вопрос председатель и что? Будем мямлить? Краснеть будем? И какие будут последствия? Плохие будут последствия. Для вас в первую очередь. Уж я постараюсь, чтобы вас в первую очередь. А меня будут во вторую очередь. Оно вам надо? Мне не надо. Так что Идену задание: к вечеру отчет о всех точках. Включая кафе в первую очередь. А то сами понимаете. На словах они все горазды, а заглянешь в подсобку, там кроме кислой газировки ничего нет. И не то, чтобы пива. Даже шампанского не будет. Иден, тебе все понятно? – Понятно. – Отлично, что понятно. Плохо, что не было понятно вчера. Иди, если понятно. А с Марио мы отдельно поговорим. Ян уселся за стол, поставил на него локти, сцепил пальцы и стал покачивать огромным двойным кулаком. – Мне доложили, – сказал он тихим зловещим голосом, – что вчера ты изучал файл Феликса. Первый вопрос – зачем? Так, и на третьем этаже слежка! – Феликс был моим сотрудником, – сказал я. – Если он покончил жизнь самоубийством, то это и моя вина. Неправильная воспитательная работа. Я хотел понять – это самоубийство или несчастный случай. – А выводы авторитетной комиссии, которую, кстати, я возглавлял, тебя не устроили? – Я не читал окончательного заключения. Слышал о выводах, хотел для себя прояснить детали. – Все детали изложены в заключении комиссии. А ты даже не открыл этот файл. – Не успел. Пришел Иден и рассказывал о ревизии. Ян отвел от меня глаза, покачал головой и сказал: – Тогда объясняю. Была теплая ясная ночь. Феликс вышел на крышу, полюбоваться звездным небом и луной. Поскользнулся, покатился. Ограждения на краю не было. Он упал вниз головой. Все ясно? Я дал указание запереть все двери на чердаки. Твой предшественник лично проверил все дома, указание было выполнено за три дня. Больше такого не повторится. – Это было мудрое указание. Приятно об этом узнать. – Вопрос второй – что тебе показалось необычным в
