Анна Веди - Антифальшь
– А вакцина делает своё дело самостоятельно, проникая в течение пяти дней в каждую клеточку человеческого тела, мозга, сердца и духа. Она наполняет разум, меняет мировоззрение, приводит в баланс нейромедиаторы, – поддерживал его Марк. – Человек проходит ребёфинг – второе рождение. Пять дней колбасит, как самого отъявленного наркомана, человек впадает в беспамятство, и вся жизнь проходит у него, как яркое целое бессознательное, которое он видит и осознаёт, как перед смертью. Люди, у которых была клиническая смерть, переживали такое же состояние. В это время аппараты и встроенные микрочипы измеряют, контролируют, отображают на экран и фиксируют все процессы интеллектуальной, эмоциональной и духовной деятельности человека. Человек как будто смотрит один большой сон. Он лежит на кресле-кровати, в прошивку которого вшиты микрочипы, а над креслом висит колпак, визуально отражающий деятельность мозга, эмоций.
– Хорошо бы создать целое отделение ребёфинга на тысячу мест, где можно будет наблюдать пациентов, принявших Антифальшь. И чтобы оно было где-то удалённо от города, – предложила Нино.
– Мы думаем об этом. Пусть первая группа добровольцев пройдёт вакцинацию, потом будет период карантина. Только после трех лет изучения функционирования организма после вакцинации можно будет приступать к массовому внедрению, – сказал Марк.
– Пока что отделение ребёфинга готово на двенадцать мест. Для тебя, Нино и ещё нескольких человек, которые параллельно с вами сейчас в квантовании, – сообщил Артём.
– Вакцина сама стоит мало. Дорого обходится квантование, палата в отделении ребёфинга и наблюдение. Государство частично покрывает расходы. Спасибо им за это, – делился Марк. – Когда мы только создали вакцину, я пошёл получать сертификат, но всё было очень сложно пробить. Эти бюрократические машины были настолько твердолобы, что пришлось пойти на хитрость и иметь великое терпение. Чтобы иметь союзника там, надо было его заразить идеей. И пока что разрешили экспериментальные исследования на добровольцах, где риски прописаны в договоре. Массовое внедрение пойду выбивать через три года после успешного эксперимента, – Марк замолчал на пару минут и продолжил. – Пока что информация не для трансляции. Центральное клиническое отделение ребёфинга планируется строить на острове Русский. Привлекателен он тем, что не далеко находится космодром «Восточный», с которого люди будут отправляться на другую планету. До отправки – жить на Русском. Также у этого Русского есть подземные и подводные тоннели, в случае чего, можно депортироваться незаметно. Раньше там располагалась военная база, вот и построили тоннели. Когда-то на острове проходили саммиты и другие съезды глав держав. Дальневосточный Университет, располагавшийся на его территории, также обучал студентов со всех регионов страны. Но из-за неблагоприятных климатических условий люди долго там не могут находиться. Я говорю о перспективе ближайших десяти лет, – планировал Марк.
– А что за погодные условия на острове? – поинтересовалась Нино.
– Там очень высокая влажность и практически всегда туман, а зимой – холодно, промозгло. Обычное дело – это мощный ветер с дождём и на расстоянии вытянутой руки не видно ничего, такой густой туман.
«Остров!!! Я ж мечтала жить на острове, в Европе, правда. Ух, мурашки по коже. Ладно, ещё вакцина Антифальшь, мой сайт, стихи. Консультирование индивидуальное и ведение групп, тренинги». У Нино защемило в животе от предвкушения чуда, восторга, чего-то мощного и классного. Она улыбнулась от ощущения внутреннего счастья и непонятной радости. Вот она жизнь, как круто развернулась, кто бы знал.
– Ааааааа! – девочки радостно закружились и обнялись. Гелла, Нино и Ирина сегодня встретились в парке. Любимый у них был Коломенский, да и жили все рядом с ним.
– Ну как ты?
– Нормально. А ты? А ты?
Девочки наперебой делились новостями и эмоциями. Так всегда у них было в начале встречи, потом они переходили на спокойное философствование и созерцание.
– Вам всем привет от Юли, мы недавно виделись с ней, – сказала Нино.
– Ой, спасибо, и ей также привет. Как она? – интересовалась Ирина.
– Потихоньку. Она работает в клинике врачом. Планирует психологическую клинику открывать.
– Молодец. Почему ты не взяла её с собой на встречу?
– Я ей говорила, но она не смогла. Девочки, как вы? Рассказывайте.
– Ой, я буду жаловаться вам. С мамой жить однозначно нельзя, она двойственна, как и я, как и все, – начала Гелла.
– Какова природа твоей двойственности? Сомнения? В чём?
– Вот хочу ли я продолжать учиться в институте или не хочу? Дочь подрастёт, я ж пока в академке, а потом… – делилась Гелла.
– Двойственность всем свойственна, – сказала Нино.
– Я тоже сомневаюсь. Хочу уехать в Черногорию, там всегда тепло, а деньги как зарабатывать? Консультировать по скайпу? – делилась своими сомнениями Ирина.
– Придумаешь тренинг «Адаптация в эмиграции», или «Понять себя через коллажи», или твоя любимая тема «Развитие творческого потенциала». Продумаешь гид-программу, – с лёта подсказала Нино. – А ты точно решила эмигрировать?
– Да, в Москве народ озлобленный, это Россия, у нас девяносто процентов людей неосознанные. Здесь тяжело. Я, может, и комфортна для окружающих, но для меня окружение не комфортное, – откровенничала Ирина. – Конечно, при деньгах более комфортно. За эти же деньги я могу и в Черногории снимать жильё, возможно, даже купить…
– Я думаю, что везде люди одинаковые, только там чуть-чуть более развитые, это капля. Единственно, климат. А как тебе туристическое паломничество? – беспокоилась Нино.
– Да, это напряг. Там здравоохранение лучшее в Европе. Может, поискать более-менее дикое место. Я ж ещё не сейчас уезжаю, я не тороплюсь, – спокойно сказала Ирина.
– Хотя и я тоже подумываю об эмиграции. Только я хочу просто пока не привязываться к месту. Ездить, пожить там, там, там, везде по три-шесть месяцев, а где понравится, можно подольше задержаться. Таким образом, хочу выбрать для себя место, где якорь бросить, – поддержала подругу Нино.
– Как же я вам, девчонки, завидую. Я вот привязана к семье, к мужу и дочери. Так бы тоже махнула на край света, куда глаза глядят, – шутила Гелла. – Нино, расскажи, как твой проект «Антифальшь»?
– Продвигается, и еще я квантуюсь. То, что меня раздражало, раздражает во внешнем мире и в близких людях, я сейчас испытываю на себе. С той же двойственностью разбираюсь. Например, моя мама такая милая внешне, и такая внутри чудовище, фальшивая, в общем. Она милая с посторонними, с сестрой, с женой брата, со всеми, иногда и со мной, такая беззащитная овечка. Но это поверхностное ощущение и чувство, фальшивое, ненастоящее. И я эту её лживую натуру чувствую. Точнее, я чувствую свою лживую натуру, – Нино нахмурила брови и кивала головой, выражая всем своим видом безнадёжность. – Это и есть амбивалентность, двойственное, противоположное, разное отношение к одному и тому же предмету.
– Ты как будто постигла тайный смысл бытия. У тебя такой вид сейчас, – беспокоились за подругу девочки. Нино в последнее время очень изменилась. В ней ощущалась взрослость, мудрость, сдержанность, сострадание.
– Так вот моя задача эту амбивалентность разрушить с помощью химии и физики, – кивнула лишь Нино и продолжала. – Она разрушается, когда блокируются защитные свойства психики.
– Может, принять эту двойственность? – добавила Ирина.
– Она не видна сразу, её сложно увидеть так просто, пока действуют защитные силы. Когда защитные силы блокируются, амбивалентность остаётся открытой и часто далеко не привлекательной. И человек постепенно её принимает, и она тем временем либо разрушается, либо трансформируется. Противоположные полюса двойственности устремляются навстречу друг к другу, и наступает баланс, гармония, – рассуждала Нино.
– А откуда вы знаете, что так происходит? Проводили опыты на животных? – спросила Гелла.
– Амбивалентность присуща только человеку и опыты на животных не возможны. Амбивалентность – это я идеальное и я-реальное, это проекция на другого человека своих я-идеального и я-реального. Почему на одних я проецирую я-идеальное, а на других я-реальное? – ответила Нино. – На животных мы проводим опыты по выявлению нейромедиаторного баланса и защитных свойств психики.
– Или к одному и тому же объекту можно в разные периоды времени испытывать разные чувства, – вставила Гелла.
– Когда я проецирую на объект идеальный свой образ – у меня к нему чувства любви, когда реальный – чувство ненависти. Человек в большинстве ненавидит свой реальный образ, но именно только он правдив и осознан. Когда человек понимает и принимает в себе все стороны личности, он перестаёт быть в своих глазах идеальным, он реален, – поддержала Ирина.
– Пока он считает себя идеальным – он фальшив. Фальшь – это подделка – это не настоящее, это поверхностное, внешнее стремление к идеалу, без изменения внутреннего наполнения, – сказала Нино.
