Дмитрий Бочарник - Звёзда II
Педагоги выслушивали доклады старших групп со смешанным чувством: одни ждали, что через неделю эта блажь пройдёт и все будет по-прежнему, другие радовались и охотно воспринимали и принимали условия жизни в новой системе. Третьи относились ко всему происходящему безучастно. Регина отслеживала ситуацию в деталях и находила подобное положение нормативным, настаивая на чёткости и глубине выполнения ранее согласованных детальных сценариев. И эта последовательность и неуклонность срабатывали в положительном смысле на все сто процентов.
Но ни через неделю, ни через месяц, ни через полгода ничего не изменилось в худшую сторону. Система между тем укреплялась, углублялась, совершенствовалась и развивалась. Шокировавшие ранее строгости постепенно вошли в плоть и кровь всех: от первоклассника до самого старшего по возрасту десятиклассника. И многие школьники теперь откровенно говорили, что и круг друзей и товарищей у них изменился кардинально: исчезла криминогенная связующая нить.
Новогодний бал проводился в условиях, не худших, чем в самых привилегированных учебных заведениях для детей знати прошлого… Вежливость, предупредительность, немногословность, предусмотри-тельность и степенность за полгода выковали совершенно других школьников. Девчата всех возрастов — от первоклассницы до десятиклассницы — впервые за долгие годы по-настоящему поняли, что происходящее — не кампания и не игра и потому просто не могли нарадоваться на своих кавалеров. Регина Дубровицкая не скрывала от школьников свой социальный статус дочери высокопоставленного офицера и её уверенность в отсутствии даже намёков на компанейщину действовала на остальных девчат самым благотворным образом, заставляя их постепенно снимать психологическую броню и учиться воспринимать мальчиков и юношей как личностей, а не как возмутителей спокойствия и обидчиков.
Жесточайшая система многоуровневого контроля, видеонаблюдение, непрерывная психологическая поддержка сотворили настоящее чудо — за два последних месяца года в школе, ранее прочно державшей среднее место по шкале социальной опасности не произошло ни одного мало-мальски серьезного правонарушения. Исчезли площадная брань, ненормативная лексика, крики и неуемные выражения не самых лучших эмоций и чувств. Регина Дубровицкая сделала максимум для того, чтобы психологический климат в школе улучшался неуклонно и глубоко. Звание вице-королевы психологии — от статуса королевы психологии Регина, подумав две недели, отказалась наотрез — давало возможность сосредоточиться на привычных для психолога заботах.
Александр Иванов тогда начисто отмёл попытки корреспондента Системы «Новости Московска» выдать происходящее в школе за нечто экстраординарное. Он твёрдо заявил, что они только развивают и совершенствуют то, что неоднократно делалось в различных группах людей на протяжении всей человеческой истории. Он также подчеркнул, что проблем ещё хватает и почивать на лаврах никто из Навигаторов — так теперь называли инициаторов проводимых в школе Реформ — не собирается и не имеет на это никакого права.
Железный круг установленного и твёрдо поддерживаемого порядка перевёл энергию школьников в другое русло. На ноябрьском заседании Верховного Объединенного Совета Школы педагоги и школьники совместно выработали документ, гарантирующий положение школы как головной в зарождающейся системе Малой Астроакадемии Московска. В ураганном режиме расцвели спортивные, научные, учебные и прикладные секции — школа перешла на удлиннённый по времени режим работы и двери её культурного центра были открыты теперь не только для родных школьников, но и для всех школьников Московска. По-прежнему, попасть в глубины школьного городка, пройти за пределы культурного центра могли (кроме преподавателей и администраторов с техническим персоналом) только школьники-хозяева, которые стали всё чаще целыми командами участвовать в предметных и цикловых городских и региональных олимпиадах и нередко занимать там призовые и дипломные места. Стоявшие во главе движения, приведшего к таким результатам люди — от педагогов-консультантов до третьеклассников — школьников продолжали работать в изматывающем темпе. После нового года вся школа ушла в четырёхнедельный январский зимний отпуск, впервые за долгие годы не имея подавляющей части привычных ранее проблем.
Опасаясь рецидивов зазнайства и самолюбования, хорошо известных из Свода исторических знаний, член Верховного Объединенного Совета Школы, Александр Иванов на первом же рабочем заседании-летучке поставил на голосование категорическое условие: профессионалам — никаких поблажек и почестей. Развращающая сила славы была, благодаря Информцентру Школы, слишком хорошо известна: пять из двадцати пяти медалистов одной из школ Московска, не слишком чётко включившейся и весьма некачественно подготовившейся к проведению мероприятий по плану «Волна», загордившись, все как один полностью «провалили» внезапное контрольное тестирование при поступлении в вузы столицы России. Это был сокрушительный удар, потрясший все школы Московска, включенные в Волну. Информационные центры школ России, работавших в режиме Волны, раскалились от шквала подробностей столь грандиозного прокола.
Тогда, после экстренной вечерней летучки Группы Системы в школе, где учился Александр за ночь исчезли все и любые и без того слишком немногочисленные доски почета и списки отличников, ранее привычно украшавшие стены коридоров.
Александр до сих помнил резкий пронзительный зуммер тревоги, поднявший поздним вечером чуткую Зирду. Несколько секунд — и овчарка, распахнув мордой полуприкрытую дверь настежь, врывается в кабинет Александра, тот вскакивает со своего топчана, кидает взгляд на замигавший красными всполохами центральный экран кабинета, треплет ласково собаку по загривку, та, почувствовав, что долг выполнен, кидается обратно, следом, натягивая тёплую ветровку и проверяя, на месте ли фонарик и документы, бежит Александр. У выходной двери он ненадолго задерживается, кивает вышедшей из своей комнаты матери, коротко говорит — «Я бегу в школу. Тревога.» — и за ним захлопывается дверь.
Как всегда было заведено во время сбора по тревоге, школьники не пользовались лифтами и иными транспортными средствами — школы изначально были расположены так, чтобы до самой дальней было четыре-пять километров. Пятнадцать минут быстрого бега — и вот он, школьный городок.
Когда-то давным давно заставить проводить регулярные самые разнообразные тревоги в системе учреждений образования удавалось только тогда, когда дело касалось гражданской обороны или защиты от оружия массового поражения, но Волна заставила применять такой инструмент намного чаще и намного шире. Вот и теперь со всех концов мегаполиса ко многим школам бежали школьники всех возрастов.
Через КПП Александр пролетел молнией, поравнявшись с тремя своими однопоточниками, также членами Совета Школы. Ещё две минуты — и они оказываются на своих местах в строю в вестибюле. Через десяток секунд строй рассыпается и члены группы занимают стоячие места за длинным и большим столом здесь же в вестибюле.
Короткий инструктаж-обсуждение — и стены школы стали быстро лишаться небольшой, но достаточно заметной части своего оформления. На освободившееся место ставились нейтральные орнаментные вставки. Члены Группы Системы работали в лихорадочном темпе.
Через два часа все этажи и все помещения школьных корпусов и вся территория внутри Периметра были проверены и очищены от любых стендов, носивших хотя бы гран славословия в адрес учеников. Высшим мерилом отныне стало неформальное и искреннее признание всем коллективом школы и каждым педагогом и школьником высокого уровня подготовленности и развития личностного потенциала каждого человека. Этого требовала Волна.
К майскому праздничному короткому двухнедельному отпуску школа подошла с невиданными ранее результатами: все выпускники уже на финальных тестах показали баллы, достаточные для гарантированного поступления в престижнейшие учебные центры Москвы. Для школы, в которой поступление немедалиста в вуз ещё совсем недавно становилось заметным общешкольным событием, это был прекрасный результат.
Не подвели десятиклассники и на Общественном Экзамене — так теперь назывался цикл выпускного тестирования. Сразу после Цикла Тестирования восемьдесят медалистов из пяти десятых классов — цифра ранее недостижимая — получили сертификаты студентов Элитного кольца Учебных Центров Москвы.
Казалось бы, систему, успешно опробованную на протяжении всего года, и давшую превосходные необходимо было оставить в неизменности и почивать на лаврах. Но Верховный Объединённый Совет Школы пошёл ещё дальше… Первого сентября следующего, нового учебного года все школьники — от первоклассника до десятиклассника получили право выбирать между старыми, апробированными планами, планами срединного уровня, подвергшимся не очень значительным усовершенствованиям и планами высшего уровня, кардинально переработанными. Первый месяц адаптации, которым, по традиции, был сентябрь, школа бурлила… Члены ВОСШ сотни раз во всех деталях предельно доходчиво объяснили сущность и детали новых двух уровней планов и смогли преодолеть возникшую разноголосицу. К десятому октября школа вошла в обычный ритм.
