Морис Дантек - Вавилонские младенцы
В феврале этого года один из его коммерческих самолетов отправился за группой на заброшенную взлетно-посадочную полосу военного назначения на Дальнем Востоке.
Двадцать восьмого числа, примерно в пять утра, он оторвался от земли и отправился в обратный путь над побережьем, несмотря на то что погода была плохая. Маленький городок Светлая остался по правую руку, самолет начал закладывать большой вираж над мысом Крилон, самой южной точкой острова Сахалин, и рухнул в Татарский пролив около Холмска. Тринадцать пассажиров и четыре члена экипажа погибли.
Романенко слышал об этом инциденте. Сначала говорили, что пассажирами была группа иностранных туристов, но, как сообщали некоторые из его людей в Министерстве внутренних дел, власти стремились как можно дольше сохранять результаты расследования в тайне. В деле якобы были замешаны «влиятельные лица», обладающие важным общественным положением. Это происшествие не слишком заинтересовало полковника. Но теперь, благодаря Кемалю Спитцнеру, он открыл его для себя с новой стороны.
Российским морякам понадобилось больше недели, чтобы обнаружить обломки самолета в бурных водах пролива. Они нашли два куска фюзеляжа, крылья развалились от удара о поверхность воды. Аквалангисты отыскали шестерых из семнадцати погибших, в том числе двух членов экипажа, и констатировали наличие огромной пробоины в задней части корпуса самолета. Хвостовую часть и реактивный двигатель ныряльщики нашли чуть дальше. Это была груда металлического хлама, которую уже оккупировала морская живность.
А теперь о том, почему эта история могла интересовать Романенко и стоила двадцать пять тысяч долларов.
Американского приятеля Спитцнера допросили в федеральных следственных органах России. Он отдал бортовой журнал, а также сообщил имена и адреса пассажиров потерпевшего крушение «Фалькона» и данные о предыдущих рейсах. Российские правоохранительные органы ожидал неприятный сюрприз: целая груда фальшивых удостоверений личности. Более сотни подделок высочайшего качества, с внедрением генетического кода в не поддающийся взлому чип ООН.
Приятеля Спитцнера попросили не покидать территорию Российской Федерации. Он не сумел отыскать своих клиентов — усатый мужчина и высокая блондинка исчезли со сцены. Все их операции были аннулированы, компания, которая распоряжалась перелетами и осуществляла перечисление средств, рассеялась как электронный мираж, каковым, в сущности, и являлась. Приятель Кемаля понял, что отправлять адвокатов на ее поиски бесполезно. Более того, если верить словам некоторых из его друзей, правильнее всего было оставить это дело в покое. Нападение на самолет это подтверждало. И действительно, результаты криминалистической экспертизы были однозначны: химический состав вещества, обнаруженного на останках самолета, и характерная форма отверстия в задней части фюзеляжа указывали на попадание в летательный аппарат реактивного снаряда «Стингер».
Держать эту информацию в тайне больше было нельзя. В сделанном по этому поводу заявлении говорилось, что «по неизвестным причинам одно из лиц, оказавшихся на борту самолета, возможно, пронесло в багажное отделение ракету подобного типа, и она самопроизвольно взорвалась, когда летательный аппарат находился на большой высоте». Между тем «черный ящик» самолета свидетельствовал о прямо противоположном: некий объект, летевший с большой скоростью, пробил фюзеляж летательного аппарата в районе заднего отсека.
В свое время Романенко вполглаза следил за расследованием в прессе. Использование «Стингера» исключало любое случайное или преднамеренное участие российского флота в этом инциденте.
Однако федеральные следственные органы сохранили в тайне самую важную информацию — об установлении личности найденных пассажиров (члены экипажа никого не интересовали, а пассажиров, чьи тела отыскать не удалось, стали считать пропавшими без вести) и происхождении их фальшивых документов.
В мае, с разрешения федеральных правоохранительных органов, приятель Спитцнера отправился в Алма-Ату по делам. В аэропорте он нос к носу столкнулся с таинственной парочкой американцев. С ними был еще один мошенник, похожий на тридцатилетнего биржевого спекулянта с Уолл-стрит. Парочка сделала вид, что не знакома с приятелем Спитцнера. Они прошли мимо, не сказав ему ни слова, а молодой яппи посоветовал ему идти куда подальше. Потом будто из-под земли возникли два гориллоподобных телохранителя.
Приятель Спитцнера провел в Алма-Ате день вместе со своим клиентом. После нападения на самолет он с трудом сводил концы с концами. Название его компании ассоциировалось с «той самой ракетой „Стингер“», а сам он находился под колпаком российской милиции. Приходилось отчаянно биться за каждый контракт.
Ночь он провел в отеле.
На следующее утро приятель Кемаля отправился прогуляться по городскому рынку, но понял, что за ним следят.
Он сумел подробно рассмотреть тех, кто его пас, и подумал, что эти люди не похожи на сотрудников федеральных органов. Они выглядели как чеченские наемные убийцам. Ему удалось оторваться от них. Он не стал возвращаться в отель и направился прямиком в ближайшее агентство по прокату автомобилей. Там он взял быструю японскую машину и помчался на север, пересек весь Казахстан и по дороге позвонил в свою компанию, чтобы за ним на российскую территорию прислали вертолет.
В тот же вечер, пересекая границу, он услышал в новостях, что в пяти минутах от алма-атинского аэропорта, возле стоянки такси, автоматной очередью убит некий мужчина. Приметы этого человека совпадали с его собственными. Российский инженер-гидравлик, который хотел взять такси, был одет в светло-серый костюм, такой же как у приятеля Спитцнера, и белую рубашку. Он был такого же роста и телосложения. Его убили по ошибке. Казахская милиция месяцами терялись в догадках относительно причин этого преступления. И только приятель Кемаля знал истинный мотив. Убить хотели именно владельца авиакомпании. Причем хотели сделать это потому, что он слишком много знал о пассажирах сбитого самолета и парочке «господин Усатый и мисс Платиновая Блондинка». А также потому, что он встретил их где не следовало, когда не следовало и с тем, с кем не следовало.
Приятель Спитцнера был упрямым человеком. В прошлом он служил пилотом в ВМС США. Он хотел знать, с кем имеет дело. И связался с профессором Кембриджского университета штата Массачусетс, специалистом по еретическим учениям и оккультным сектам. Электронный адрес ученого удалось отыскать в Интернете. Друг Кемаля просидел несколько дней в электронной библиотеке профессора и в конце концов вышел на след эмблемы, которую видел на шеях господина Усатого и мисс Платиновой Блондинки.
Это действительно оказалась эмблема секты. Секты постмилленаристов, возникшей в результате раскола в середине девяностых годов ложи розенкрейцеров-неогностиков. Они провозглашали себя наследниками Древней Науки Египтян, посланниками Созданий, Пришедших Извне, — Совета Галактических Рас, наблюдавших за развитием человечества. Якобы вскоре Сверхразвитые Внеземные Существа вступят в контакт с Землей. Конечно, они не захотят скомпрометировать себя связями с подлым человечеством, которое не знает о сокровенных законах, управляющих Вселенной. Нет, они установят контакт с элитой из числа истинно верующих, подготовленных к восприятию исключительных Откровений, благодаря знанию высшей теологии, которую им преподал их гуру, доктор Леонард-Ноэль Девринкель.
Секта называлась Космической церковью Нового Воскрешения или, если кратко, Ноэлитской церковью. Ее духовный и исторический центр находился в Монреале.
Какое-то мгновение внутри Романенко происходила отчаянная борьба между интересом и сомнением: как все это связано с таинственными клиентами Горского? Да, были кое-какие забавные совпадения, вроде того, что американскому приятелю Спитцнера предложили заняться авиаперевозками людей, или упоминаний Казахстана и Монреаля. Но к чему клонит этот чертов немецкий турок? Кемаль сделал паузу. Он пристально смотрел на собеседника, и Романенко понял, что Спитцнер уже сообщил ему главную информацию.
Сведения стоимостью двадцать пять тысяч.
Секта.
«Хорошо, пусть секта, но, черт побери, где же связь? — молча спрашивали серо-стальные глаза Романенко. — Где связь со мной, Горским и Мари Зорн? Прямая, непосредственная связь. Вот какая информация стоит двадцать пять тысяч баксов».
Улыбка немецкого турка сочилась тетрагидрокортизоном. Он затянулся, папироса затрещала, на ее конце вспыхнула крошечная искра. Кемаль выпустил дым. Его улыбка стала еще шире.
Его американский приятель привлек к делу своего знакомого — бывшего российского милиционера (когда-то тот работал на ООН, а теперь стал частным детективом) и попросил не спускать глаз с неизвестный преследователей.
