Федор Березин - Голован

— Что ни говори, он был великим исследователем, этот Аю-Уракот, — довел Жуж Шоймар. — Великим первооткрывателем. Он обнаружил мертвый город. Мертвый город рибукаров. Причем, по всем признакам, последний город рибукаров. Он нашел развалины домов и остовы снесенных храмов. Нашел даже разрушенную пирамиду. По всем признакам, это был именно тот город, который всего полгода назад он застал на пике расцвета целым и невредимым.

Стало ясно: город постигла чудовищная катастрофа. Только вот Аю-Уракот жил в эпоху пороха, а никак не в наши несчастливые времена атомных бомб. Он даже представить не мог искусственные силы, способные разметать по округе моноблоки большой городской пирамиды. Всего пороха мира, складированного в одну обойму, на это наверняка бы хватило, но, по его прошлым наблюдениям, было доподлинно понятно, что порох данной цивилизации неизвестен. Так что вариации междоусобной войны даже не возникало. Наводнение? Но каменные плиты в несколько десятков тонн весом каждая не плавают. Может быть, их могло каким-то образом подмыть, и они бы завалились, но не более того. Гигантская волна?. До моря добрая тысяча километров. И уж если такое чудо-цунами обрушилось бы, то вначале оно бы так и так смыло весь отделяющий город от океана лес. Хотя, конечно, встреченная по дороге и совершенно не существующая до того река наводила на размышления.

Скорее всего, землетрясение. Редкое, полулегендарное, но все же существующее природное явление. Ну а если не природное?

Тут вообще все проще некуда. Город прогневал Выдувальщика Сферы, и он снизошел. Снизошел, чтобы разделаться с согрешившим городом лично. Он — Выдувальщик, он выдул саму Сферу Мира в бесконечной плотности. Что ему стоит сдуть с места какую-то там ста-чем-то-метровую пирамиду? А уж расправиться с жителями… Совсем ерунда. Аю-Уракот, например, собирался проделать это вообще безо всякого Выдувальщика.

Пока войско еще повиновалось, Аю-Уракот провел некие… Раскопками это назвать никак не получится… Некие наблюдения. Само собой, он не обнаружил ни одного живого свидетеля. Странно, но по пути к городу он не встретил даже ни одного из диких лесных аборигенов. Походило на то, что они тоже сгинули напрочь.

Еще Аю нашел остатки кладбища. Пока он гостил в городе, его туда неоднократно водили. Кроме того, когда один из подчиненных Уракота умер от укуса паука, его торжественно похоронили на этом же кладбище. Теперь конкретно эту могилу найти не удалось. Да и вообще найти там что-либо удалось бы вряд ли. Похоже, бог, снизошедший к смертным для возмездия, не пощадил и мертвых. Все могилы, а многие из них были с каменными плитами, оказались напрочь разрыты. Кое-где Аю-Уракот нашел остатки орудий — каменных же мотыг и прочего. В общем-то, это ни о чем не говорило. Не сами же жители разрушили кладбище? Сделать такое конечно же неизмеримо легче, чем разнести в хлам пирамиду, но для чего? Кто-то из подчиненных путешественника предположил, что местное население сошло с ума. Допустим. Почему бы нет? Вот только вопрос: до или после катаклизма?

Дальнейшая судьба Аю-Уракота невесела и покрыта мраком. Головорезы-ноюйцы, набранные им в команду, не простили начальнику неудачи. Великий первооткрыватель вынужден был спасаться бегством. Может быть, ему везло или он просто уже научился выживать в джунглях и горах, однако он умудрился вырваться из Топожвари-Мэш и попасть в цивилизованный мир.

Не совсем ясно… Точнее, совсем не ясно, где и как Аю-Уракот умер. Тем не менее прожил он вроде бы достаточно долго, но все время вынужден был скрываться от тех, кто затаил на него обиду. Дело в том, что его отряд, уже без верховного руководства, все же возвратился на родину. Правда, достаточно поредевшим. Многие из вернувшихся жаждали отомстить несостоявшемуся вице-королю. Само собой, Аю-Уракот так и не завел семью. Впрочем, как и постоянного угла. Потомства он тоже вроде бы не оставил. И умер, что ожидаемо, небогатым человеком. Понятно, что ни одной экспедиции он более тоже не организовал и ни в одной лично не участвовал.

Касательно его открытий, господа. Поскольку бежал Аю-Уракот с места последней вылазки совершенно один, то ему было вовсе не до прихватывания каких-то материальных свидетельств — подтверждений своих рассказов. Так что в истории он прослыл вовсе не как великий первооткрыватель, а просто как суматошная, фонтанирующая небылицами фигура. Для истории путешествий он попросту один из многих-многих неудачников… Вот только я ему верю, закончил свой рассказ Шоймар. Верю в этого непризнанного гения практической топографии.

Несчастный ку-пу-пу (так и не выяснил, как его звали) скончался к вечеру, на руках у своих соплеменников, которые несли его по собственному почину, причем без носилок, и дополнительно к навьюченной на них поклаже. Муравьиный токсин проник, видимо, даже сквозь жгутовую затяжку. У больного дико подскочила температура, которую не получилось сбить никакими таблетками, а делать уколы своему товарищу прочие ку-пу-пу попросту не позволили. Возможно, надо было применить силу, то есть позвать Маргита Йо с ребятами, но Дьюка Ирнац решил, что не стоит.

— Эти аборигены и так уже в панике и жутко жалеют о своем решении, а тут еще вы со шприцем. К тому же если шприц не поможет — а он, видимо, не поможет, — то речники решат, что это вы укокошили их собрата. Тогда к вам придется приставлять охрану, Дар. Так что не надо, пусть все идет, как идет.

Насчет настроя ку-пу-пу Дьюка абсолютно прав. Решение примкнуть к экспедиции они приняли безо всякого давления с нашей стороны. Мы, в принципе, договорились отпустить их с миром, ибо эти несчастные были попросту жертвой обстоятельств: не они задумали план с отправкой нас в неизвестность, на поиск Края Сферы Мира, как говорится. Хотя наличествовали и другие мнения. В самом деле, нам ничего не стоило перебить этих туземцев или пополнить ими штат рабов-носильщиков. Но тут уж Жуж Шоймар решил действовать благородно. Думаю, у него имелись резоны, и они мне нравились. Жуж Шоймар почти ничего не делает без дальнего умысла, а из его «благородства» следовало, что он все-таки рано или поздно собирается возвращаться с нами назад. Так или иначе, но придется проследовать по поймам племени речников. Может, он хотел настроить их по отношению к нам доброжелательно, вот потому предложил аборигенам просто идти назад с миром.

Тем не менее наши ку-пу-пу приняли противоположное решение. До конца не ясно, но вероятно, для своего народа они стали уже покойниками, их возвращение не предусматривалось. Кто знает, как их встретят? Может, тут же превратят в рагу, а может, попросту выгонят вон, как злых духов, принявших обличие людей. Похоже, ничего хорошего возвращение назад для «команды» плотов не сулило. И потому после совещания они распростерлись ниц перед Дьюкой Ирнацем и нижайше просили взять их с собой.

Жуж Шоймар с Йокой Матроном, нашим заведующим хозяйством и боеприпасами, произвели некоторые расчеты. В плане того, прокормим ли мы своими припасами дополнительную ораву. Впрочем, перевесило другое. Как ни крути, а с бальсовых плотов мы высадились куда раньше, чем собирались. Следовательно, этих же запасов, да и вообще вещей, у нас покуда было в предельной норме тягловой нагрузки на человека. Если распределить вес на большее число спин, то и переходы можно будет делать чуть подлиннее. В общем, ку-пу-пу облобызали Дьюке Ирнацу ноги: то ли они запутались в нашей в общем-то простой иерархической системе, то ли у них считается невозможным лично общаться с очень высокой инстанцией, коей тогда предстает профессор Шоймар. Тут уж неясно.

Но теперь, после неожиданной смерти их родича, обстановка коренным образом изменилась. Дьюка Ирнац попросил гвардии ротмистра приставить к ку-пу-пу кого-то из расторопных солдат. Смерть одного из своих сразу после примыкания к нам — дурной знак. Как пояснил Дьюка, вероятно, по мнению наших новых носильщиков, духи племени начали мстить им за предательство. Возможно, вину перед духами получилось бы загладить, съев несчастного, но тут уж нашла коса на камень. Мы, по понятным причинам, не могли допустить, чтобы в экспедиции поощрялось людоедство, пускай даже умерших. Труп демонстративно зарыли под деревьями. Так что и сами ку-пу-пу, и их разгневанные духи остались «без сладкого».

Вообще-то это может плохо кончиться. Мало того что тут, в этом лесу, сам начинаешь верить во всякую сверхъестественную чушь, так теперь еще наши собственные ку-пу-пу затаили обиду. Все-таки хорошо, что я послушался Ирнаца и не пустил в ход шприц. Получается, вина распределена по всем людям Светлой Кожи и Белых Волос Головы. Быть может, очередь до меня дойдет не слишком скоро.

Жизнь, вышедшая из-под контроля создателя, — вот что вокруг нас. Жизнь, обезумевшая от внутренней, неограниченной силы. Просто раковая опухоль, а не жизнь. Если дерево, то верхушка уходит в необозримую вертикаль. Возможно, где-то там смыкается с самим Мировым Светом. А что? Кто полезет проверять? Если какой-нибудь цветочек, то пестик непременно с кувшин. Если же маленький — в смысле, с обычную лилию, — то всенепременно плотоядный: ловит мух, тараканов, и иногда — десятками. Одна из мимоз ухватила за палец раба-носильщика Ижигу. Нет, не откусила. Все ж цветочки с зубами нам еще не встречались. Но выдернулся палец с трудом. Пришлось даже на всякий случай обработать йодом. Один Выдувальщик Мира знает, какими катализаторами для ускорения переварки мяса опыляет свои жертвы этот цветик. Лучше перестраховаться. А то, что палец он перепутал с тараканом, так ничего удивительного. Жучки здесь под стать декорации из флоры. Паучки… Вообще-то уже вошли в привычку, но сердце все равно екает, потому как они с тарелку для супа. Да и то, если таковой накроешь, некоторые лапы будут торчать. Маргит Йо запретил применять по ним автоматическое оружие. Оно, конечно, понятно — рациональное использование ресурсов, то-се и патронов, разумеется, никак не хватит переколотить всех паукообразных великанов в округе. Но все же несколько не по себе, когда эта мохнатая пакость вдруг вырисовывается прямо перед глазами, когда ты наклоняешься, чтобы затянуть шнурок. Одного я лично укокошил, наставив «меньхерт» практически в упор. Да не увидеть мне Мировой Свет, если разлетающиеся по округе шерстистые лапы не шевелились и не жили своей жизнью. Как такое может быть с точки зрения зоологии пауков? Откуда мне знать? И вообще, спрашивается, почему среди нас есть специалист по ископаемым динозаврам и нет ни одного добротно разбирающегося в пауковедении? Одно успокаивает: эта дрянь не питается людьми, или питается редко. Пока тараканов с ладонь в достатке — нас трогать не будут.