Сергей Гончаров - Против часовой стрелки (СИ)
Много раз Игорь видел, как безкультурные водители сигналили в спину пешеходам. Эти уникумы даже не понимают, что могут сильно испугать человека. А ведь завтра кто-то также поступит с их матерью, женой, ребёнком. Автоматический водитель, в этом отношении намного человечнее людей. Если его камеры засекали препятствие из двуногих, он переводил коробку в режим нейтральной передачи, и газовал. Также он поступал и с животными, а не пытался их сбить, мол, какой я крутой, жизнь загубил!
Игорь с трудом поднялся на ноги. Сильно хотелось снова сесть, но он понимал, что стоит это сделать и к дому уже не суждено будет добраться. Медленно переступая, направился к Пресненской набережной 6 строение 2. Пока брёл, пытался вспомнить, когда туда переехал, но память отказывала. Вроде вертелись в голове картинки, но в связное целое не складывались.
А ещё перед глазами стояла Ира. Игорь попросту не мог её выкинуть из головы. Рыжеволосая красавица, которую даже бельмо на глазу не портило, приходилась ему женой в Мире Грёз. Как бы Игорь был счастлив, будь это реальностью.
Проходя в автоматически раскрывшиеся двери, он тяжело вздохнул. Хотелось заскулить от безысходности. Что теперь делать со своей жизнью он не знал. Ещё позавчера она казалась монотонной и обычной…
— Здравствуйте, Игорь! — поприветствовал усатый охранник.
— Здравствуй, Влад, — ответил Игорь. Он не помнил, как познакомился с этим человеком. В голове бродили воспоминания, что он вместе с ним, в каком-то баре… Но в связное целое они снова не складывались.
Лифты все поднялись. Ожидая их, Игорь попытался вспомнить свою прошлую жизнь. До какого-то периода он помнил. Работа в сервисном центре фирмы «Сон в руку». Загира. Общение с Васей. Пустые вечера. А откуда квартира в «Империя Тауэр» не помнил. В голове лишь вспышками появлялись воспоминания, когда её покупал. Точно так же было и с охранником на входе. Точно так же и с устройством на работу в «Сон в руку». Картинки, картинки и картинки. Между которыми отсутствовали связующие звенья. Словно до какого-то периода жизни в его голове был установлен фотоаппарат, который откладывал в память только снимки.
Приехал грузовой лифт. Оттуда вышел представительный мужчина с восхитительной женщиной. Игорь непроизвольно посмотрел ей в след. После зашёл в кабину. Привычно надавил кнопку сорок четвёртого этажа. Двери бесшумно закрылись. Лифт едва ощутимо понёсся вверх.
А ещё настораживало то обстоятельство, что он абсолютно ничего не помнил о детстве, родителях, школе, институте. Было ли вообще обучение в высшем учебном заведении, или он сразу после школы пошёл работать? Игоря словно током поразило. А ведь он даже не знал, сколько ему лет! Он вообще не помнил собственную фамилию! И даже места рождения!
Задрожавшими руками полез в сумку. Расстегнул молнию на кармашке, где хранились документы. Паспорт лежал на месте, хотя в свете последних событий Игорь бы не удивился, найди там деревяшку. Раскрыл документ. На фотографии он был точно таким же, как и в зеркале лифта. Словно его засняли мгновение назад. В графе «имя» значилось «Игорь». В графе «фамилия» стояли иксы. А графы «отчество» и вовсе не существовало. В «месте рождения» значился город Афигегознаетгде.
Двери кабины бесшумно раскрылись. Возле лифтов никого. При выходе Игорь нагнулся и отпустил паспорт в щель шахты. Документ бесшумно улетел.
В какую сторону идти он не знал, но шагал при этом уверенно. Через несколько поворотов остановился у двери с сенсорным замком. По дороге никого не встретил, словно здание пустовало. Не услышал ни единого звука, только стук сердца и шуршание собственных шагов. А ещё отсутствовал всякий запах. Вот это больше всего насторожило Игоря. Не бывает так. Всегда чем-нибудь да пахнет, просто не всегда на это обращаешь внимание.
Он приложил к замку палец. Сканер снял отпечаток. Высветилась зелёная табличка: «Теперь поднесите лицо». Для этого пришлось чуть наклониться. Сканер пробежал по физиономии, на глазах задержался, сканируя их тщательнее.
«Добро пожаловать, чувак!» — высветилась зелёная надпись.
Игорь открыл дверь. Перед ним раскинулась огромная студия. А в голове сразу появились картинки, как он развлекается здесь с толпой друзей. Что за друзья? Среди этих картинок он узнал лишь Васю и Загиру. Как его коллега, которую он не сильно-то и любил, оказалась у него в гостях? Игорь закрыл дверь. Немного ошарашенный прошёлся мимо диванов, стереосистемы, барной стойки, заглянул за прикрытый ширмой уголок кухни. Везде стояла идеальная чистота. Словно квартира выставлена на продажу.
Лишь после он подошёл к окну. Вид с сорок четвёртого этажа открывался изумительный. Дорогомилово, Хамовники, Якиманка, Замоскворечье, Арбат — из панорамного окна открывался настолько восхитительный вид, что хотелось прыгнуть в голубую высь и полететь. Игорь чувствовал себя птицей, воспарившей над Москвой.
Ничего подобного раньше Игорь не видел. Это обстоятельство ещё больше подтолкнуло к мысли, что не жил он в этой квартире никогда. Человек привыкает ко всему. К красоте в том числе.
— Видела бы это Ира! — с придыханием прошептал Игорь.
С юга надвигалась огненная стена. Тянулась она вдоль всего горизонта. Откуда-то Игорь знал, что так оно и должно быть. Что к нему идёт конец света. Испепеляющая всё на своём пути стена была ещё очень далеко. Но двигалась быстро. За те пару минут, которые он стоял и смотрел на город, она значительно выросла в размерах.
Игорь достал из сумки шлем, надел его на голову. Запустил на телефоне программу. Ещё раз посмотрел на пожиравшую мир гигантскую огненную смерть. Сумка сползла с плеча, бесшумно упала на пол. Игорь прошёл к дивану. Удобно устроившись на подушках, нажал кнопку «Спать». Телефон положил на пол. Руки скрестил на груди. Если этот мир умирал, и ему придётся погибать вместе с ним, то сделать это следовало, занимаясь любимым делом. К тому же в Мире Грёз была Ира.
А от Манежа их отделяла Воздвиженка…
Я ни разу в своей жизни так не бегал. Кто был в смертельной опасности, тот поймёт. Бежишь, не обращая внимания ни на что! Это потом будут ноги отваливаться, сердце пробивать рёбра, лёгкие обжигать воздухом, пот выливаться даже из ногтей. А пока убегаешь от смерти, видишь только дорогу перед собой. Тоннель, через который ты должен выйти в жизнь.
Бежали по проезжей части. На тротуаре Воздвиженки валялось много мусора, а любое замедление смерти подобно. Автомат и снаряженные магазины весили будто центнер. Из задних карманов, кстати, оба магазина выпали. Но мне было плевать. Против той уймы измененных, которые мчались за нами, я бы и на БТР с КПВТ и полным загажником патронов не вышел бы на бой. Не меньше сотни представителей нового вида людей гнались за нами. А с ними была ещё и невиданная тварь. Серая, достаточно медленная для своих габаритов, но достаточно страшная из-за своей неизвестности. Я вообще не люблю в новом мире встречать неизвестное из-за того, что не знаешь, чего от этой твари ждать. Плюнет она в тебя разъедающей кислотой или порежет острейшими, как бритвы, когтями, которые даже кевларовый бронежилет, как бумагу кромсают.
Несколько раз я оглядывался. Как бы мы не бежали, а изменённые были быстрее.
— Выкинь, — смог я бросить жене.
Ира сразу же выпустила автомат. Толку от него уже не было. Мы или успеем… или не успеем. Третьего не дано. Отбиться всё равно нереально.
Глаза не отрывались от медленно приближавшейся Троицкой башни. В той, другой жизни, я много раз проезжал через Боровицкую площадь, сворачивал в плотном потоке на Моховую улицу, затем уходил на Воздвиженку и уже с неё попадал на Новый Арбат, через Новоарбатский мост проезжал на Кутузовский проспект, ехал почти до Можайского шоссе, а там сворачивал на улицу Клочкова. Жили мы там с Ириной. Когда-то в другой жизни.
Ради того, чтобы вернуться в ту, нормальную жизнь, мы и рискнули двинуться против часовой стрелки.
Раньше, когда я Воздвиженку пролетал на машине, она казалась крохотной. Сейчас же мы бежали по ней целую вечность. Вход в метро на углу Воздвиженки и Моховой перегораживал перевёрнутый на бок «Мерседес». Сомнительная защита от изменённых, если честно. Неужели защитники объекта не придумали чего-нибудь получше?
Мы пронеслись мимо. Вход в Манеж вот он… рукой подать.
Сбоку я услышал рёв двигателя. От Боровицкой площади к нам мчался танк. С кошкой он расправился, о чём красноречиво свидетельствовала кровь на броне. Из-за пулемёта торчала голова Центра. А над ним символично смотрелись купола Храма Христа Спасителя. Прямо ратоборец!
Рядом с ухом свистнула пуля. По нам палили со стен Кремля. Раньше я не верил в легенды, что какие-то силовые структуры окопались в главной крепости страны и уже семь лет держат оборону. Искренне не понимал, что можно делать посреди мёртвого и крайне опасного города. Лишь совсем недавно нам довелось узнать, что они охраняют портал в прежний, нормальный мир. Туда, где нет изменённых, а люди ходят на работу. В мир, где деньгами называются бумажки, а не патроны. В мир, где кошек любят, а не стараются обойти за километр.
