Косюн Таками - Королевская битва
Снова взглянув на Сюю, Сёго насмешливо улыбнулся.
— Ты хочешь спросить, что это за «мелкие проблемы»? К примеру — эта чудесная игра. Конечно, с учениками и их семьями могут скверно обходиться, но они представляют собой ничтожное меньшинство. Даже семьи в конечном итоге с этим смиряются. Со временем горе забывается.
Запутанное объяснение Сёго наконец вернуло их к этой игре, гордости Народной Республики Дальневосточная Азия. Сюя помрачнел. По-видимому, Сёго заметил это и спросил, в чем дело.
— Меня просто тошнит, — ответил Сюя. Наконец-то он начал понимать, что именно имел в виду Синдзи Мимура, когда сказал: «Такое обычно называют „успешным фашизмом“. Что может быть кошмарнее?» Должно быть, Синдзи давно уже знал то, что только что узнал Сюя.
— Ха! Ты еще не все услышал. Погоди немного, и тебя по-настоящему затошнит. — И Сёго словно бы с наслаждением продолжил: — Я думаю, главное отличие нашего государства от НРЮК — чисто этническое.
— Этническое?
Сёго кивнул.
— Да. Другими словами, я думаю, что эта система сработана, подходит людям в нашей стране. Используется их раболепное отношение к власть предержащим. Слепое подчинение. Зависимость от чужих мнений и особенности менталитета. Консерватизм и пассивное соглашательство. Стоит только научить наших людей чему-то предположительно благородному, идущему на пользу обществу, и они сами убедят себя в том, что занимаются чем-то хорошим и добрым, даже если это простой донос. Это так трогательно. От всего более сложного у них голова кружится. Вот от чего лично меня тошнит.
Он был абсолютно прав, и это было совершенно отвратительно. Сюе показалось, что его вот-вот вывернет наизнанку. Но тут вмешалась Норико.
— Я с тобой не согласна, — сказала она Сёго.
Сюя и Сёго дружно повернулись к ней. Судя по тому, как Норико горбилась, обнимая свои колени, Сюя решил, что она устала. Однако девочка твердо взглянула на них обоих и вполне внятно заговорила:
— Обо всем этом я ничего не знаю. Я впервые об этом услышала. Но если то, о чем ты только что рассказал, действительно правда и если бы все об этом знали, думаю, они бы не сидели сложа руки… Именно потому что никто об этом не знает, мы и оказались в таком положении. Ты говоришь, мы всегда такими были, но я отказываюсь в это верить. Я не говорю, что мы какие-то особенно благородные, но мне кажется, мы не меньше любого другого народа на этой планете способны думать и действовать ответственно.
Сёго ответил ей поразительно доброй и нежной улыбкой.
— Мне нравится то, что ты сейчас сказала.
А Сюя вдруг увидел Норико совсем в ином свете. В классе она не особенно выделялась и никогда не высказывала своего мнения так откровенно, как она сделала только что. Странное дело, но с самого начала игры Сюя видел другую Норико. Могло так получиться — и тогда Сюе оставалось лишь расписаться в своем полном невежестве, — что Ёситоки давно уже воспринимал Норико по-другому.
Так или иначе, такой отклик выглядел куда более достойно, нежели его нервное: «Меня просто тошнит». В любом случае это была их родная страна, место, где они родились и выросли (хотя Сюя сомневался, что им удастся и дальше там расти). Американская империя могла когда-нибудь в будущем либерализовать это государство, но неоспоримый факт состоял в том, что это было в первую очередь их дело. Они не должны были, да и не могли полагаться в этом деле на других.
Сюя взглянул на Сёго.
— Послушай, Сёго, — спросил он у него, — а ты не думаешь, что можно изменить нашу страну?
К большому разочарованию Сюи Сёго покачал головой. Вообще-то Сюя, помня о желании Сёго «порвать на куски этот проклятый режим», ожидал утвердительного ответа.
— Но ведь ты сам недавно сказал, что порвешь этот режим на куски.
Сёго после довольно внушительного перерыва снова закурил сигарету, а затем сложил руки на груди.
— Я скажу тебе, что я по этому поводу думаю. — Он развел руками, затем вынул сигарету изо рта и выдохнул облако дыма. — Мне кажется, история идет волнами.
Сюя ничего не понял, но, прежде чем он успел спросить, о чем идет речь, Сёго продолжил:
— В один прекрасный день, когда ситуация созреет, наша страна изменится. Не знаю, как именно это произойдет — будет ли это война, революция или еще что-то. И я понятия не имею о том, когда этот день наступит. На самом деле это даже может вообще никогда не случиться.
Сёго сделал еще затяжку и выдохнул дым.
— Так или иначе, я не думаю, что это возможно прямо сейчас. Как я уже сказал, эта страна безумна, но ею также отлично управляют. — Зажатой между пальцев сигаретой Сёго указал на Сюю и Норико. — Прямо сейчас в ней все гниет. Если вам это нестерпимо, тогда самое умное отсюда сбежать. Есть способы смотать из этой страны и отправиться куда-то еще. Тогда можно будет избежать вони. Конечно, замучит тоска по дому, зато жизнь вокруг будет классной… но я так делать не собираюсь.
Сюя нервно потер ладонь о бедро. Он надеялся, что вывод Сёго станет созвучен его мыслям о том, что надо делать что-то здесь, потому что это в конечном счете его родная страна. Разве Боб Марли не пел: «Вставай, поднимайся… весь народ все время дурачить нельзя»?
Однако ответ Сёго обманул его ожидания.
— Я жажду мести… пусть даже исключительно ради самоудовлетворения… поэтому я и хочу восстать против этого режима. Вот и все. Сильно сомневаюсь, что моя месть что-то здесь изменит.
Сюя тяжко вздохнул.
— Звучит безнадежно, — вымолвил он.
— Так оно и есть, — согласился Сёго.
Осталось 25 учеников
32
Услышав два далеких выстрела, Ютака съежился, а Синдзи перестал стучать по клавиатуре.
— Слышал? — спросил Ютака.
Синдзи кивнул.
— Опять стрельба.
Однако Синдзи тут же вернулся к компьютеру. Пусть это звучало резко, но сейчас он не мог позволить себе заботиться об остальных.
Ютака посмотрел на пальцы Синдзи, бегающие по клавиатуре, затем на беретту у себя в руке. Синдзи отдал Ютаке пистолет и попросил его стоять на страже.
— Послушай, Синдзи. Что ты там пытаешься выяснить с этим компьютером. Может, расскажешь? — После того как Синдзи загрузил в компьютер коммуникационную программу и наладил связь с мобильным телефоном, он непрерывно стучал на клавиатуре, лишь временами восклицая «Эврика!» или «Ах, черт, ну конечно!» Ютаке он при этом никаких объяснений не давал.
— Погоди минутку. Я уже почти закончил.
И Синдзи снова застучал по клавиатуре. По центру серого экрана проплывали английские предложения с вкрапленными туда значками «%» и «#». Синдзи, похоже, как-то на эту галиматью реагировал.
— Ну вот, порядок.
Когда запрошенная информация начала загружаться, Синдзи перестал печатать. Базовым режимом работы был «уникс», но он также установил там отдельное графическое окно для показа статуса загрузки в режиме «макинтош». Синдзи сцепил руки за головой. Теперь ему просто оставалось подождать, пока загрузка закончится (разумеется, сразу же после того, как это случится, ему придется переписать регистрацию ввода, чтобы стереть все следы проведенной операции). Затем, основываясь на полученной информации, Синдзи разработает свою стратегию. Ему придется либо устроить перезапись данных, либо придумать собственную программу для обмана противника. Последнее потребует немалой возни. Впрочем, у него на всю эту работу не больше половины дня.
— Синдзи, расскажи мне, что происходит, — приставал Ютака.
Синдзи улыбнулся, отодвинулся от компьютера и опять прислонился к дереву. Надо признать, что эта работа невероятно его возбуждала. Синдзи вдохнул поглубже, чтобы успокоиться. Впрочем, это было вполне естественно. Когда Синдзи сказал Ютаке, что у него есть пауэрбук-150, он еще ни в чем не был уверен. Но теперь он почти не сомневался — они должны победить.
— Я пытался прикинуть, как нам спастись, — медленно сказал Синдзи.
Ютака кивнул.
— И первым делом… — Синдзи указал себе на шею. Сам он своего серебристого ошейника не видел, но резонно полагал, что Ютака видит его прекрасно. — Первым делом я хотел избавиться от ошейника. Он выдает этому ублюдку Сакамоти наше местоположение. А также тот факт, что мы вместе. Если мы попытаемся сбежать, при помощи этого устройства нас быстро найдут. Или даже искать не станут. Просто пошлют на него сигнал и оторвут нам головы. Именно поэтому мне для начала и требовалось прикинуть, как избавиться от этого ошейника.
Тут Синдзи развел руками.
— Но мне пришлось пока это дело отложить. Сакамоти сказал, что ошейник взорвется, если кто-то попытается его разобрать, и я сомневаюсь, что он блефует. В наружной оболочке, должно быть, проложена проволока — примерно как в плавком предохранителе. Как только эта проволока обрывается, запал срабатывает. Так что возиться с этой штуковиной слишком опасно. Я подумал было вставить под ошейник металлическую пластину, но туда влезет только очень тонкая. Мою шею все равно разорвет на куски.
