Сергей Щипанов - Седьмая заповедь
«Он определенно псих, — решил про себя Барт. — Надо же! А я-то думал, что ученые-безумцы бывают только в кино…».
— Вы, надеюсь, понимаете, что это незаконно. — Тон Эрвуда все время оставался сугубо официальным. — Манипулировать сознанием людей, без их ведома…
— Но я не совершил ничего дурного! Я хотел сделать наш мир лучше! Посмотрите вокруг, в какое ужасное мы живем время: общее падение нравственности, преступления, ложь и лицемерие. Супружеская неверность становится нормой. Люди забыли Закон Божий, заповеди Моисея…
«Еще и религиозный фанатик, к тому же», — подумал Барт.
— Вы говорите: «манипулировать сознанием», — продолжал ораторствовать Макгайр, — а разве наша пресса не делает тоже самое?! Разве телевидение не манипулирует нашим сознанием, насаждая безнравственность.
— Ну, ну… это Вы напрасно. Ваше сравнение некорректно. Никто Вас не заставляет читать газеты и смотреть телевизор, Вы же не оставляете людям выбора.
— Какого выбора: убивать, красть?!
— В любом случае, то, что Вы делаете противозаконно. Мы живем, слава Богу, в демократической стране.
— А, перестаньте. Эта ваша, так называемая демократия неспособна обеспечить людям элементарную безопасность. Что проку в законе, если он не может меня защитить! Только нравственный закон внутри нас [2] , пусть даже введенный искусственно, извне, может уберечь людей от них самих!
Некоторое время Эрвуд молчал.
«Может он прав, черт возьми, — думал полицейский. — Мы не в состоянии покончить с преступностью, в лучшем случае едва сдерживаем темпы ее роста, а тут раз… и не убийств, ни краж! Проделать такую штуку на законных основаниях едва ли возможно. Какой вой поднимут разные правозащитники: он покушается на святая святых, на свободу самим принимать решения!».
— Значит, Вы решили заставить людей выполнять десять заповедей? — спросил он. — Почему же Вы не начали с первой… как там: «не сотвори себе кумира», так кажется?
— Я начал с главных: «не убивай» и «не кради». Сейчас мой аппарат настроен так, что невозможно произнесение ложного свидетельства — соблюдается девятая заповедь Моисея. Затем настанет очередь седьмой заповеди…
«О чем это он? Седьмая заповедь… м-м, — Эрвуд наморщил лоб, стараясь припомнить, — Ах, да! Ну, это ты, приятель, напрасно…».
Барт поднялся с кресла, прошелся по комнате, разминая ноги, подошел к окну и, слегка отодвинув гардину, смотрел некоторое время на металлическую крышу соседнего дома, составляющую основную часть заоконного пейзажа.
— Вот, что, Макгайр, — сказал он, резко повернувшись к хозяину. — Мне очень жаль, но вам придется поехать со мной в Управление.
— Вы меня арестуете? — упавшим голосом произнес тот.
— Скажем так: Вы добровольно явитесь в полицию и сами все расскажете…
Увидев, что Макгайр собирается возразить, Эрвуд добавил строго:
— Не заставляйте меня применять силу! Поверьте, это делается в Ваших же интересах.
Когда они вдвоем вошли в кабину лифта, Барт сочувственно оглядел понурого, испуганного человека, этого непризнанного гения, задумавшего изменить мир, и только вздохнул про себя.
«Нет, — думал он, — нельзя допускать, чтобы моим сознанием манипулировал какой-то безумец… пусть даже гениальный».
А еще он вспоминал Кити и седьмую заповедь, которая, как известно, гласит:
«не прелюбодействуй».
Примечания
1
Куприн. Олеся(прим «автора документа»)
2
Кант(прим «автора документа»)
