Ясутака Цуцуи - Сальмонельщики с планеты Порно
Тот сразу переменился в лице. В уголках глаз появились скабрёзные морщинки, рот сладострастно скривился. Неприятная картина.
— Если бы так! — с невыразимой мукой отвечал Ёхати, — Я тебе скажу: она мне нравится. Эх, кабы от меня! — Судорожно дёрнулся, облизал толстые слюнявые губы и повторил чуть не плача: — Да! Кабы от меня!
О неистребимой тяге Ёхати к слабому полу знали на базе все. Ему кровь из носу нужна была женщина как минимум два раза в день. Свой крошечный «вигвам» он делил с дамой средних лет, которая приехала с Земли вместе с ним. Я всегда думал, что она его жена, но, видимо, ошибался. Ёхати ещё раз тяжело вздохнул:
— Кабы от меня!
— Значит, не от тебя?
— Если бы.
Если не Ёхати — тогда кто? От кого забеременела доктор Суйко Симадзаки — тридцатидвухлетняя, незамужняя, полная женственности, светлокожая пухленькая красотка? Не находя ответа на этот вопрос, я распахнул дверь штаба. Ёхати почему-то метнулся к своему домику.
— Я как раз занимался повадками многоухих кроликов. Почти разобрался с их питанием, — пожаловался я шефу, входя в комнату, где он нас собирал на совещания. — Мы что, будем теперь обсуждать подробности личной половой жизни членов экспедиции?
Кроме меня, пока больше никто не появился. Только шеф по обыкновению сидел во главе стола, его толстая шея тонула в плечах.
— Во-первых, это вопрос далеко не личный. А во-вторых, мы ещё не можем утверждать, что в данном случае имел место половой контакт.
Обалдело глядя на него, я хотел было поинтересоваться, как можно забеременеть без полового контакта, но тут в комнату вошли доктор Фукада и бактериолог доктор Могамигава.
— Она с яичком. Это не ложная беременность, — отрапортовал Фукада. — Но что там — одним рентгеном не разберёшь. Четвёртый месяц.
— Что же, она четыре месяца не замечала, что беременна? Что за человек?! — Я почти кричал. — Может, она нарочно скрывала?
Не обращая никакого внимания на мои слова, доктор Могамигава, старик, сухой педант, не признававший ничего, кроме естествознания, с кислой гримасой выложил на стол несколько листьев, похожих на папоротник.
— Вот эта гадость была вместе с образцами растений, собранных доктором Симадзаки. Я это нашёл в её коробке для гербария.
— Что? Вдовье чрево?! — подскочил я, — Откуда здесь эта трава? Она растёт только к западу от Мамардасии!
— Должен вас поправить. К западу от озера Подлости. — Могамигава бросил на меня сердитый взгляд. — Доктор Симадзаки собирала растения, дошла до болота и, не обратив внимания, прихватила и эту дрянь. Её микроспоры проникли в организм. Как известно, андроспоры этого жуткого растения раздражают яйцеклетки высших позвоночных и вызывают непроизвольное развитие в утробе новых организмов.
— Но ведь доктор Симадзаки не вдова, — заметил шеф.
Могамигава пренебрежительно отвернулся, говоря всем своим видом: «При чём здесь это?» За него ответил доктор Фукада:
— Название «вдовье чрево» пошло от первой экспедиции. На самом деле не важно — вдова, не вдова. Это растение стремится к партеногенезу с любой женщиной, исключая девственниц. Вообще-то у партеногенеза есть ещё другое название — девственное размножение, но в данном случае мы имеем дело с явлением, которое, видимо, следует называть недевственным размножением. Почему оно не воздействует на яйцеклетки девственниц, пока не ясно. Возможно, это как-то связано с количеством вырабатываемого эстрогена. Что касается доктора Симадзаки, то это скорее естественно, что она не девственница. — Он иронически улыбнулся, — Всё-таки ей уже тридцать два. Было бы слишком строго обвинять её в легкомысленном поведении на том основании, что она не девушка.
— Что вы! Я же её ни в чём таком не обвиняю, — заёрзал в своём кресле шеф, — Ну что же, пока нас только четверо, но всё равно начнём. Сама доктор Симадзаки отказалась присутствовать на совещании. Конечно, она чувствует себя неловко — ведь мы знаем, какой это застенчивый и скромный человек. Геоминералогическая группа отправлена в район горы Арасатэ на перевал Хокомака для изучения жуткой липучей скалы.
— Дело не терпит отлагательств, нужно действовать немедленно. О! Что-то я повторяюсь. Неловко как-то! — сказал Фукада, кичившийся своей причастностью к литературе; в порядке хобби он накропал три десятка макулатурных романов, — Итак, переходим к основному вопросу. Беременность, вызванная вдовьим чревом, длится десять земных дней. Так что, Сона-сан, разрешите вас поправить: доктор Симадзаки не замечала беременности всего четыре дня, а не месяца. До сих пор имели место два подобных случая с земными женщинами: у одной участницы первой экспедиции на седьмой день случился выкидыш, а врачиха, которая была приписана к отряду, занимавшемуся устройством базы, на третий день, не задумываясь о последствиях, сама сделала себе аборт. Но в случае с доктором Симадзаки это уже не пройдёт, будет выкидыш или нет — мы тоже не знаем. Выходит, велика вероятность родов. Однако Симадзаки говорит, что не хочет рожать.
— И это понятно, — отозвался я, — Ещё бы: признать, что отец ребёнка — какой-то сорняк, да ещё с таким названием — вдовье чрево, — значит опозорить всю семью, несколько поколений выдающихся учёных.
— Давайте всё-таки пользоваться научным языком. — Могамигава бросил на меня недовольный взгляд. — Невозможно представить, чтобы андроспоры вдовьего чрева, проникнув в организм дыхательным путём, прямиком попали в матку. Скорее они просто каким-то образом — например, путём кислотного воздействия — сыграли роль возбудителя неоплодотворенной яйцеклетки и вызвали рост нового организма. То есть оплодотворения доктора Симадзаки вдовьим чревом не было, поэтому как можно говорить, что она зачала от этого растения?! Надо подождать родов, но я считаю, что у нового организма будут только хромосомы матери. Как пишет в своей «Истории транспарентных эмбриогенов человека» профессор Ёсинович Сано, отсутствие репродуктивной функции у индивидуума, рождённого в результате партеногенеза, — это норма.
— Ну, по идее так и должно быть, — решил возразить доктор Фукада, — Однако на этой планете далеко не всегда происходит так, как должно быть. Точнее, у неё такая особенность, если хотите: здесь часто происходят дикие вещи, выходящие за рамки здравого смысла. Споры вдовьего чрева вполне могли достичь матки — через дыхательную, пищеварительную или кровеносную систему, — не утратив при этом своих качеств, и каким-то образом проникнуть в неё. Партеногенез — весьма распространённый способ воспроизводства в животном мире, даже на Земле. Тем более нельзя исключать, что на пресловутой планете Порно мы можем столкнуться с такими невероятными и абсурдными явлениями, как оплодотворение спорами растений. Говоря о «яичке» в матке доктора Симадзаки, я не имел в виду, что это должен быть непременно человеческий эмбрион.
Гримаса будто приклеилась к лицу Могамигавы.
— Вы называете эту планету дикой. В принципе согласен. Но о выкидыше, случившемся у женщины из первой экспедиции, я слышал, что плод был человеческий.
— Однако…
— Однако, — вмешался я, чтобы придать ускорение завязавшейся дискуссии, — проблема не в природе беременности доктора Симадзаки и не в том, кто у неё родится, а в том, как предотвратить роды. Разве нет?
— Я так скажу, — кивнул в мою сторону шеф, — Думаю, есть два пути. Первый: извлечь это — кем или чем оно бы ни было — из матки кесаревым сечением.
— У нас нет для этого оборудования, — тяжело вздохнул Фукада, — Не скажу, что это невозможно, но мне бы не хотелось делать такую операцию. Вскрывать брюшную полость у доктора Симадзаки… Слишком велика ответственность.
Фукада, как обычно, уходил от ответственности. Одарив его пренебрежительным взглядом, Могамигава обратился ко мне:
— Не знаете ли вы, как мамардасийцы предохраняются от беременности, вызываемой вдовьим чревом? И какие меры они принимают, если беременности избежать не удалось? Ведь они наверняка тоже страдают от вдовьего чрева.
— Думаю, да. В районе Мамардасии очень много вдовьего чрева. Целые колонии. Но поскольку доступ человеку в Мамардасию закрыт, нам пока не известно, как они справляются с этой проблемой.
Шеф подался вперёд:
— Так вот, второй путь, о котором я думал, — послать туда кого-нибудь, чтобы выяснить у аборигенов, что они делают в таких случаях. От этого будет и научная польза, так что сможем убить как бы двух зайцев.
— Так они к себе и пустят! — покачал головой я, вспоминая, как мамардасийцы в прошлый раз наотрез отказались пропустить нашу экспедицию, — Если только ты не человек с приемлемым для них устройством психики. Они же здорово читают наши мысли, — Я повернулся к Фукаде: — Быстрее вам будет кесарево сечение сделать.
Фукада тут же всполошился:
